Далларен поднял руку, останавливая подданного. Или — друга?
— Я сказал им то же самое. Что моя воля. И пусть не лезут в ваши семейные отношения. Обижусь.
Рональд перевел дух.
— Не хотелось бы с ними ссориться. Но… Селия и так уже прячется по углам от матери. Вот, в горы удрала.
— В горы?
Интерес Далларена был понятен.
Арцит. Земляное масло. Союз с орками.
Из этих трех пунктов каждый ему был кровно близок. Свое, родное… что ближе всего к сердцу?
Вот у императора ответ был прост.
Казна.
Она, родимая и любимая. Остальное пока его не так трогало, а вот финансовый вопрос…
Известно же, в богатой стране и жить приятнее. Там и народ меньше бунтует, и люди императором довольны… Далларен старался.
— Селия сказала, подруга возвращается.
— Та брюнеточка?
— Да.
Далларен кивнул, обдумывая сказанное. И тут же задал новый вопрос.
— В горы?
— Да. Они собираются как-то открыть дорогу…
— Потом заклинания разберешь и мне покажешь анализ, — тут же распорядился император. С его точки зрения, супруга Рональду досталась — золотая. А что детей пока нет…
Сами разберутся, не маленькие. Другие и по десять лет живут — не беременеют.
— Обещаю, государь.
Далларен ненадолго замолк.
Линда.
Звонкое имя, яркое, равно как и девушка.
Весенняя капель. Звон клинка из серебряной стали. Пение хрустальных колокольчиков.
Красивая девушка. И гордая, и умная…
— Побалуй супругу. Скоро будет осенний бал, я подпишу пригласительные на вас, ну и на ее подруг.
— А орк?
— Куда же без него. Хотя казначей против будет, едва парк восстановили…
Рональд пожал плечами.
— В этот раз между ними нет недоговоренностей.
Далларен тоже пожал плечами.
Женщины — существа априори непредсказуемые. А если кто-то утверждает обратное….
Это — его проблемы. Делать императору больше нечего — о самоубийцах думать.
— Приглашения я выпишу. Передашь. Но я тебя не ради этого пригласил.
— Я весь внимание, государь.
— Собакоголовые.
Одно слово — и Рональд аж ощетинился.
Жрецам Садорена он готов был припомнить все. И младшего братика (хотя туда ему и дорога), и свое похищение, и проблемы орков, и…
А чего не знает — то все равно придумает и припомнит!
— Государь!?
— Они опять объявились.
— Где?!
— Вигор.
— Вигор!?
Далларен медленно кивнул.
Да, вот так вот.
Год назад девушки сделали половину работы. Но — не всю.
Можно прополоть свой огород, но пырей и осот все равно поползут к тебе с соседнего участка, а то и с улицы.
В случае со странами и преступностью иногда действует тот же самый закон. Увы…
Лезут, сволочи. Еще как лезут…
Год назад развеселая компания адептов смогла выполоть один остров с сорняками. А вот остальные…
Далларен не питал иллюзий.
Спрятались, затаились, удрали — что угодно! Но уж точно не исчезли.
В том году, команда следователей, распотрошив гнездо собакоголовых, нашла много полезных документов. И хвосты аристократии Далларен прижал.
Но…
Из тех же бумаг следовало, что сеть садореновцев более обширная и разветвленная, чем предполагалось изначально.
Но жрецы узнали о разгроме одного из своих святилищ.
Когда войска были подняты по тревоге, в указанных местах уже ничего не было. А прощать собакоголовым Далларен не сбирался ничего.
Эвержанна.
Его жена, его императрица, возможная мать его детей — и вдруг всего лишь марионетка в лапах умелых манипуляторов. Пусть не любимая, но он что? Император — или хвост собачий?
Его же уважать перестанут, если он такое с рук спустит!!
А если бы ей приказали — убить?
Далларен даже не сомневался, приказ был бы выполнен. И что тогда?
Да ничего хорошего!
А были бы дети?
Императора иногда трясти начинало, от гнева и злости. И спустить такое?
Пока он жив, более последовательного врага у садореновцев не будет.
— Что мы будем делать, государь?
У Рональда тоже были личные счеты, а потому он был самым подходящим компаньоном в предприятии.
— Чистить эту плесень везде и всюду, — пожал плечами Далларен.
Рональд изобразил сосредоточенное внимание.
— Государь?
— Орки, друг мой. Наш ключ — орки…
***
— Орки!!!
Сказано это было с таким отвращением…
И повод у Танны Аркен был!
Эти сволочи ее без денег, считай, оставили. А что может быть чувствительнее, чем удар по кошельку?!
Ничего!
И вот, она вынуждена думать, какие перчатки выбрать! Она!
Раньше она приезжала, покупала пять-шесть пар, и не волновалась — всегда можно подарить их служанке, и съездить за новыми, если что-то не понравится.
А сейчас!?
Лиловые подойдут к амазонке.
Но у нее на шляпке — клубнички, значит, надо бы что-то с багряным оттенком… опять же!
Всего одна выходная шляпка!
Почти оскорбление!
Отвратительно!!!
И во всем виновата гадкая девчонка — и орки!
— Такая очаровательная дама не должна грустить.
Мягкий и вкрадчивый голос над ухом заставил Танну дернуться. И она увидела рядом с собой незнакомца.
Но — не опасного.
Почему?
Так ведь сразу видно — богатый и достойный человек! Танна таких за перестрел различала. Считайте сами — костюм арденского бархата, сапоги из кожи горных ящериц, золотые украшения тонкой работы, клинок серебряной стали…
Ее муж и пятую часть себе не позволит.
А бриллиант в перстне? В булавке для жабо?
А бриллиант в заколке для волос?
Они такого размера… представить себе страшно. Но это настоящие бриллианты, размером в девять линий. С ума сойти!
Парные! То есть — тройные!
Подобранные!
Танна кашлянула, придавая голосу необходимую хрустальность.
— Господин?!
— Для вас, очаровательная леди, просто Азевур.
— Господи Азевур, у леди могут быть свои причины для грусти.
— У такой очаровательной леди их не должно быть по определению.
Танна польщенно улыбнулась.
Когда мужчина, чуть моложе тебя, делает подобные комплименты… это приятно. Это безумно приятно.
Заметим — красивый мужчина. Высокий, темноволосый, стройный, с синими глазами и обаятельной улыбкой.
Стоит ли удивляться тому, что через полчаса Танна и Азевур сидели за столиком в маленькой кофейне, и женщина жаловалась собеседнику на жизнь. Ах, как не пожаловаться, когда тебя ТАК понимают?
Каждое движение предугадывают!
Каждое слово!
Сочувствуют, сострадают, держат твою руку в теплых ладонях и нежно так поглаживают, отчего плавятся последние мозги.
Танна рассказывала, Азевур слушал, давал советы… и когда пришла пора прощаться…
Да, они договорились о новой встрече.
А коробку с двумя десятками перчаток, которую доставили Танне тем же вечером, можно считать приятным бонусом. Это ведь не золото, не бриллианты… это такие приятные мелочи.
Настроение Танне не испортили ни муж, ни пасынок. Подумаешь! То есть — ей и без них было о чем подумать.
***
Линда двигалась по пещере.
Зандарра шла за ней, крепко держала девушку за руку, и кажется, плакала.
Тяжело.
Даже магу земли — тяжело. Давит, надвигается, затягивает, шепчет в ухо на самом пределе слышимости жутковатым таким голоском… уговаривает остаться.
Лечь — и уснуть.
А земля сомкнется над тобой, и все будет хорошо. Хорошо, спокойно, незыблемо…
Линда не поддавалась.
Умирать?
Она еще столько всего не сделала, у нее большие планы. Да и подруг она еще не видела…
Подруги…
И когда по темноте навстречу ей раскатилась золотистая дорожка знакомой магии…
— Анни!
Откуда и силы взялись!
Линда рванулась так, что Зандарра, не ожидавшая напора, только ахнула, когда ее поволокли вперед, да так, что ноги от земли отрывались.
