– А вот и спрошу! – буркнул ронгедормец, покосившись на спящего Марка.
– Интересно будет поглядеть на тебя после его ответа… – В глазах Нира стояла какая-то странная горечь.
– Знаешь, всем на свете помочь невозможно! – возмутился Кенрик. – Хотя я считаю так: можешь помочь – помоги! Правда, помощь тоже бывает разная…
– Вот-вот, – усмехнулся варлин. – Сразу вспоминается старая притча. Один человек накормил бродягу рыбой, а второй научил его эту самую рыбу ловить. И кто помог больше?
– Второй, это любому ясно, – недоуменно пожал плечами ронгедормец. – Зачем спрашивать?
– А вдруг ты этого не понимаешь… – с хитринкой протянул Нир. – Вот и спросил.
– Понимаю! – твердо заявил Кенрик. – Но учти, что бывают ситуации, когда человека нужно просто спасти от смерти. Хотя бы и голодной!
– Бывает и такое. Но я же не о том.
– А о чем?
– Ты забываешь, что есть люди, которые воспринимают доброту как слабость, и если ты им поможешь, они тут же взгромоздятся тебе на шею и начнут понукать, обижаясь, если ты их одергиваешь. Не встречал таких?
– Встречал… – вздохнул ронгедормец, вспомнив кое-какие эпизоды из своей недолгой жизни. – Но я все равно скажу тебе вот что. Каждый человек на своем месте должен делать все доброе, что сможет, – так Трое завещали, если помнишь. Поможешь одному, тот поможет еще кому-то – и мир станет добрее. На самую малость, но станет.
– Здесь ты прав. – Нир о чем-то задумался и некоторое время молчал. – Просто иногда не знаешь, на пользу пойдет человеку твоя помощь или во вред… Слышал поговорку: благими намерениями устлана дорога в нижний мир?
– Нет, не слышал, – удивленно посмотрел на него Кенрик.
– А ведь она верна. Сколько раз было так, что, желая сделать добро, человек творил зло. Точнее, его добрый поступок приводил к очень плохим последствиям. Либо для него самого, либо для кого-то еще.
– И что же? Сделать из этого вывод, что добрым быть нельзя? Стать эгоистом, который живет только для себя? Нет уж… Я тебе другую поговорку приведу, в одной книге вычитал. «Если я не за себя, то кто же за меня? Но если я только за себя, то зачем я?» Каково?
– Сильная фраза… – Варлин обхватил пальцами подбородок, Кенрик с первого дня знакомства заметил за ним этот жест. – И верная. Ты ею ответил на мои сомнения. Делай, что сам можешь, не только для себя, но и для других.
– Мне этого недостаточно! – В глазах ронгедормца появился гнев. – Понимаешь? Недостаточно! Меня бесит, что люди относятся друг к другу по-звериному, стремятся использовать других ради собственной выгоды! Я хочу изменить это. Да, задача трудная и, возможно, невыполнимая. Но что сумею для этого сделать – сделаю!
– Достойная цель. – Нир снова задумался. У него-то самого цели как таковой не было – жил как жилось, не более того. А добивались в жизни чего-то серьезного только те, у кого была именно большая цель. Примеров этому юноша из истории знал достаточно. Он по-новому посмотрел на собеседника, в чем-то даже позавидовал ему.
А Кенрик в это время удивлялся самому себе, пытаясь понять, как и когда досужие размышления превратились для него в цель жизни. Он с детства пытался жить по совести, никого не обманывать, если это было возможно. Ему никогда не нравились взаимоотношения людей вокруг, слишком они были бесчеловечны, слишком эгоистичны, каждый думал только о себе, о своей выгоде, даже не задаваясь вопросом, во что обойдется его выгода другим. Но одновременно юноша не раз сталкивался с примерами самопожертвования, доброты, взаимопомощи. Порой один и тот же человек мог проявить сначала самое мерзкое свое качество, а вслед за ним самое прекрасное. Или наоборот. Это всегда смущало Кенрика, он никак не мог понять, почему так происходит. И чаще всего верил людям, несмотря на то что его не раз предавали. Эту веру почти убили навалившиеся после изгнания из родного города невзгоды, но встреча с Невидимками заставила вспомнить о старом, что бы там ни говорил Нир. Что ж, пусть его еще не раз предадут, пусть назовут дураком, но он не превратится в озлобленного зверя, как многие из тех, кто прошел через тяжелые испытания.
– Значит, делать все, чтобы мир стал хоть немного добрее? – Варлин пристально смотрел на юношу, кусая губы. – То, что можешь сделать на своем месте? Что ж, ты прав, если каждый человек станет поступать так, то мир действительно станет добрее. Только я не понимаю, как этого добиться… Хорошо, пусть ты, я, еще кто-то по собственному выбору пойдет по этому пути. Но нас все равно будет меньше, чем тех, кто предпочтет жить по-другому.
– Ну и что? – поднял голову ронгедормец. – Что с того? Делай сам, что должно, что считаешь нужным. Прежде всего сам, а потом уже смотри на других!
– Ну-у-у… – неуверенно протянул Нир. – Возможно. Не знаю. Хотя попытаться можно.
– Можно! – заверил Кенрик. – Давай просто поступать по совести! В любой ситуации. Клянусь своей кровью, что с этого дня я буду действовать именно так! И пусть Трое услышат мою клятву!
Он решительно вытащил из ножен свой кинжал, порезал запястье и стряхнул несколько алых капель в костерок. Тот внезапно взметнулся вверх, на мгновение превратившись в маленький огненный смерч, и тут же успокоился. Нир с Кенриком потрясенно уставились на огонь, пытаясь понять, что здесь только что произошло.
– Они слышали твою клятву… – хрипло выдавил варлин.
– Кто? – удивился ронгедормец.
– Трое…
– Трое?! Н-н-о…
– А чем еще ты это объяснишь? – Нир кивнул в сторону костра. – Огонь так на кровь не реагирует. Такое могло произойти, только если кто-то принял твою жертву и услышал клятву.
– Услышали… – Кенрик ошарашенно помотал головой. – Дела…
Варлин бросил на юношу взгляд, в котором ясно ощущался страх.
– Не завидую я тебе, раз на тебя обратили внимание сами боги… Я читал, что они своих избранников испытывают страшно…
Он нервно поежился.
– Я от своей клятвы отказываться не намерен! – гордо выпрямившись, бросил ронгедормец. – Не ради богов давал ее, а потому что сам так решил! И пусть будет что будет, я все равно стану поступать по совести!
– А знаешь, я тоже! – вдруг сказал Нир. – Клянусь! Раз боги услышали тебя, то, может, и меня услышат.
По примеру собеседника он порезал руку и стряхнул пару капель крови в костер. Тот снова взвился небольшим смерчем и опал.
– Услышали… – прошептал Кенрик, остановившимся взглядом уставившись на огонь. – Услышали…
– Да, услышали… – Варлин с трудом заставил себя открыть рот. – И теперь у нас нет пути назад. Слышишь!
– И хорошо, что нет, – заявил ронгедормец, – раз даже боги согласны с тем, что мир нужно сделать добрее.
