Ник Лаев - В поисках красного

— Пошел ты к Падшему, — зло ощерился Щипач. — Нечего было почем зря зависать в Мистере. Ты пока всех шлюх там не оприходовал, ехать сюда и не собирался. Так что не вали Брок с больной головы на здоровую. Еще неизвестно с кого шкуру первым обдерут.

Лысый сердито засопел. Возразить было нечего. Дорога из столицы оказалась на удивление легкой. Добравшись до Мистара, он счел дело сделанным, благо до Вилладуна было рукой подать. Перед поездкой его вызвал к себе Старый Дракон и приказал ехать как можно скорей. Однако подчинялся он непосредственно Посоху, а Менно посоветовал ему сильно не торопиться. Брок намек понял. Он зло сплюнул. Кто его знает, что там у них в Совете происходит. Менно не раз говорил про Молодого Дракона, что, мол, не тот это человек, что бы возглавлять Кольцо. Нужен опытный и заслуженный. Да и вообще давно пора поставить во главе Совета Трех красного. Брок же слушал, да помалкивал. Сам он нового руководителя Кольца не видел, и встревать в эти разборки ни какого желания не имел. Ослушаться Старого Дракона было страшно, но тот уже с полгода как отошел от дел, а скорый на расправу Посох все еще гремел костями, вызывая у обитателей Помойки страх и ненависть. В итоге, поразмыслив, он решил ехать до Мистара не спеша. В северной столице он и его ребятки порядком покуролесили, обойдя все окрестные бордели и притоны. В проводники они заполучили местного вора, который из своего города выбирался всего-то с полдюжины раз. К тому же Брок подсунул ему не те ориентиры. В итоге, проплутав еще пару дней, они лишь вчера выбрались на северный тракт, ведущий к Вилладуну. Однако знать об этом Щипачу было не обязательно. Тем более, что Брок в случае чего, рассчитывал именно на него свалить свой возможный провал.

— Ты на меня бочку не кати, а то язык прикусишь. Не в свое дело нос суешь фонфан, — он угрожающе поднял руки. — Твоей задачей было довести нас до места и в срок. И что? Оказываются здесь уже местные стражники ошиваются.

— Ты мне говорил, что можно не торопиться. — Щипач сердито нахмурился.

— Хватит бодягу разводить, — Брок нагло посмотрел в лицо собеседнику. — Ни чего подобного я тебе не говорил.

— Как не говорил? — оторопел Щипач. На маленьком, круглом лице удивление было смешанно с растерянностью. — Да ты постоянно…

— Не говорил и всё, — отрезал наемник. — А вякнешь кому-нибудь такое, пришибу на месте. Если Дракон узнает, что я опоздал, и меня опередили официалы, мне, конечно, не поздоровится, но, — Брок хитро посмотрел на Щипача, — у тебя тоже знатная промашка случилась. — Он нарочито громко засмеялся. — Это ж надо промахнуться почти на тридцать миль. Так что, попусту не болтай, ну а я со своей стороны что-нибудь придумаю.

— А как ты со своими людьми договоришься?

Гладкое лицо Брока сразу же стало жестким, выдавая его истинное ремесло. — А это тебя не касается. Они со мной, мне с ними и всё утрясать. А не получится, — дымчатые глаза заледенели, — мало ли что по дороге назад может случиться. — Он снова залился смехом. — Ты за свои слова отвечай. Хорошо? Вот и ладненько, на том и порешили. — Брок отвернулся и вновь начал глядеть в сторону обители.

— Там ищейка. — Щипач осторожно выглянул из-за кустов и почесал скошенный подбородок. — Вроде из аэрсов.

— И что? — невозмутимо спросил Брок. — Если нужно в момент свернем шею. Хоть аэрсу, хоть эрулу. — Он скупо улыбнулся. — Хоть этому твоему шишке.

— Ага, — вор заволновался, — ты уедешь, а я здесь живи.

— Ты до места нас довел? Правильно сделал. Дальше уже не твоя забота. — Убийца снисходительно усмехнулся. — Ладно. Не дрейфь, ни кого мочить не будем, пока не припрет. — Он задумался. — Но нужно быстрее всё здесь разузнать. Может одну из этих зеленых тиснуть. А чё, — Брок смачно причмокнул, — бабоньки почитай много лет без мужика. Соединим, так сказать, приятное с полезным.

Щипач испуганно вздрогнул. Эти залетные из столичных ему сразу не понравились. Много гонору, да и круто во всём забирают. Хотя приказ Кольца был недвусмысленный — помогать чем возможно. — Брок, охолонь, — Вор лихорадочно пытался переубедить опасного гостя. — Тут у нас не Табар. Сестер лучше трогать, это дело такое. Потом беды не оберешься. Давай лучше какого-то мальчишку умыкнем. — Он с надеждой уставился на собеседника. — Это по любому верней будет. Сестры — тетки дурные, гнать порожняк будут. А ребятня завсегда больше знает. Если что припугнуть можно.

— Добро, — Брок качнул шишкастой головой. — Скоро эта твоя большая шишка уедет, тогда возьмешь пару моих парней и отправишься в обитель. Только смотри, — он положил тяжелую ладонь на плечо вору, — не подведи меня на этот раз.

Очнись. Ну, пожалуйста. Эд, прошу тебя, очнись, — кто-то настойчиво бубнил прямо над ухом. Эдмунд открыл глаза. Голова гудела, а под веки будто засыпали по горсти крупного речного песка. Он заморгал, провел рукой по щеке. Все лицо было в чем-то липком.

— Где я, — голос не слушался. — Он застонал, не столько от боли, сколько от страшной, навалившейся усталости, от которой ломило все тело. Казалось, каждая косточка была тщательно перемолота, а затем втиснута обратно, причем, видимо, не на свое место.

— Паршиво мне что-то, — прохрипел он и попытался встать. Руки беспомощно заскользили по тощему матрасу. Эдмунд тяжело упал обратно и растерянно завертел головой. Он лежал в комнате для старших воспитанников, на своей кровати. Рядом, скрестив руки на груди, стоял молчаливый Удо. Арибо, растерянно улыбаясь, присел на корточки. Он перевел взгляд на Киппа, чьи прыгающие губы монотонно повторяли: — Ну, очнись, ну пожалуйста.

— Лежи дурак. Натворил делов, вот и лежи, — ворчливо произнес Арибо. А ты, — он повернулся к Киппу, — хватит причитать, не видишь, полегчало человеку. — Паренёк задумчиво почесал затылок. — Что не ожидал себя здесь увидеть? Это я тебя перетащил. — Он оглянулся на друзей, — С помощью этих двух оболтусов, конечно. — Арибо хитро ухмыльнулся. — Хотя они как всегда больше мешали, и если бы не мое руководство…

— Хватит паясничать, — Удо был привычно серьезен. — Кипп сказал, — в тихом голосе страх перемешивался с недоверием, что ты тут пятерых мужиков уложил. Один, — зачем-то уточнил он. — И совсем тихо: — Это правда?