А уж какую пантомиму пришлось разыграть, чтобы объяснить!..
В итоге, когда все всё поняли, Брумс догадался достать из загашника моток верёвки и протянуть его мне. Я же, мысленно попрощавшись с остатками конспирации, ухватилась за кончик зубами и снова взлетела. И уже там, у арки, сопя и пыхтя, намотала эту верёвку на подозрительно подходящий для этого дела металлический штырь, с ещё большим трудом завязала узел и крикнула:
— Ву-у-у!
Кто-то дёрнул за верёвку и хлипкий узел тут же затянулся. А через несколько минут в арочном проёме появился Натар. За ним — Брумс. За Брумсом ещё трое.
И только теперь, оказавшись по другую сторону защищённого амулетами входа, люди смогли увидеть. Вернее, увидеть и окончательно офигеть.
— Невероятно, — выдохнул сородич.
— Невозможно, — добавил украшенный сединой Брумс.
Стражники потратили полчаса на осмотр арки, прямоугольного булыжника и прочих присутствующих здесь элементов. И на основании осмотра сделали вывод, что, невзирая на крутизну склона, вход в туннель вполне доступен. Если знать как, то забраться можно.
Для определения места требовалась, по сути, одна примета — прямоугольный, похожий на выпавший из стены замка камень, расположенный шагах в тридцати от дна оврага. А если знать ещё и сторону света, с которой искать, задача упрощается в разы.
Дальше — обыкновенная «кошка», меткий бросок и всё, ты на вершине. И пусть до конца туннеля ещё не дошли, было ясно — выход, как и в случае двух других, заканчивается простым рычагом, то есть проблем с проникновением в замок не возникнет.
Версию с «кошками» подтвердили сперва глубокие царапины на большом камне, а после, когда немного в глубь туннеля продвинулись, два тронутых ржавчиной крюка с примотанными к ним верёвками. Ещё нашлась полуистлевшая верёвочная лестница — эта точно использовалась для спуска и, судя по вплетённой в неё горючей нити, поджигалась, дабы замести след.
Второй способ обнаружить арку был сложнее и проще одновременно — требовался амулет противодействия «заклинаниям обмана». Штука вполне обычная, по крайнёй мере для магов. Особенно для тех, которые рыщут по незнакомой местности в надежде найти нечто скрытое.
Если люди из Братства Терна бродили по округе в желании обнаружить вход в неприступный замок, то они вполне могли наткнуться на арку. Так может, этим путём и пришли?
Увы, но однозначного ответа на последний вопрос не предвиделось. Впрочем, помимо этого был ещё один, не менее любопытный: если все мужчины из рода Дантоса обладали иммунитетом к магии внешнего воздействия, а поиск третьего потайного хода был излюбленной игрой, то… почему никто не нашёл? Просто не догадались поднять голову и присмотреться?
Как бы там ни было, но заморочиться на этой теме я не успела. Ровно в этот момент закончился осмотр «кошек», и Натар отошёл к выходу, чтобы затребовать припасённые на случай обнаружения объекта факелы. Спустя ещё минуту, когда факелы подняли наверх, старшие двух поисковых групп приказали остальным ждать, а сами отправились в глубь крутого, представляющего собой длиннющую лестницу туннеля.
Бросить этих мужчин на произвол судьбы я, разумеется, не могла. Без лишних приглашений уверенно посеменила следом…
Идут. Оба такие суровые и важные — прям бойтесь и пугайтесь.
Шаги тяжёлых, подбитых металлом сапог звучат оглушительно громко и эхом отражаются от стен. Наполняют всё пространство!
Вместе со звуком пространство наполняет запах строгости и воинской выправки, в результате даже мне хочется выпрямить спину, вздёрнуть голову и сменить небрежный топот на строевой шаг. Но я на эти инсинуации не поддаюсь, в том числе потому, что под нами как бы лестница, а лестница и строевой шаг не слишком совместимы.
В итоге иду как шла. След в след за ними.
Идут!
Блики от зажжённых факелов яркими мазками ложатся на стены, разгоняют мрак и вызывают к жизни тени. Две мужские — большие и опять-таки суровые и одну… маленькую и невероятно прекрасную, с крылышками и замечательным хвостом!
Клянусь — эта последняя особенно хороша! В какой-то момент она не выдерживает и, намертво приклеенная к хозяйке, вырывается вперёд, дабы возглавить процессию. Мужчины, несмотря на то что протискиваясь вперёд, дракон был не слишком аккуратен, не ругаются и не возражают.
Идём…
И тут в грохот шагов вплетается голос Брумса…
— Слышал про вчерашнее? — спрашивает страж.
— Про то, что у их светлости глаза магическим огнём горели и искры по коже бегали? — уточняет Натар. И, не дождавшись реплики товарища, отвечает: — Да, слышал.
Пауза.
Глаз на спине у меня нету, но точно знаю — в данный момент старший из этой парочки на повиливающего попой дракона косится. Ведь любимица герцога как-никак. И не такая уж несмышлёная. То есть, вероятно, и доложить может. Как-нибудь.
Но охота пуще неволи. Или просто понял, что скрывать шило в мешке бесполезно? Что слухи всё равно просочатся?
— Та магия, в присутствии которой мы слова присяги повторяли, какой-то необычной была. Что, если она не Вернону, а их светлости принадлежит?
— Думаю, это возможно, — отвечает друг моего детства.
— И как к этому относиться? — интересуется Брумс.
Метаморф молчит, а Брумс в итоге не выдерживает.
— Дантос хороший человек, — с толикой горячности говорит он. — Дантос не из тех, кто станет использовать магию, или какие там у него умения, во зло. Тех троих, которые в намерении отравить кузину признались, мог пришибить на месте, а он разбирательство устроил. Расследование!
— Но всё равно казнит, — парировал Натар.
— Но ведь правильно казнит! — воскликнул Брумс, а эхо заставило всех вздрогнуть. — Справедливо!
— Не спорю, — отозвался метаморф.
— А если так, то значит…
Драконья сущность шепнула — Натар с товарищем согласен, но озвучивать это мнение он всё-таки не собирается. И я не сразу, но догадалась, что причиной тому не столько заметная всем симпатия со стороны Дантоса, сколько дружба со мной.
Грустно, но факт: скрыть связь кузины с маленьким драконом не получится. Рано или поздно этот момент вскроется, и отношения стражника с Астрой новыми красками заиграют. Все поймут, что Натар — лицо вдвойне заинтересованное, то есть априори необъективное. Следовательно, цена его слов под вопросом. Возможно, большим.
Ну а раз так…
— Ву! — говорю я.
Резко торможу, рискуя упасть с лестницы, разворачиваюсь к спутникам и заявляю, обращаясь к Брумсу:
— Дантос — лучший мужчина на свете! Самый честный, самый замечательный, самый добрый! И если даровать кому-то магию такой силы, то только ему! Из всех, кого я когда-либо встречала, только он достоин. Понимаешь?
