— Ламьен! — снова воскликнула воровка, помахав рукой перед глазами эльфа.
— Ммм? — невразумительно отозвался детектив, отвлеченно думая о том, как прекрасно было бы прокусить это тонкое запястье, что маячит у него перед носом.
— Что «ммм»?! Именно ты, между прочим, затеял это идиотское путешествие!
— Но Луиза, я же не могу заставить дилижанс ехать быстрее. Он и так движется на предельной скорости, — устало ответил Ламьен, буравя невеселым взглядом свою нетронутую чашку кофе. С каждым днем получать удовольствие от человеческой еды становилось все труднее. Вот и сейчас, он чувствовал аромат, идущий от чашки, вдыхал его с прежним упоением… и мечтал о том, как бы достать крови. Это была жажда совершенно иного рода. И если бы кто-то, приказав выбирать, поставил перед ним чашку самого качественного, дорого, ароматного кофе и полстакана давно остывшей крови какого-нибудь больного и грязного нищего, он бы, не колеблясь, выбрал второе. Да, потом его раз десять бы стошнило от такого выбора, но это было невозможно контролировать. Кровь для него, как для вампира, была не просто пищей. Правильней ее было бы назвать лекарством. Лекарством от смерти, которая должна была наступить давным-давно, но не наступила из-за кретина Людвига.
— Тогда вопрос на засыпку: какой смысл вообще ехать в Столицу? Я, конечно, понимаю, что ты проникся в Сангрите крепкими дружескими чувствами и озабочен ее благополучием, но пока мы к ней доберемся, Валер с Шефом раз десять успеют что-нибудь учудить, — девушка продолжала тормошить эльфа, даже не подозревая о его физиологических проблемах. Она к его идее поехать к Сангрите отнеслась резко отрицательно, так что прощались с Лохбургом они примерно так же, как и их недруги из антикварного магазина. Разве что уважения друг к другу у них было побольше, чем у Валера с Шефом и, в отличие от последнего, выражения Луиза выбирала не такие оскорбительные. Но это вовсе не мешало ей всю дорогу трепать Ламьену нервы. Вопреки собственным словам, его поведение она не понимала совершенно. Хотя… что с него, с эльфа, взять? С этих больных на голову существ станется воспылать дружескими чувствами к полузнакомому человеку и нестись через полстраны, дабы спасать его непонятно от чего. Нет, Сангрита, конечно, чудесная девушка, к тому же очень помогла ей в свое время, но не страдать же из-за этого такой ерундой, какой страдают они! В крайнем случае, можно было бы отправить ей скоростное письмо! Пусть бы она сама разбиралась с администрацией антикварного магазина, что намылилась к ней в гости! Но Ламьен слушать ничего не желал… чокнутый эльф! Вечно этих остроухих тянет на подвиги! А потом они еще говорят, что тролли — самый упрямый в Королевстве народ.
— Слушай, я не ткачиха летающих ковров и ничего быстрее дилижанса, к сожалению, предложить не могу. Кроме того, как ты могла заметить, уже наступило утро, и я давно должен отсыпаться в каком-нибудь темном помещении. Так что генерирование идей придется отложить до вечера, — огрызнулся детектив, честно пытаясь сосредоточиться на насущном, но все равно возвращаясь к неосуществимым мечтам о крови и спальне с плотными темными шторами.
— Ну и сиди тут хоть до вечера! — окончательно разозлилась Луиза и, встав из-за стола, горделиво прошествовала к выходу из трактира. Нет, бросать эльфа она не собиралась. Несмотря на попытку убить ее по заданию Вэрбе, окончательно ее доверия он не потерял. Хотя бы в силу своих моральных качеств. К тому же, путешествовать одной было не в ее характере. Рано или поздно ей понадобится компания, и она опять ввяжется в какую-нибудь авантюру. А две авантюры сразу — это уже чересчур. Но сейчас ей было просто-таки жизненно необходимо выплеснуть скопившуюся за ночь энергию, а апатичное поведение Ламьена этому никак не способствовало. Так что пусть посидит в одиночестве, пока она не вернется. Времени, впрочем, у нее все равно было не так уж много. Дилижанс остановился в этом городке всего лишь на час, чтобы сменить лошадей и выпустить пассажиров размять ноги и позавтракать. Естественно, все тут же двинулись в близлежащий трактир, где и заседали до сих пор. А вот на что потратить оставшиеся полчаса ей воровка не знала. Раз уж Ламьен все-таки вытащил ее из Лохбурга, хотелось сделать что-то полезное для общего дела… пусть оно и было на редкость идиотским. Но что? Средства передвижения быстрее дилижанса в самом деле найти было невозможно, если, конечно, ты не маг или миллионер. Они с Ламьеном, к сожалению, не были ни тем, ни другим. Оставалось только одно — написать-таки Сангрите письмо.
Через пять минут Луиза сидела за столом на почте и мучительно соображала, как бы так поприличнее начать свое повествование. Эпистолярный жанр никогда не был ее сильной стороной, плюс ко всему, события, о которых следовало рассказать, были настолько невероятными, что облечь все это в слова и не вызвать у читателя желания покрутить пальцем у виска было очень сложно. В скором времени, на столе скопилась внушительная стопка исчерканных листков, а письмо так и не было написано. Порядком приунывшая Луиза мрачно смотрела на лежащий перед ней чистый лист и размышляла о том, что, пожалуй, Ламьен был прав, когда решил отправиться к Сангрите лично. Если подумать, то они ведь даже не знают, зачем Валер и Шеф так скоропалительно сорвались в Столицу? А вообще, может они и вовсе слишком мнительны? Может, эта парочка просто опаздывала на какую-нибудь столичную распродажу краденого антиквариата и Сангрита тут вовсе не причем? Ох, что бы сказал обо всем этом законопослушный Филипп!.. Впрочем, лучше ему об этом и не знать. Он и так, наверное, весь испереживался, не зная, куда делась старшая сестренка…
Мысли плавно переключились на оставшегося в Лохбурге брата, и бумага постепенно заполнилась предложениями. Филиппу писать было гораздо легче, чем Сангрите, хотя бы потому, что еще ни одного вменяемого письма он от нее не получал. Ее жизнь всегда была полна событиями, причем, как правило, не самого невинного характера. Вот и сейчас: пара строчек о Людвиге, пара строчек о Сангрите, что-то о Ламьене и абсолютно нелогичное сообщение о том, что она на пути в Столицу. Конечно же, он ничего не поймет, но, по крайней мере, будет знать, что она жива, здорова и не забыла о нем.
Запечатав письмо и передав его в руки дежурного мага, Луиза почувствовала, что на душе у нее значительно полегчало, и вернулась к Ламьену в достаточно веселом расположении духа. Впрочем, это блаженное состояние длилось недолго. Ровно столько, сколько ей понадобилось, чтобы дойти до трактира.
Войдя же в зал, она узрела идиллическую сцену: на ее месте напротив Ламьена в фривольной позе восседала официантка, а сам эльф, нежно держа ее за руку, что-то аккуратно вытирал салфеткой с ее запястья.
