Толстун предложил устроить соревнование на меткость стрельбы из арбалета. Правда это затянулось на несколько часов, и собрало полгорода зрителей, но зато позволило выявить десяток просто отличных стрелков, не уступающих ни Толстуну, ни Ивашке. Труднее всего оказалось с офицерами и боцманами. Тут на одно место оказалось по пять претендентов. Штурмана Ивашка выбрал сам, и в последствии очень гордился своим выбором. Пожилой гном, весь высушенный горячими ветрами тропиков и знающий окрестности «Медузы» не хуже своей каюты, он уже три десятка лет проплавал на различных судах в районе островов и даже занесённый бурей к Западному материку. Штурмана звали Серж Рваное Ухо – мочка одного уха у него была разорвана. Объясняя свое прозвище, Серж невесело улыбнулся: «Как-то в кабаке, на «Медузе», подрался с троллем. Ну, он мне серёжку с куском уха и оторвал».
- А ты? – поинтересовался Ивашка.
- А я ему, оба уха, отрезал, - с той же улыбкой ответил Серж.
Боцманом в помощь Толстуну взяли родного брата «Колотушки» погибшего в прошлом плавании от зубов чёрных морских змей. Младший «Колотушка» был ещё на голову выше своего брата и в плечах пошире. Такой может и на гоблина с голыми руками выйти и ещё неизвестно кто кого одолеет.
Мичманом взяли старого Ивашкиного знакомого ещё по прошлым плаваниям, гнома по прозвищу «Зубоскал». Он всегда был душой компании, знал и умел рассказывать анекдотов про гоблинов и троллей, про островных гномов. Но при всей его несерьёзности матросы всегда выполняли все его команды. Любили, наверно?
С трудом нашли специалиста по парусам. У гномов основным видом судна является галера. А там управлять парусами не сложно. Другое дело бриг. Здесь нужно умение и опыт. К счастью нашёлся один матрос, плававший на гоблинском судне рабом и изучивший парусное дело не по книжкам, а по ударам плетью по спине. Звали его «Тигр» за полосатую от плетей спину и неукротимую ненависть к троллям и гоблинам. Его и взяли боцманом по оснастке.
Остальных матросов отобрали просто. Зачислили самых сильных и здоровых, из тех, кто плавал в южных широтах. Так что день, можно сказать, прошёл плодотворно, команду набрали. А в сумерках уже Ивашка всё-таки не удержался и зашёл на верфь. У брига появилась мачта. И из обрубка, стоящего вчера на стапелях, он превратился в красавец бриг, готовый распустить крылья (паруса) и умчаться на юг к бирюзовой волне, ветрам с запахом тропических, к земным островам.
А на утро все матросы и офицеры были в порту на верфи. Ивашка спросил Стеньгу не помешают ли ему двадцать пять помощников, совершено бесплатных. Корабел даже думать не стал, за полчаса всем нашёл работу: кому красить, кому прибивать, кому шпаклевать. И работа закипела с новой силой, ведь моряки знали, что работают для себя, ускоряя открытие новых земель, обогащение. Да просто солнце приближая, в конце концов! Все так устали от зимы с её дождями и снегами.
Вечером же новоявленного капитана ждал скандал.
- Когда отплываем? – спросила за ужином Натали.
- Через несколько дней, - механически ответил Ивашка, пережёвывая большущий кусок пирога.
- Дак нам пора собираться, - всплеснула руками учительница.
- Ура! – завопили во весь рот Дюшка и Леночка.
- Стоп, стоп. Какое, ура? – охладил их пыл шкипер.
- Как какое. Разве мы не договаривались ехать все вместе за кладом. Разве не ждала я этого, пока ты сидел в тюрьме и скитался по всей планете. Всё. В этот раз я еду с тобой, - упёрла руки в бока Натали, - и дети поедут.
- Но ведь там драконы, гоблины, штормы, чёрные змеи и ещё, наверное, куча всякой гадости, - пытался защищаться Ивашка.
- Разве мы не видели штормов или здесь не было гоблинов. И потом, я понимаю, что мы плывём во всеоружии. Эльф, Хулкур, Толстун, ты – разве есть более надёжная защита от всех этих опасностей.
- А дети, - упорствовал моряк.
- Помнится, ты говорил, что вышел в море первый раз юнгой, когда был такой же, как Дюшка.
- Ну ладно, Дюшка пацан, может, ему и на самом деле пора в первое плавание. Но вы?
- Знаешь, какая была любимая песня у моего отца, - спросила вдруг Натали.
- Нет.
- Ну, так слушай:
Остаётся берег за кормой,
И стихает чаек крик вдали,
Обещаю, я вернусь домой,
Машут парусами корабли,
И уходят, оставляя след
В клочьях пены ровно на мгновенье.
Не желай любимая мне бед,
Пожелай мне лучше возвращенья.
С берегов, укутанных в песок,
С берегов, усеянных цветами,
Буду плыть всегда я на восток,
Сокращая мили между нами.
Поднимусь я из любых глубин,
Сто штормов в пути преодолею,
Только б не добавить у тебя морщин,
Вот об этом только я жалею,
Что уходят годы без тебя.
Почему нельзя брать жён с собою?
Почему же море полюбя,
Расставаться должен я с тобою?
Почему я должен выбирать
Между ласками твоими и прибоя?
Почему не может в жизни стать,
Чтоб всегда вас с морем было двое?
Голос учительницы ещё продолжал звучать, отражаясь от стен и потолка, а Ивашка уже понял, что на самом деле гораздо лучше взять всех с собой, чем переживать во время долгого плавания: «Как там они без меня».
- Хорошо, - сдался шкипер, - вы поплывёте со мной. Но на корабле все подчиняются строгой дисциплине. И вам тоже придётся. Чтобы никакой самодеятельности.
- Ура!!! – раздалось в ответ, так что окна зазвенели.
На шум появились эльф с Хулкуром.
- Что случилось? – поинтересовался маг.
- Мы отправляемся в плавание с вами, - сообщила ему новость радостная Леночка.
Эльф удивлённо уставился на друга.
- Придётся взять. Я им обещал, - начал оправдываться Ивашка.
- А может и правильно, - вдруг согласился колдун, - посмотрят разные страны, увидят как живут эльфы и жёлтые баньши. Пусть плывут.
- А вы будите учить меня колдовать? - сразу воспользовался ситуацией Дюшка
- Непременно, - маг сделал вращательное движение рукой, и у него на ладони засверкал маленький огненный шарик. – Держи!
Дюшка сначала было отдёрнул руки, но потом пересилил страх и вытянул ладошку. Шарик перекатился с узкой длинной ладони мага на Дюшкину ладошку.
- Не больно?
- Нет щекотно, - захихикал мальчик.
- А я смогу, такое, делать? – загорелась Леночка.
- Вандермаст, ты ведь помнишь, что тебе сказал король. Организовать по возращению школу магии. Вот на корабле и потренируем это с детьми, - предложил эльф.
- Да, мысль интересная. Но ведь если ты вернешься к своим, то кто будет их учить? – хлопнул себя полбу гном.
- Ты, Вандермаст, - сразу стал серьёзным маг.
- Нет. Я сам ещё ни чего не умею, - смутился Ивашка.
- Плавание займёт месяца три. У тебя будет время поучиться, - успокоил его колдун.
Последние перед отплытием дни Ивашка проводил на верфи. Корабль быстро приобретал вид готового к плаванию судна. Мачты стоят, реи закреплены, вся оснастка натянута. Привезли якорь, доставили из кузницы якорную цепь с лебёдкой. Толстун возился с арбалетами и катапультами. Вся корма была просто напичкана этим оружием. А один арбалет боцман затащил даже на мачту, сделал там специальную площадку и теперь у стрелка был шикарный обзор. Даже если вражеский корабль будет выше брига, его борта всё равно не послужат защитой. Обстрел будет вестись вверху.
Дождь на время прекратился и ничто не мешало строителям заниматься доделкой с утра до вечера, используя весь световой день.
И вот этот день настал. Честно говоря, Ивашка не ожидал, что на спуск корабля на воду придёт столько народу. А пришёл практически весь город, губернатор со своей свитой и главнокомандующий с городскими военными. Гай Стальной меч и не пришёл бы, но ведь король спросит про спуск на воду первого гномского брига, так что пришлось ему смирить гордыню и прийти на праздник.
