- Тогда покажи мне их, - проговорила она наконец.
Он облегченно выдохнул застрявший в легких воздух, и улыбнулся, увлекая ее за собой, прочь от изящных башен и резных шпилей Сенестрия, от его беспечного веселья, прочь ото всех других... Он говорил обо всем, кроме Судьбы. Он и впрямь многое знал о тех растениях, что кайли собрали в этом невероятном саду. Ему легко было сдержать обещание.
Приближалась полночь, и небо над ними стало золотисто-фиолетовым - маги-кайли вмешались в естественный ход событий, добавив свои краски к световой симфонии. Множество кайли поднялись в небо, черно-фиолетовые росчерки их изменившихся тел вплетались в узоры, сотканные магией и звездным светом.
- Это и в самом деле прекрасно, - прошептал Тарьен, обернувшись к Руайенн.
- Ничего прекраснее быть не может, - отозвалась она, подавив свой порыв стать чистой энергией и взлететь, как другие. Ей не хотелось расставаться с Тарьеном. Может быть, позже...
Она подняла руку раскрытой ладонью вверх, и тонкая золотая спираль, родившись из переполняющей ее силы, устремилась вверх, найдя себе место в общем узоре. Тарьен, помедлив, прикоснулся к ее руке, и алая огненная лента переплелась с золотом... они посмотрели друг на друга... внезапный порыв ветра налетел на них, взметнув в воздух одежды Руайенн и длинные темные волосы Тарьена. От сдерживаемой силы двух магов зазвенел воздух. Они были равны. Золото и огонь... огонь и золото... Тарьен протянул руку и вынул заколку, удерживавшую волосы Руайенн простым заклинанием. Освобожденный черный шелк окутал их обоих блестящим облаком, их губы слились в поцелуе, их души соприкоснулись... на одно долгое мгновение понимания и нежности, на одно мгновение любви и единения... а затем ужас осознания обрушился на них, утопив в отчаянии, в его боли и ненависти, в ее недоверии и ярости, в попытках вернуть и сохранить разрушающееся сознание, увлекающее ее за собой во тьму небытия и изо всех сил старающееся оттолкнуть, спасти ее от того, что уготовила им программа-убийца в его душе... в его любви, в ее скорби... у них хватило сил лишь на то, чтобы оторваться друг от друга и в последний раз заглянуть в глаза... в золотые глаза, полные слез, в золотые глаза, полные боли... и небеса над ними окрасились в цвет крови...
- Я... не хочу так... - прошептал он. - Помоги мне... убей своей рукой... освободись...
- Тарьен...
- Люблю тебя...
- Тарьен...
- Скорее... меч...
Не отрывая взгляда от его молящих глаз, она завела руку за плечо... Их крики слились в один безумный вопль отчаяния... в ослепительный ультрамариновый росчерк, в обрушившийся на нее багряный дождь... Не осталось ничего кроме крови на ее одежде, на ее волосах и лице, на ее мече и руках... и стоя на коленях, не имея сил даже на то, чтобы оплакивать его, она вдруг поняла, что воздух полон ужаса и стонов, а информационные поля планеты переполнены болью и отчаянием, что крик, все еще звучащий в ее душе, принадлежит миллионам... ее кошмар стал явью. Она медленно поднялась и, ускоряя шаг, пошла в сторону Сенестрия, а потом побежала... и повсюду ее встречали тела ее сородичей и рыдающие над павшими иттри, илары и сантхи, повсюду царили безумие и смерть... прозрачная кровь кайли смешивалась с алой кровью их возлюбленных убийц... она видела других, похожих на Тарьена, иттриан с золотыми глазами, живых и мертвых... она видела безумцев, бродивших среди трупов... И, остановившись в центре мироздания, на открытой небесам площади амфитеатра Сенестрия, полного мертвецов, под багрово-черными небесами Руайенн, единственная из тех, кто выжил после встречи с Охотником, объединила свое сознание с сознанием своего меча, смешав свою кровь с кровью Тарьена и скрепив ею свою клятву...
* * *
...- Врата... Оператор... Врата... открылись...
Боль и ужас в голосе, и зарождающаяся спираль бесконечного страдания вокруг них.
- Матрица Врат готова к приему...
- Что мы наделали... это... это же... как же мы могли?!
- Они внутри... мы уже не в силах ничего изменить.
- Мы прокляты, Оператор... разве вы не чувствуете? Мы прокляли весь наш мир... весь Универсум!
- Мы заставили их, и они умирают... умирают вместе. А ведь, согласно официальным данным, почти девяносто процентов были согласны с решением Совета...
- Если бы только спрашивали их души... да, они соглашались, но не верили в то, что Совет решится... думали, их это не коснется... но разве можно погасить огонь своей души и остаться в живых?!
- Уровень энергии восемь эсхонов... выше расчетного и продолжает расти. Каков предел?
- Этого мы не знаем... Врата могут не выдержать такого потока. Кайли... они слишком... слишком...
- Они прекрасны... даже мертвые, они, даже мертвые, по-прежнему любимы... и пусть бы проклятая Матрица сгорела!!!
- Фьерн погиб, пытаясь не допустить ее активации... он знал! Знал, что так будет...
- Мощность выше расчетной в два раза... одиннадцать эсхонов... хоть бы она всех нас уничтожила!
- Более тридцати процентов населения Этравена и без того уже уничтожено... мы, наверное, не справимся с потоком... они уходят, уходят вместе... а мы... мы останемся, чтобы жить во мгле...
* * *
...- Руайенн Тамия шиНтар... Ши'нтар Илварин, демон сострадания... я искал тебя.
Золотые глаза на бледном от волнения лице, поражающем своим совершенством... золотые глаза на бархате ночи... Как же они похожи, для нее все они похожи на Тарьена... и все такие разные...
- Я ждала тебя, странник...
Шаг навстречу, глаза в глаза... чужая земля вокруг, чужие миры за спиной, любовь и боль, и освобождение, даруемое Шарном... она отдавала им все, что могла в эти короткие мгновения, что были отпущены им безжалостной судьбой, вписанной в их души мастерами-иттри, создававшими их для любви и смерти.
- Люблю тебя, Ши'нтар...
- Люблю тебя, Охотник...
Еще одна душа, не запятнавшая себя предначертанным убийством...
Золото, огонь и ультрамарин... и милосердная тьма небытия...
В ту ночь, похоже, само небо решило стереть все живое с лица Озамены. Ветер свистел среди темных башен Илхора, по которым лились потоки воды, и срывающиеся с разверзнувшихся небес молнии били в них с испепеляющей яростью. Отражая сияющие контуры магических защит, несущиеся над замками тучи отсвечивали лиловым. Без этой защиты город давно превратился бы в объятые пламенем руины. Но силы магов были на исходе, а без постоянной поддержки контуры вскоре угаснут, и тогда... Садриен Орни Гордеи старался не думать о том, что тогда будет. Эта ночь и без того уже принесла его семье немало горя. Его дочь, Мартия, металась в бреду после тяжелых родов, а малышка была мертва. Жена Садриена, муж Мартии и его мать из последних сил удерживали защиту над замком еще не зная о том, что произошло. А Мартия вот-вот могла последовать за своей дочерью, и ни один целитель не мог пробиться к ним сквозь эту грозу.
