Следующим любопытствующим, среди которых попадались и искатели, я в красках рассказывал, как во сне ко мне явилась Хинэль, которая заставила посреди ночи сорваться в дорогу, пообещав подыскать хорошего напарника и богатую добычу. Я жаловался, что капризной богине пришлось не по нраву мое желание отдохнуть, ей снова захотелось поразвлечься, наблюдая за моими похождениями, и тем самым подводил собеседников к мысли, что удача — это тяжкое бремя. Некоторые, выслушав эти бредни, скептически улыбались, некоторые хмурились, понимая, что я вешаю им лапшу на уши, но кое-кто принимал мои слова за чистую монету, и это меня обнадеживало — не зря старался! Когда же впереди показалось знакомое строение, в котором, судя по разносившемуся по округе металлическому лязгу, кипела работа, молчавший всю дорогу Дарит не выдержал и заметил:
— А я не предполагал, насколько ты популярен в Ирхоне.
— Завидно? — усмехнулся я.
— Нет, просто хочу понять, как тебе удалось этого добиться.
— Поверь, знаменитостью я стал безо всякого на то желания, и если бы мог, с радостью отказался бы от своей популярности.
— Но почему? — удивился Ушастик. — Разве тебе неприятно, когда стольких людей волнует твоя судьба, когда они говорят о тебе, когда…
— Дар, ты с дуба рухнул? Кого из горожан волнует моя судьба? Им просто приелись обычные ирхонские сплетни о том, как в каком-то трактире снова произошла драка, какая-то команда в который раз притащила хорошую добычу, а кто-то так и не вернулся из Проклятых земель. Поэтому все с жадностью накинулись на новую незаезженную тему, а как только интерес к ней угаснет, обо мне никто и не вспомнит.
Дарит немного помолчал, а затем поинтересовался:
— Но почему же, если тебе неприятна популярность, ты продолжаешь ее поддерживать?
— Это ты о чем? — не понял я.
— Я имел в виду твои рассказы о божественном откровении. Ведь они способны вызвать еще большее внимание горожан к твоей персоне… Или ты рассчитывал не на эту реакцию?
— Конечно же, нет. Я лишь хотел обеспечить появление в Ирхоне сплетни о том, что знаменитый Везунчик нынешней ночью снова отправится в Проклятые земли. Ясное дело, с деньгами, которые он так и не успел потратить. Полагаю, эта новость заставит многих жадных до чужого добра личностей сорваться в путь, чтобы устроить нам засаду либо в городе, неподалеку от восточных ворот, либо уже за стеной, на каком-нибудь подходящем маршруте… Думаю, не нужно пояснять, что я планирую выйти с противоположной стороны и благополучно уклониться от встречи с ними?
Двери гномьего жилища снова оказались распахнутыми во всю ширь. Прямо — заходи, бери, что хочешь! Однако я подозревал, что все воры и грабители обходят стороной хозяйство коротышек, опасаясь их влиятельных покровителей. И если раньше я об этом лишь догадывался, то после рассказа Дарита, вскользь упоминавшего о традиционном отношении имперцев к нелюдям, понял наверняка — нужные связи в верхах у коротышек имеются. Иначе им никто бы не позволил открыть свое дело в приграничье (ведь тут и своих кузнецов хватает), а если бы и позволил, то мастера еле-еле сводили бы концы с концами (ведь большая часть их доходов уходила бы на взятки).
Войдя с Даритом в прихожую, я кликнул хозяев, опустил на пол тяжеленный мешок с чешуей и принялся разминать онемевшие пальцы. Задумчиво рассматривая мозоли на руках, я предвкушал тот долгожданный миг, когда мне, наконец, удастся превратить всю нашу добычу в монеты и окончательно распрощаться с ролью верблюда. Эх, как все-таки жаль, что я не Гроза Орков! Помнится, у него была хитрая магическая сумка, способная вмещать тысячи полезных вещей, не меняя свой изначальный вес и объем, а тут приходится таскать все на собственном горбу. Надоело до чертиков!
Кстати, надо будет поинтересоваться у Дара, существуют ли какие-нибудь руны, позволяющие хоть немного компенсировать силу тяжести. И вообще, стоит покрепче ухватиться за Ушастика и вытрясти из него подробности о его магических возможностях, а также их практическом применении в повседневной жизни. Ведь получается довольно странно — дар имеет, но пользоваться им отчего-то избегает. Можно по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз эльф магичил за время нашего путешествия. И неясно, это на него так повлиял случай с волками, после которого Дарит боится лишнюю каплю силы израсходовать, или же Ушастик просто избегает проявлять инициативу, прекрасно зная, что она делает с инициатором, и потому "великодушно" передал все бытовые заботы мне… Так, нам еще долго тут стоять?
Я снова позвал хозяев, в этот раз постаравшись использовать всю мощь своих голосовых связок, и добился результата — спустя десяток секунд к нам вышел Глимин в сером фартуке, украшенным многочисленными темными пятнами, мелкими прорехами и несколькими заплатами. Оглядев усталое лицо гнома с тенями под глазами, на котором при виде меня начала появляться улыбка, я понял, что парень в последние дни не имел времени для полноценного отдыха, и даже почувствовал легкое раскаяние, прекрасно понимая, кто в этом виноват.
— Ник, ты вернулся! — радостно воскликнул мастер на гномьем, крепко обнимая меня.
Подивившись столь бурному проявлению чувств Глимина, я поддержал обнимашки, легонько похлопав парня по спине, и сказал с улыбкой:
— Я тоже очень рад тебя видеть.
Слегка отстранившись, лучившийся счастьем гном спросил:
— Где же ты пропадал все это время?
— Как обычно, на Проклятых землях, — пожал плечами я.
— Ну конечно! А мы-то переживали…
Это заявление мастера меня удивило еще больше и заставило переспросить:
— Это еще почему?
— Да ты, наверное, даже не представляешь, какие слухи по Ирхону ходят! Многие говорят, что тебя убили искатели, некоторые утверждают, что на тебя напали бандиты, а кое-кто заявляет, что собственными глазами видел твои истерзанные тварями останки недалеко от городской стены. Мы с отцом уже и не надеялись увидеть тебя вновь!
— То есть, сегодня моих клинков я не получу? — уточнил я, подозревая худшее.
— Ник, как ты мог такое подумать! — с возмущением воскликнул Глимин. — Мы еще вчера закончили работу над ними, и целую ночь занимались ножнами, чтобы успеть в обещанный срок!
Я поспешно поднял руки и с добродушной улыбкой заявил:
— Прости, просто пошутил неудачно. А волновались вы с отцом совершенно напрасно — я же Везунчик!
Гном оставил возмущение, улыбнулся в ответ, после чего повернулся к стоявшему у входа эльфу и осведомился, перейдя на имперский:
— Что тебе здесь нужно?
Отметив холодный тон, с которым были произнесены эти слова, а также выделение интонацией местоимения, я сделал вывод, что гномы особой любви к ушастым не испытывают. Нет, у меня мелькнула мысль, что Глимин и Дарит пересекались ранее и расстались совсем не на дружеской ноте, но ее я отбросил сразу — мой учитель в Ирхоне раньше не был, а загруженные заказами гномы вряд ли имели время, чтобы наведываться в соседние города. Короче, налицо межрасовая неприязнь, а значит, процедуру знакомства лучше вообще не проводить.
