— Зайди ко мне немедленно, — показал он рукой на открытую дверь в другую комнату, откуда лился золотистый солнечный свет. — Только не делай ничего, — с нотками плохо скрываемого страха в голосе добавил он.
— Да и так ничего не делаю, — отмахнулся от него, — просто сам ещё не знаю, что со мной происходит.
Едва за нами закрылась дверь, Повелевающий мудростью несколько раз взмахнул руками, опять заметно снизив температуру окружающего воздуха. Затем он сел в большое кожаное кресло, показав мне на другое. Пожав плечами, сел в него, плотнее укутываясь в покрывало, так как было совсем не жарко, скорее наоборот.
— Ты хоть понимаешь, что делаешь? — бородач сразу взял с места в карьер, озадачив меня вопросом на который сам бы с большим удовольствием узнал бы ответ.
— А что делаю, если не секрет? — еврейским вопросом на вопрос парировал его напор.
— Ты только что с поразительной лёгкостью стёр свою недавнюю огненную клятву, что считалось прежде совершенно невозможным, и что-то ещё вдобавок, чего и вовсе не могу понять. Т теперь спрашиваешь меня о том, что же ты делаешь. Ну, наглец, какой наглец…, - Повелевающей мудростью явно стал заводиться, и его лицо приобрело заметный красноватый оттенок.
— Не знаю, оно как-то само собой получилось, — меланхолично пожав плечами, ответил ему. — Более того, вообще не понимаю, что это такое и как оно происходит. И ещё холодает резко почему-то. Сначала тепло, а потом вдруг что-то происходит и даже изморозь выпадает. Откуда и с чего — в толк даже не возьму.
Говорил вполне искренне, именно то, что думаю, совершенно не фильтруя свою речь. Не знаю, как работает странный артефакт на моей голове, но у меня было чёткое ощущение, что всё сказанное мной воспроизведено и понято исключительно верно.
Слушая меня, колдун же выглядел весьма озадаченным, на его лице читалось сильное бурление мысли в черепной коробке, результаты которого едва не начинали течь через все лишение дырки. Через пару минут размышлений он всё ещё удивлённым взглядом осмотрел меня с ног до головы и опять спросил:
— Ты и вправду ничего не знаешь про прямое повеление сил, хотя с поразительной лёгкостью занимаешься именно этим?
— Нет, — покачал головой в разные стороны, при этом выражая настоящее удивление.
Ибо кое-что из сказанных слов до меня начинало доходить. Пусть даже не совсем так, как оно должно быть, но уже то, что доходило, вызывало сильную эмоциональную реакцию, так как выходило за все рамки привычного мировосприятия.
— И откуда же ты такой взялся на мою голову, — мой собеседник задумчиво перевёл взгляд с меня на большой круглый стол, где стоял графин из резного цветного стекла и несколько таких же изящных стаканчиков. — Буюло пить будешь? Настоящий буюло, прямо из самой столицы, — неожиданно спросил он, сбивая меня с мысли, которая уже начала связывать между собой разрозненные наблюдения всех странностей последнего времени.
Махнул рукой, — мол — «давай, наливай», хотя само слово «буюло» для меня ничего не значило. Но если, аж из самой столицы, то тогда ладно… Повелевающий неохотно встал со своего места, открыл графин и разлил в два стакана жидкость тёмно красного цвета. Немного, грамм по сто пятьдесят, не больше. Один стакан он протянул мне, а со вторым плюхнулся в своё кресло, поджав под себя ноги. Отхлебнув совсем маленький глоток приятно пахнущего напитка, вдруг обнаружил, что он мне знаком. Это же обычный глинтвейн, который мы часто варили во время выездов на природу или после зимних походов на лыжах. Только здешний глинтвейн был чуточку крепче, чем наш, примерно градусов двадцать, да и холодный при этом. Мы-то привыкли пить его тёплым и даже горячим.
— Хорошее буюло? — спросил меня бородач, тоже отхлебнув пару небольших глотков.
— Угу, — тихо буркнул в ответ, — только мы у себя пьём его тёплым, да и называется он у нас совсем по-другому.
— Ладно, — Питс вдруг резко посерьёзнел, — если ты и вправду не знаешь, что такое повеление сил, то совсем не понимаю, как ты мог дожить до своего возраста с такими могучими задатками. Первое время даже думал, что ты там где-то там у себя на вулкане доигрался огненными силами. Или Смотрящие в Небесах швырнули тебя сюда в наказание за какие-то особые грехи. Но теперь и эта версия растаяла без следа. Кто ты и откуда? Может с дальнего холодного материка первых истинных королей Мистиса? Скажи, если можешь.
Что мне ему сказать-то? Что он всего лишь глюк моего собственного воображения, плод фантазии больного мозга, попавшего под удар от взрыва? Или просто кошмарный сон? А ведь тут всё так по-настоящему, себя щипаешь — больно. И рад бы проснуться, но как? Неужели это действительно другой мир? Вот оно какое «Зазеркалье», «здравствуй Алиса — это Пудинг, здравствуй Пудинг — это Алиса». А с другой стороны, если это и сон, то можно просто наслаждаться им, ведя себя естественно. Пусть будет что будет, была, не была…
Вздохнув полной грудью, собрав всю свою волю, я решительно заявил:
— Я из другого мира, дядя!
Здравствуйте, я иномирянин! Ничего не знаю, чего делаю — того тоже не понимаю
Если думал как-то особо удивить своим заявлением Повелевающего мудростью Питисиниюса Асиюса, то весь мой запал пропал зря. Моё выступление не произвело на него особого впечатления, хотя некоторую задумчивость явно вызвало.
— Что ж, — заметил он после продолжительной паузы, в течение которой его стакан опустел и снова был наполнен красной жидкостью, — именно этого больше всего и боялся. Что когда-либо увижу своими собственными глазами настоящего Посланника. Мне снились кошмары, я плохо спал, теряя силы и концентрацию ума. Коллеги смеялись над моими страхами, лучше бы о них никому и не говорил. Оставалось смириться, проведя трудный ритуал очищения силы через боль. И когда уже смиряешься со своим страхом, он действительно перестаёт пугать. Да и вообще уже не вызывает волнений духа, но оставляет желание понять. На этом пути поджидали новые неприятности, ибо всё, что касается таких, как ты, лежит под строгим запретом. В запрещённом свитке Истинного Знания есть такие слова: «Да придут к нам Посланники со своим миром на плечах и будут великие потрясения на землях и в небесах от взгляда их холодных глаз, через них будет смотреть на нас Истинный и произойдёт суд живущих на земле по воле его». Всеми Проклятый Алхимик тоже пришел откуда-то со своим миром на плечах и то, что мы тут сидим, отчасти именно его заслуга. Столько всего произошло из-за его появления, столько крови пролилось, столько жизней ушло в бездну. И продолжают уходить по Воле Его дальше. Теперь ещё явился ты, а я вместо того, чтобы бросить тебя сразу в огонь, выходил на свою голову. И не только на свою, ты же теперь не остановишься. Да и останавливать тебя совсем не хочу, скорее наоборот. Может, именно ты сумеешь отомстить за всех, кто…, - он остановился с поникшим взором, припадая к своему стакану и опустошая его одним большим глотком.
