на наречии западных кочевников: «Господин приказал тебе не подслушивать, а говорить… правду». Глупый лжец взвыл через кляп, которым снабдили всех конвоируемых пленников, когда Скорпион отрезал ему ухо.
С находящейся в ложбине поляны, где расположился лагерь Каришхали, имелось два выхода. Один – в пустыню по петляющей между скал дороге, где притаилась самая многочисленная группа Сэра Эндрю. Второй – к крутому берегу океана. На неприступной горе с южной стороны ложбины засел Чёрный Скорпион с тремя арбалетчиками и собственным луком. На труднопроходимой горке к северу от лагеря расположился Ричард, два арбалетчика и… Трепетная Лань, вооружённая луком, когда-то подаренным ей родным отцом. До последнего момента мало кто верил, что сигналом к атаке, действительно, станет первый раскат грома, как предсказал Белый Волк. Но над лагерем Каришхали внезапно повисли тучи, и гром грянул.
Арбалетные болты и пущенные из луков стрелы рассекали воздух и летели в цель. Вооружённые бедуины падали, в лагере начался переполох. Словно по заказу над ложбиной разразился сильнейший ливень, мешавший соплеменникам сориентироваться и понять, откуда идёт угроза. Паникующие женщины прятались по шатрам, а мужчины... Лучники стреляли, куда ни попадя, остальные бесцельно бегали по лагерю, пока по нему не начал гулять ветер, плавно превратившийся в бурю! Дождь, ветер, стрелы... Бедуины побежали. Самые догадливые карабкались на северную стену и попадали под арбалетные болты и стрелы Трепетной Лани. Другие оседлали лошадей и рванули по тропе в пустыню, где с распростёртыми объятьями их встретили бойцы Сэра Эндрю. Третьи, самые хитрые, кинулись к океану, но и там их ожидал сюрприз – те же стрелы и болты, но выпущенные с борта фрегата, бросившего якорь на минимально возможном расстоянии от берега.
Белый Волк вступил в лагерь Каришхали под руку с Трепетной Ланью в лучах ослепительного после бури солнца. Первой ему в ноги бросилась Игуана, но он не дал ей открыть рта, поднял с мокрой земли, поцеловал и шепнул на ухо: «Позднее. Оставь все слова до лучших времён. Сейчас занимайся ранеными. Если пострадали дети, то ими – в первую очередь». В шатёр вождя Ричард вошёл вдвоём с Андреем.
- Белый Волк! – словно от боли, вскрикнул Дикое Копыто. – Этого не может быть! Твой малочисленный отряд не мог разгромить Каришхали! Тебе помогают тёмные силы, Волк!
- Ты – ещё и болтун, Сломанное Копыто! – усмехнулся Король. – Тебе не помогут никакие силы. А грязное золото Хуана ты сможешь получить только в аду.
- О чём ты, Белый Волк? – истерично взвизгнул вождь. – Я не знаю никакого Хуана... Ты напал на моё племя без всякой причины и ответишь за это!
- Дурак, – рассмеялся Ричард. – Мне не нужны твои чистосердечные признания. Я черпаю знания из твоих мозгов, и этого более чем достаточно для того, чтобы прилюдно снести твою тупую башку. Ты и Хуан – братья по жадности... Где это видано, чтобы за голову Белого Волка – Властителя Северного Королевства пообещали всего двести золотых реалов? Какой баран высылает против Короля Ричарда всего один отряд, состоящий из двадцати несчастных воинов? Ты – не вождь, ты – тряпка.
Привязанный к позорному столбу посредине лагеря лидер Каришхали не мог поверить, что вместо шедшего ему в руки золота лишается всего, что имеет. Собравшиеся вокруг него гвардейцы чхать хотели на его бедуинские страдания, смеялись, тыкали пальцами и плевали ему в лицо. Наглый и беспринципный, слабый и глупый, по словам Хуана, Белый Волк зашёл в гаремный шатёр как к себе домой и не выходил оттуда около получаса. Дикое Копыто изнемогал от бессилия, унижения, ревности... Здравый рассудок вернулся к нему только в ту минуту, когда вокруг столба собрались все – от Белого Волка до последней рабыни племени с грудным ребёнком на руках. Чёрный Скорпион взял в руки секиру и громко заговорил на языке западных кочевников, дублируя свою речь словами на языке, понятным всем северянам:
- Отдав приказ о нападении на нашего Властителя, Дикое Копыто объявил войну Северному Королевству и его союзникам. Он повинен не только в преднамеренном убийстве мирных путников, но и в бессмысленном истреблении собственного племени. Буря уничтожила Каришхали, а я лично снесу голову вождю племени за смерть двух своих сородичей, павших из-за его бессмысленной злобы и алчности.
- Пощади меня, Белый Волк! – завопил Дикое Копыто. – Возьми мою лучшую жену, двух, трёх жён, только сохрани мне жизнь!
- Хочешь, я обезглавлю всех твоих людей, оставив в живых только детей и… тебя несчастного? – усмехнулся Ричард.
- Да, хочу! – выкрикнул безумный вождь. – Сделай это!
- Слабак... – фыркнул Король. – Развяжите эту сволочь и дайте ему в руки любимую бедуинскую саблю...
Толпа расступилась и ахнула, когда Дикое Копыто схватил оружие и бросился на Белого Волка. «Почему ты не напал первым, когда я без разрешения вошёл в твой шатёр?» – усмехнулся Ричард, хладнокровно отбив первую атаку. «Ты – не бедуин, ты – трус!» – сквозь зубы произнёс Король, отразив второе нападение вождя, искавшего глазами пути для бегства. Их не оказалось, Дикое Копыто ринулся в третью атаку и… напоролся на меч Белого Волка, пронзившего сердце беспринципного и бесславного кочевника.
В шатре вождя Король устроил нечто, напоминавшее военный совет. Оставшихся в живых соплеменников представляли три вдовы Дикого Копыта. Ещё три женщины из гарема вождя Каришхали занимались хозяйством и детьми в большой гаремной палатке. Компанию Ричарду составили Андрей, Чёрный Скорпион и Трепетная Лань. Игуана продолжали врачевать пострадавших.
- Белый Волк, действительно, пощадит наших детей? – первой заговорила вторая по положению в гареме, заметно беременная вдова вождя.
- Да, я не считаю нужным истреблять родственников и потомков Дикого Копыта только потому, что он оказался сволочью, – Король ответил на чистом наречии племени, несколько отличавшегося от языка западных кочевников, чем привёл женщин в трепет. Впрочем, он не стремился произвести впечатление, а лишь пытался достичь взаимопонимания: – Я стремлюсь не к войне, а к миру и благополучию дружественных народов. Судьба детей во многом зависит от их матерей, от воспитания, от ваших усилий в этом нелёгком деле...
- Нам тоже хотелось бы найти общий язык с уважаемым Белым Волком, но... – взяла слово первая вдова вождя. – К
