— Они почти неуязвимы, — ответил Шелк. — Слоны защищены кольчугами и способны протаптывать широкие колеи среди армий противника. Если демоны покинули поле битвы, у Урвона нет никаких шансов.
— Слишком много людей уже участвуют в этой гонке, — проворчал Белгарат. — Давайте переправимся через Маган и предоставим армиям самим разбираться друг с другом.
Позавтракав, они выехали с рассветом и начали медленно двигаться в западном направлении. Несмотря на бессонную ночь, Гарион не ощущал особой усталости. После захода солнца произошло так много событий, что ему требовалось их как следует обдумать.
Солнце взошло, когда путешественники достигли великой реки Маган. Следуя указаниям Тофа, они поехали к югу в поисках деревни, где можно было бы найти достаточно большую лодку, чтобы переправиться в Даршиву. День стоял теплый, и влажные после ночной грозы трава и листья деревьев поблескивали в солнечных лучах.
Они прибыли в маленький поселок, состоящий из грязных хижин на сваях и нескольких шатких причалов. На краю одного из них сидел одинокий рыбак с тростниковой удочкой.
— Поговори с ним, Дарник, — сказал Белгарат. — Узнай, где мы сможем нанять лодку.
Кузнец кивнул и повернул лошадь. Повинуясь импульсу, Гарион последовал за ним. Они спешились у причала и направились к рыбаку.
Это был коренастый парень в домотканой тунике и грязных штанах. Босые ноги покрывали узловатые багровые вены. Загорелое лицо было не столько бородатым, сколько небритым.
— Клюет? — спросил его Дарник.
— Смотри сам, — отозвался рыбак, указывая на деревянное ведро, стоящее рядом.
Он не обернулся, упорно глядя на красный поплавок удочки. В ведре, наполненном водой до половины, плавали кругами несколько крупных форелей.
Дарник присел на корточки возле рыбака, положив руки на колени.
— Славная рыбешка, — заметил он.
— Рыба как рыба. — Парень пожал плечами. — Они лучше выглядят на тарелке, чем в ведре.
— Поэтому их и ловят, — согласился Дарник. — А что ты используешь для наживки?
— Раньше использовал земляных червей, — ответил рыбак. — Но рыба ими не интересовалась, и я заменил их на икру.
— Не думаю, чтобы я когда-нибудь пробовал такую наживку, — заметил Дарник.
— И какой результат?
— За последние полчаса поймал пять форелей. Иногда они так возбуждаются, что приходится становиться за дерево, насаживая наживку на крючок, чтобы они не выпрыгнули из воды и не набросились на тебя.
— Надо будет попробовать, — промолвил Дарник, глядя на воду. — Ты случайно не знаешь, где бы мы могли нанять лодку? Нам нужно переправиться через реку.
Рыбак повернулся и недоверчиво уставился на кузнеца.
— На даршивский берег? — воскликнул он. — Ты рехнулся, приятель!
— А что, там неприятности?
— Неприятности! Это слишком мягко сказано! Ты когда-нибудь слышал о демонах?
— Несколько раз.
— А видел хоть одного?
— Вроде бы однажды видел.
— Какое тут может быть «вроде бы», дружище? Если бы ты видел демона, то не сомневался бы в этом. — Парень поежился. — Вся Даршива кишит ими. Их привел гролим с севера. А другой гролим — ты не поверишь, но это женщина по имени Зандрамас, — так вот, она вызвала из-под земли или еще откуда-то собственных демонов, и теперь они дерутся друг с другом в Даршиве.
— Мы слышали, что драка происходила в Пельдане.
— Там были обычные солдаты, которые сражаются мечами, топорами и копьями. А все демоны перебрались на другой берег, чтобы рвать на части и пожирать людей. Это их любимое занятие.
— Боюсь, нам все же придется переправиться туда, — сказал Дарник.
— Надеюсь, ты хороший пловец, так как лодку тебе не найти. Все здесь попрыгали в первые попавшиеся посудины и уплыли вниз по реке к Гандахару. Очевидно, они предпочитают быть растоптанными дикими слонами, чем съеденными демонами.
— По-моему, у тебя клюет. — Дарник указал на поплавок, погружающийся в воду и вновь выпрыгивающий на поверхность.
Рыбак выдернул удочку и выругался.
— Упустил!
— Не можешь же ты поймать всю рыбу, — философски заметил Дарник.
— По крайней мере, можно попытаться. — Парень засмеялся и насадил на крючок комок рыбьей икры, который он вынул из глиняного кувшина.
— Я бы попробовал удить под причалом, — посоветовал Дарник. — Форель всегда любит тень.
— Икра — отличная наживка, — промолвил рыбак. — Рыбы чуют ее и могут даже перепрыгнуть через забор, чтобы до нее добраться. — Он снова закинул удочку в воду и вытер руку о тунику.
— А ты почему остался здесь? — спросил Дарник. — Если тут такое творится, почему ты не уплыл в Гандахар с остальными?
— Что я потерял в этом Гандахаре? Тамошние жители только и делают, что охотятся на слонов. А зачем мне слоны? К тому же тамошняя рыба никуда не годится. Кроме того, впервые за пять лет этот причал достался мне одному. Обычно здесь толчется столько народу, что даже удочку некуда забросить.
— Ну, — промолвил Дарник, с сожалением поднимаясь, — мы все-таки постараемся найти лодку.
— Я бы советовал тебе держаться подальше от Даршивы, приятель, — серьезно сказал рыбак. — Лучше сделай себе удочку и лови рыбу рядом со мной, пока не прекратятся все эти безобразия.
— И рад бы, да не могу, — вздохнул Дарник. — Удачи тебе, друг.
— Сидеть тут с удочкой для меня самая большая удача. — Рыбак устремил взгляд на поплавок. — Если доберешься до Даршивы, постарайся не угодить в пасть демонам.
— Приложу все силы, — пообещал Дарник.
Когда Гарион и его друг шли по причалу, туда, где были привязаны их лошади, Дарник, улыбаясь, заметил:
— В этих местах говорят совсем по-другому, верно?
— Да, — согласился Гарион, припоминая болтливого старика и его поросенка в придорожной таверне среди равнин Воресебо.
— Мне нравится здешний говор, — признался Дарник. — Он такой легкий и свободный.
— На твоем месте я бы не старался ему подражать, — посоветовал Гарион. — А то тетушка Пол вымоет тебе рот с мылом.
— Вряд ли она так поступит, Гарион, — улыбнулся Дарник.
— Тебе виднее, — пожал плечами Гарион. — Это твоя жена и твой рот.
Белгарат поджидал их на вершине поросшего травой холма над рекой.
— Ну, как дела? — осведомился он.
— Рыба клюет, — серьезно ответил Дарник. Старик недоуменно уставился на него, а потом закатил глаза и простонал:
— Я имею в виду в Даршиве!
— Не могу ручаться, Белгарат, но если рыба клюет на этом берегу, то можно смело предположить, что она клюет и на том, верно? — При этом лицо Дарника оставалось вполне серьезным.
Белгарат отвернулся, бормоча ругательства.
