У мертвяков одна дорога — бродить по миру мертвых, пока не искупят свой грех. А после раствориться во тьме.
— А этот чем нагрешили? — кивнул в сторону мертвяка Кешбек.
— Тем, что попался на моем пути, — посмеялся Дильшот. — Сегодня вы мне попались, это надо отметить.
Старик поднял кружку и залпом выпил.
— За удачное знакомство! — произнес он и понюхал рукав. — Ох! Огонь! Еще бы немного и совсем в трезвенника превратился бы.
Дильшот наполнил кружку и протянул Кешбеку.
— Давай, залпом!
— Что это?
— Чистейший самогон. Оливье гнал собственными руками.
Мертвяк обернулся на свои имя и показал Кешбеку руки со струпьями. Казаха передёрнуло от омерзения.
— Я лучше откажусь.
— Да хоть чуточку попробуй. Я заверяю, тебя от бутылки после глоточка не отдерешь Настолько хороший самогон вышел. Ну, а хрен ли, француз, хоть и полудохлик. Пей давай!
Кешбек с сомнением взял кружку и сделал глоток. Жидкость обожгла его. Он судорожно схватился за квашеную капусту и проглотил ее. Затем он набрал воздуха и громко выдохнул ртом.
— Ууу, огонь! — похвалил Кешбек.
— А я о чем! Француз плохого не приготовит. Он следит за качеством даже после смерти. Да, Оливье? Ах, ты, мой хороший. И на хрена тебя я тогда воскресил? Ты ж бестолковый, ей богу, — добродушно ворчал захмелевший Дильшот. — Давай, ещё глоточек. За бабая Дильшота.
Кешбек залпом осушил кружку, хлопнул ею об стол и свалился на пол. Его глаза блаженно крутились в разные стороны. Рот приоткрылся, стараясь что-то сказать, но выходило только нечленораздельное мычание. Владимир встал с табурета и пожал руку Дильшоту.
— Спасибо за гостеприимство, но нам надо возвращаться домой.
— Куда спешишь? Ты ж ещё не выпил?
— А я не пью. Меня алкоголь не берет.
— Да ну тебя! Не бывает такого.
— А докажи!
Дильшот налил полную кружку самогона и протянул ее Владимиру. В один прием Владимир осушил ее. Дильшот с интересом наблюдал за Владимиром и спросил об ощущениях. В ответ Владимир лег на пол, отжался несколько раз и также бодро опять вскочил на него.
— Ни в одном глазу.
— Дуришь ты меня. Не бывает такого.
— Проверим?
— Проверим!
Дильшот опять налил кружку и подвинул ее. Владимир проглотил вонючую жидкость и вновь упал на пол, чтобы отжаться.
— Не берет меня зелёный змей, — доложил Владимир, поднимаясь на ноги.
— Больной что ли? — вырвалось у Дильшота. — Ну не бывает же такого. И как ты живёшь с этим недугом? Тяжко небось?
— Хорошо живу. Время не трачу на пьянку. А приключения я и без алкоголя могу найти.
— А хочешь хоть разок пьяным себя почувствовать?
— Зачем мне это?
— Странный вопрос. Чтобы получить удовольствие, взглянуть на мир другим взглядом. Да мало ли для чего пьет человек?
— Не, я откажусь от этой затеи.
— Зря, голубчик. Столько теряешь...
Дильшот выпил кружку и томно прижался к бутылке.
— Сейчас бы спеть... Ик! Когда этот казах очнётся? Чего он там мычит? Володя, давай решайся! Я хоть поколдую немного, а то скоро забуду, как это делается.
— Практикуйся на ком-нибудь другом. Не хочу, чтобы ты за мой счёт пополнил коллекцию своих питомцев.
— Наоборот, я уменьшу на одного. У меня есть одна томящаяся душа. Вел скверную жизнь бандита, подстрелили конкуренты, я неправильно провел ритуал воскрешения и он превратился в мертвяка. Валерчик хороший, немного понтуется, немного хамит, но это привычки из его времени, ничего не поделать. Пить любил, будь здоров. Употреблял всё, что течет. А, может, он из-за этого сдох... или я так браткам сказал? Да неважно. Давай впустим в тебя дух Валерчика!
— Какой к черту Валерчик?! А я куда денусь?
— Останешься в своем теле, заверяю тебя! Валерчик поживет с тобой сутки и обратно вернётся в свое тело. Соглашайся! Ты почувствуешь все краски жизни и Валерчика выгуляем, а то он сам ходить не может — ног нет.
— Как это — ног нет?
— Я ж говорил тебе: он умер от кровопотери. Я пытался его воскресить, а он сдох, окаянный!
— Ты сказал, его подстрелили.
— Да какая разница. Он мне карьеру экстрасенса испортил! — Дильшот сделал глоток прямо из бутылки и, успокоившись, выдохнул. — Но я не злюсь на него. Ведь вместе с Валерчиком я прихватил всю его гоп-шайку. Поэтому если тебе, Володя, будет нужна моя помощь, только скажи. Так что, я тебя уговорил?
Владимир задумался и хотел дать ответ, но тут из-под стола вылез пьяный Кешбек и заорал:
— Вот это огонь!
Дильшот вмиг наполнил кружку и протянул ему.
— Сначала музыку. Я хочу сплясать!
Старик дьявольски рассмеялся. Он сел на скамью к мертвяку и показал ему ритм. Тот начал стучать руками и ногами: хлоп, топ, хлоп-хлоп, топ. Кешбек вскочил на стол и раскинул руки:
— Ха! Где песня?
Дильшот как-то не по хорошему взглянул на него и начал петь.
— Вельзевул, три-та-та!
Мертвый пляшет трепака!
Сатана, тра-та-та!
Ведьма пляшет гопака!
Дильшот закончил петь, но музыка не остановилась и он начал песню сначала. Старик не уставал. За мертвецом он повторял ритм и драл горло с каждым припевом, словно призывая самого дьявола. Второй раз старик пропел песню и вновь не остановился. Задорно хлопая по столу ладонями, он пропел последний куплет и завел песню сначала.
Кешбек все это время танцевал. Опираясь на руки и вскидывая ноги, он с неуёмной энергией прикрикивал и призывал Владимира присоединиться к нему. Владимир заметил, что начал прихлопывать и подпевать. Он почувствовал веселье, вдруг захотелось пуститься в пляс и начать вытворять танцевальные пируэты. Владимир сделал шаг и остановился. Голова закружилась, мир поплыл перед глазами и звуки начали тонуть в водовороте бесовщины. Дильшот пел и ржал козлом. Мертвяк долбал стол ритмом. Кешбек, еле удерживаясь на том же столе, умолял отпустить его.
Вдруг Владимиру показалось, что наступила оглушающая тишина. Погас свет. Издался возглас Кешбека и Владимир пришел в себя. Голова больше не кружилась. Кешбек, навернувшийся со стола, гладил ушибленный бок. На полу рядом с ним лежала разбитая банка. Огоньки, получившие свободу, парили к потолку и падали обратно вниз. На скамье с довольным видом сидел мертвяк, а Дильшот бегал вокруг него и бил по морде.
— Гад, чего учудил?! Я сказал, пасть раскрой и выплёвывай всё,
