— По-моему, среди вас есть предатель. Кто-то показал порталы Оливеру, а он Джейсону. Капитан Откровенный и его соратники, скорее всего, тоже знали о них. Наверное, от Джейсона…
— Это немыслимо! — нетерпеливо прервала ее Амелия. — Мои люди вне подозрений.
— Тогда как Джейсон сумел пронести мертвую девушку в наш дом? Он не вампир, ему же требовалось приглашение.
Амелия замерла, в ее глазах заблестел холод.
— Понимаю. — Она повернулась к маленькой двери, ведущей в забитую книгами небольшую библиотеку, той самой, через которую Клер когда-то попала сюда из университета. — Похоже, твоя догадка подтверждается. Кто-то идет сюда. Давай, уходи через портал. Поторопись!
Клер открыла дверь. Воздух за ней пошел рябью, а потом возникла гостиная в незнакомом доме — просто белая комната с окном из цветного стекла.
Войдя, Клер оглянулась и увидела, как в лаборатории Мирнина появился Оливер. Вот он заметил Амелию, а по пятам за ним следовал ухмыляющийся Джейсон — новый любимец. А может, он и всегда им был.
— Интересно. — Хозяин кафе повернул голову, посмотрел на открытую дверь, на Клер за ней. — И весьма неожиданно.
С громко бьющимся сердцем она захлопнула дверь, и та исчезла прямо на глазах. Конечно, проход мог снова появиться, но по крайней мере в данный момент Клер находилась в безопасности. Почему-то она не допускала мысли, что Амелия позволит Оливеру преследовать ее.
Она пролистала тетради — когти Мирнина повредили лишь последнюю и только с задней стороны, прочие остались целы.
Выйдя из белой комнаты, она обнаружила, что стоит в больничной часовне без атрибутов определенной религиозной конфессии; скорее, это походило на помещение для медитации. Здесь было пусто, не считая одной коленопреклоненной фигуры впереди.
Это оказалась Дженнифер. Увидев Клер, она встала и выпалила:
— Что ты здесь делаешь?
Шмыгнув носом, девушка вытерла покрасневшие глаза, размазывая по щекам тушь и остатки макияжа. Оказывается, у нее есть веснушки — никогда прежде Клер их не замечала.
— Спасаю твою подругу, — ответила она. — Надеюсь, что получится.
На изготовление противоядия в лаборатории ушло три дня, но, получив его, Моника уже через несколько часов смогла дышать самостоятельно. Так, по крайней мере, рассказал Ричард Моррелл, вечером в среду заехавший к ним. К тому времени Шейна наконец выписали из больницы, и все четверо вместе сидели за обедом.
— Я рада, что она поправляется, — сказала Клер. — Ричард… прости меня. Если бы я знала…
— Тебе повезло, что ты сама не пострадала от этой штуки. — В его голосе не чувствовалось теплоты. — Послушай, моя сестра — не лучший человек на свете, но я люблю ее. Спасибо за помощь.
Майкл спокойно сидел рядом, но Клер знала — он готов вмешаться, если Ричард разозлится. Впрочем, его вмешательство едва ли потребуется — из всех Морреллов брат Моники был самым уравновешенным.
— Не советую тебе заглядывать в больницу, — продолжал он. — Я пытаюсь убедить сестру, что ты не собиралась убивать ее, но, появись ты там, я едва ли сумею предотвратить взрыв. Так, как дело обстоит сейчас… — Он заерзал и отвел взгляд. — Просто будь настороже, Клер.
— Она в этом не нуждается. — Ева обхватила подругу за плечи. — Передай своей сестрице, что если она хотя бы замахнется на Клер, то будет иметь дело со всеми нами.
— Уверен, это до смерти напугает ее. — Ричард придал лицу вежливое выражение. — Спокойной ночи, девушки.
Майклу он просто кивнул. Шейн не поднимался из-за стола: отчасти по причине ранения, но больше потому, что не считал нужным беспокоиться из-за какого-либо Моррелла, даже Ричарда. К тому же у Клер создалось впечатление, что Ричард и сам не рвется обмениваться любезностями с Шейном.
Клер проводила гостя, заперла дверь и вернулась, чтобы продолжить борьбу за последний тако. Но, естественно, им уже завладел Шейн.
— Я же раненый! — таков был его решающий аргумент, который никто не мог и по крайней мере еще пару недель не сможет оспорить.
Он с довольным видом положил пирожок себе на тарелку, а Клер села и впервые за последние дни почувствовала, что напряжение понемногу отпускает ее. Шейн снова держался с Майклом вежливо — в особенности после ее рассказа о том, как Майкл кинулся ее спасать, а это в глазах Шейна перевешивало все то, что мешало ему хорошо относиться к хозяину Стеклянного дома.
В дверь снова постучали, и все четверо замерли. Майкл вздохнул.
— Ладно, теперь моя очередь изображать швейцара.
Клер стащила с тарелки Шейна кусочек мяса. Он легонько шлепнул ее по руке, а закончил тем, что облизал ее пальцы, один за другим.
— По-моему, это пошло, хотя, может, и сексуально. Скорее, все-таки пошло, поэтому прекратите, — заявила Ева. — Если вы собираетесь облизывать друг друга, выметайтесь отсюда.
— Хорошая идея, — заметил Шейн.
— Ты же раненый! — насмешливо бросила Клер. — И по-моему, намеревался избегать рискованных действий.
— Милая, я же в Морганвилле живу. Как именно я здесь могу избегать рискованных действий?
Из коридора появился Майкл с очень странным выражением лица.
— Клер, иди-ка сюда.
Она выскочила из-за стола и последовала за ним. Он открыл дверь и отступил в сторону. На пороге стояли ее родители.
— Мама! Папа!
Клер бросилась в их объятия. Может, это было глупо — так радоваться появлению близких, но в эти мгновения ничто не могло осчастливить ее сильнее.
А потом на нее обрушился страх, и она отодвинулась.
— Что вы здесь делаете? Пожалуйста, скажите, что вы просто кого-то подвозили. Пожалуйста!
— Мы хотели сделать тебе сюрприз, — с явным удивлением ответила мама. — Что тут такого? Девочка моя, тебе ведь всего шестнадцать…
— Почти семнадцать, — пробормотала Клер и вздохнула.
— И если уж на то пошло, мы должны иметь возможность навестить тебя, когда пожелаем, — чтобы удостовериться, что ты в безопасности и у тебя все хорошо.
Клер нервно улыбнулась Майклу.
— Ладно, признаюсь, — продолжала мать. — Мы беспокоились о тебе, дорогая. Сначала были сложности в общежитии, потом на тебя напали и ты оказалась в больнице… ну и еще нам рассказали о недавней вечеринке.
— Что? — Клер вопросительно посмотрела на Майкла, но он, похоже, был удивлен не меньше ее. — Кто вам рассказал?
— Не знаю. Пришло сообщение по электронной почте. Ты знаешь, все это для меня вещи непостижимые. Как бы то ни было, писал какой-то твой друг.
— О, я так не думаю. Мама, послушай, это просто…
— Только не говори, что это ерунда, дорогая, — вмешался папа. — Пьянство, наркотики, драки, поломанная мебель. Совсем молодые люди занимались сексом. И ты была на этой вечеринке, так ведь?
