— Кольцо! Его надо снять!
— Нет, — отрезала Мэриэн, а Эсфи даже не пошевельнулась.
— Вы что, не видите, она ему взлететь не даёт! — не унимался Амарель. — Она пытается его утопить! Избранная, прости меня, сними кольцо! — Рухнув на колени, Амарель пополз к ней, но Мэриэн прикрыла собой подругу. Пусть не касается её, пусть не смеет даже приближаться к ней!
— Мы улетим и оставим вас в покое! Прошу, дайте мне спасти Сверна! — Амарель тянул к ним руки. Видя его страдальческое лицо, Мэриэн изо всех сил закусила губу — до солоноватого вкуса крови. И решительно покачала головой.
Эсфи прятала лицо в ладонях и отворачивалась от Амареля, дрожа всем телом. Мэриэн успокаивающе погладила её по лохматым светлым волосам, выбившимся из косы.
— Кальфандра, Величайшая, помоги нам! Ведь всё было ради тебя! — взывал Амарель, но богиня не отвечала ему.
Тем временем разъярённая Тарджинья медленно, но верно гнала дракона к краю пропасти. Сверн отчаянно пытался достать до неё огнём, и Мэриэн с тревогой заметила, что накидка джиннии обгорела, а на руках видны следы ожогов. Насколько хватит Тарджиньи? Сверн был поразительно силён. Он мог бы попытаться улететь, но, видимо, не хотел бросать Амареля.
Амарель вдруг извернулся и попытался выхватить у Мэриэн меч из руки. Она оттолкнула его, а во второй раз ударила рукоятью, чтобы утихомирить. Как бы ещё драться не кинулся — и Мэриэн выставила меч перед собой.
— Отруби мне палец! — как в бреду, закричал Амарель. — Отруби вместе с кольцом, и я смогу применить волшебство! Мэриэн, она же убьёт его…
Несколько мгновений Мэриэн боролась с собой, слушая тихий плач Эсфи, готовой поддаться, но выстояла.
— Нет!
Тарджинья шаталась от утомления, и Мэриэн забеспокоилась всерьёз. Воды становилось всё меньше, Сверн отдышался и, переступая на краю, раскрыл пасть. Амарель смотрел, застыв на месте так же, как и остальные.
Дракон изрыгнул пламя в Тарджинью, и оно охватило её с ног до головы. Но не раньше, чем гигантская острая сосулька, которую создала Тарджинья, воткнулась ему в грудь.
Амарель и дракон закричали одновременно. Джинния покатилась по снегу, сбивая с себя огонь, и замерла. Дракон покачнулся и с раскрытыми крыльями полетел спиной в пропасть.
— Тарджинья! — Мэриэн торопливо спрятала меч, и они с Эсфи бросились к Тарджинье, опустились рядом на корточки. Мэриэн трясущимися руками пощупала пульс у Тарджиньи на шее. Жива. Но смотреть на неё было страшно.
— Скорее, скорее Релеса сюда! Его не было с нами… значит, он уцелел, — захлёбывалась словами Эсфи.
Издали послышались взволнованные крики. Мэриэн подняла голову — со стороны потухшего леса ещё ползли жидкие струйки дыма. Но там уже были люди и звучали знакомые голоса.
— Похоже, никого звать не надо, — слабо улыбнулась Мэриэн, — сами пришли.
Она выпрямилась и посмотрела на бесчувственную Тарджинью. Вот и обещанное несчастье. Хорошо, что расправиться с джинном не так легко.
Амарель. Мэриэн вспомнила о нём и живо повернулась — нет, он никуда не исчез. Амарель подполз к пропасти, но глянуть вниз не решался, и правду сказать, Мэриэн его отлично понимала. Если бы это Сверн швырнул туда Эсфи и спокойно улетел, как, наверное, ему и хотелось сделать, Мэриэн тоже не решилась бы высматривать её труп.
— Амарель, — она подошла и остановилась. Он лежал в снегу, и Мэриэн видела, как тряслись от рыданий его плечи. Сейчас, когда всё отхлынуло, ей стало так скверно, что впору бы самой в пропасть шагать. И сказала бы что-то хорошее, чтобы утешить Амареля, но хорошего для него не находилось — а кто был в том виноват?
— Эй, идите сюда! — крикнула Мэриэн, отступая и слыша голоса гафарсийцев, дэйя и людей Кагарда. — Заберите пленника!
— Изул. Изела. Ринка, — зачитывал кто-то из дэйя имена погибших в лесу. Все остальные стояли, понурив головы, и Мэриэн выловила взглядом Юэна. Он казался совершенно убитым — наверное, у них с Ринкой всё-таки была любовь. Мэриэн поймала взгляд красных от слёз глаз Эсфи и подумала: не вели она строго-настрого, чтобы с головы Амареля не упало и волоска, с ним сразу расправились бы. За то, что сделал его дракон.
— …Пэйна, — донеслось до Мэриэн последнее имя. Пэйна — кажется, именно так звали женщину, которая наслала на Амареля кошмар. Всего погибло шесть человек — седьмой, Жонглёр, сумел сбежать и выбраться из горящего леса, а потом рассказывал:
— Дракон перед нами появился — и хвать Изула с Изелой! Мы кинулись врассыпную. Он поймал кого-то, потом когтями ударил, огнём сжёг. Все умерли за королеву…
Слушая его, Мэриэн порадовалась, что дракон мёртв. С Амарелем, даже избавься он от кольца на руке, можно было совладать. Сыграть на его слабостях, как он играл на чужих. А дракон, ещё и ожесточённый гибелью своего племени, мог спалить весь север.
Среди тех, кто скорбел о погибших дэйя, не было Тарджиньи — она ещё не поправилась. Релес лечил её, смазывал ожоги мазью и поил зельем, после которого Тарджинья спала. Однажды, проснувшись, она увидела рядом Эсфи и Мэриэн, с трудом улыбнулась обожжёнными губами.
— Скоро… поправлюсь.
— Лежи, — Мэриэн пригладила её спутанные каштановые волосы, которые Релес неумело обрезал ножом, пока лечил Тарджинью. — Ты и так сделала, считай, невозможное.
— Ага… а вы небось сомневались… А вот как встану — посмотрите, ещё и не так смогу…
В лице Тарджиньи мелькнуло подобие былого самодовольства, и Мэриэн фыркнула.
— Я говорю — лежи, героиня такая-сякая!
— А я тебя причешу, — Эсфи вынула свой гребень и стала бережно распутывать тёмные пряди у лица Тарджиньи.
К Амарелю заходить не хотелось, но потом Мэриэн пересилила себя. Дэйя разбили лагерь, и в одной из палаток держали пленника, обращаясь с ним, как было велено. Туда Мэриэн и заглянула.
Амарель едва поднял на неё глаза. Он сидел в углу; лицо его, и прежде не блиставшее румянцем, стало прозрачно-бледным. В глазах застыло выражение горя и вины.
— Ни на что не жалуешься? — ровным тоном спросила Мэриэн. — Если вдруг, я сменю охрану.
Амарель отрицательно покачал головой.
— Ничего не хочешь? Кроме того, чтобы Эсфи сняла твоё кольцо.
Ответом было молчание.
— Значит, ничего, — рассудила Мэриэн и хотела покинуть палатку, но Амарель остановил её:
— Погоди.
Мэриэн повернулась к нему. Чувство тяжести на сердце, когда Амарель был рядом, никуда не делось. Но Мэриэн была уверена — всё это пройдёт, и он станет для неё таким же врагом, как и остальные, кто займёт своё место в королевских темницах.
— Хотел спросить — каково это, когда сердце твёрже камня? — Амарель скривил губы в подобии усмешки.
Мэриэн знала, о чём он говорит. И знала, что поддайся ему хоть раз — пропала бы. Жестокая она, эта любовь.
— Пожалуй, тебе лучше спросить у своей Кальфандры, — наконец, ответила Мэриэн и шагнула прочь из палатки. Снаружи она постояла немного, глядя на ясное, светлое небо. Завтра, со слов дэйя Морриса, который насылал ветер и чувствовал погоду, тоже будет солнечный день, несмотря на зиму.
XII
День освобождения Эльдихары Амарель запомнил надолго. Он стоял среди дэйя, и руки у него на всякий случай были связаны. Хоть не за спиной, и на том спасибо.
День выдался ясный — как раз для битвы. Сначала войско Эсфи встретили лучники. Стоило подойти ближе к Эльдихаре, как бей-ялинцы на своих конях вынеслись из городских ворот, и засвистели первые стрелы. Люди Кагарда и Гиадо прикрылись щитами, а до дэйя стрелы не долетели. Потому что Эсфи, которую прикрывали с двух сторон, остановила их прямо на лету, и они дрожали, готовые вот-вот сорваться. Амарель смотрел, как Эсфи с усилием направила стрелы обратно. И раздались вопли и ругательства бей-ялинцев.
— Замечательно! — невдалеке от Амареля женщина, хромая на одну ногу, в восторге ударила кулаком о кулак. Амарель не знал, какие у неё способности, но в бою это, скорее всего, прояснится.
