— Ну что ж… Годы идут, а пути нет-нет, да и сойдутся.
Они помолчали.
— Я знал, что тебя трудно будет переиграть.
— Мне говорили, у Донна появился сильный маг. Значит, это ты…
— Ничего подобного. Не "появился". Я изначально был в этом деле. Это ты появился, и пришлось исхитряться, чтобы ты не помешал, а, лучше, еще и помог. В общем… всех, кого могли взять на это дело, было пятеро. Но мы добились, чтобы наняли тебя.
— И почему же?
Гутима ухмыльнулся.
— Да потому, что я тебя знал лучше прочих, и запросто просчитал бы все, что ты удумаешь.
Ти'арг ничего не ответил.
— Не стоит обижаться. Я ведь тебя постарше. Как тогда, на два курса, так и сейчас — опыта все же чуток побольше…
Ти'арг молчал, потому что совершенно не понимал, как ему сейчас говорить с человеком, сидевшим напротив: как с приятелем, с которым сто лет назад пускался в веселые авантюры, выпивал, топтал дороги на учениях, или — как с соперником, которому наемник проиграл, или — как с врагом, который может помиловать, а может и казнить.
Ти'арг был в сомнениях, и Гутима Осуши-море кивнул понимающе:
— Не думай, что я сейчас говорю, как тюремщик. Считай, что у нас был долгий спарринг, ты сражался честно, но — победить не удалось.
— Меня наняли твои люди?
— Нет, не мои. Мы узнали о том, что Севрум хотят смять и задавить. Сместить Донна… в общем, повернуть все вспять.
— Кто?
— Соседи… Кто — сказать не могу, уж извини.
— Нет, кто — мы?
— Друзья Донна. Доброжелатели. Радетели о благе… Севрума…
— То есть, ты — его друг?
— Теперь — да. Сначала просто был наемник, консультировал, разбирался в возможном исходе того или иного начинания. Потом — равноправный с прочими игрок… Так вот. Едва мы прознали об их кознях, решили все перевернуть себе на пользу — раз уж не можем разрушить. Конечно, можно было не трудиться самим, а просто-напросто доложить королю. Но Его Величество не очень доверяет магии и едва ли разрешил бы нам развернуться… ударить во всю силу. А так, потихоньку, перехватывая одну ниточку да другой… Не давать вражьему авангарду зайти в тыл… а незаметненько так помочь ему пойти в ином направлении, выгодном нам.
— И каком же, интересно?
— Нам, видишь ли, тоже очень многое казалось ошибочным, неразумным в тех делах, которые делались в Севруме. И при том все было тихо-мирно, никто не возмечтал о революции…
— А Донн, стало быть, возмечтал?
— Ни в коем случае, в этом-то была вся сложность. Донн был против любого бунта. Сколько всего задумывалось и затевалось, а он готов был проиграть. Да, готов… А мы — нет.
— Значит, вы хотели вызвать бунт?
— Не в этом дело. Нам нужно было одно — чтобы у Донна не было ни выбора, ни сомнений. Ты знаешь, что Норгус ему предсказал проклятье за кровь. Донн решил для себя, что ни в коем случае не допустит подобное. Ну, а мы заставили его действовать, несмотря ни на какие предсказания.
— И ты считаешь себя его другом после этого?
— Почему нет? На роду ему написано это, а мы сняли с него часть вины, раз он не хотел…
— Едва ли он вас поблагодарит.
— Да нам и не надо, — Гутима пожал плечами.
— И все же… Как ты влез в это?
— Ну, как… Говорю же… Года четыре еще назад пригласили друзья Донна, не боевым магом, так, консультантом. Это показалось любопытным… согласился… Затем и сам подружился с Донном.
— Странная дружба! Ты о Донне говоришь, как о пешке какой-то. Плетешь интриги за его спиной.
Ти'арг был в страшном раздражении, хотя и сам не понимал его причину. Донн, с которым даже его ближайшие друзья говорили, запинаясь и осторожничая. И тут его бывший товарищ объявляет себя кукловодом.
— Нет, ни в коем случае… Но мы решили взять все на себя. Один-единственный момент, нужен был переворот — иначе все могло рухнуть. Или не рухнуть, но ползти еще десятки лет. А так — передовое государство, и прогресс, и магия.
— Кстати — тот маг, который хотел меня убить, он…
— Тут ты был живцом. Зря, зря ты вернулся. Непрофессионально это — без контракта, ввязываться в чужие дела… Ты, после переворота, не нужен был ни нам, ни заказчикам. Только заметь — мы тебя всего лишь отловили, а те решили убить. Ну, а нам кое-каких знаний о той компании не хватало, да и наемник у них интересный оказался… Так что… Но убить мы бы тебя здесь не дали, так что часы у тебя остались не случайно… Да и мы были под боком.
Они снова помолчали.
— Ну что ж… Что ж… Весьма интересно оказалось соревноваться с тобой.
— Соревноваться? — холодно спросил Ти'арг. — Какое же тут соревнование. Это игра в поддавки для тебя. Ты следил за мной, предвидел все. А я был только игрушкой. Ты просчитал, угадал… что не угадал, то просто-напросто видел. Впрочем, можешь считать это соревнованием, а себя — победителем.
— Так ведь оно, как ни смотри, так и есть… Сам виноват, нужно было предвидеть, не надеяться на то, что спрячешься за легенду о службе в роте магов. Впрочем, едва ты прознал, что тебе кто-то противостоит, тут же стал настоящим соперником, почти…
Непонятно было, зачем Гутима старался его разозлить, а ведь явно старался.
— А если я все это скажу Донну? Как он отнесется к друзьям-кукловодам? Вы ведь и его пытались дергать за ниточки.
Гутима равнодушно повел плечом, отмахиваясь.
— Пустяки.
— То есть, ничуть не опасаешься?
— Нет. Для тебя все определено. Ты направишься с ответственнейшей миссией в далекое и долгое путешествие, исследовать иные миры. Это ведь твоя давняя мечта.
— И об этом знаете?
— Конечно, ты ведь во всей истории — ключевое лицо… хотя не совсем самостоятельное. Как можно чего-то не знать. Неосмотрительно было бы.
— А как…
— Урсула? Ну да, видишь, знаем все… Хотя после того, как ты в воду за ней кинулся, кто бы не догадался. С Урсулой вышло, что мы сами себя отчасти перехитрили. А, с другой стороны, если бы нарочно придумывали такой ход — не угадали бы. Так вот, Урсула ничем не мешала. Но ее брак — мешал. Мы затеяли трудное и опасное дело, и как бы не влезло тут Королевство в ненужное время… Брак, стало быть, решили расстроить, жениха — вычеркнуть. А потом все так повернулось… Но, опять же, вышло кстати. Над нами реяла птица удачи… карты легли так, что лучше и мечтать нельзя. Сложилась мозаика, кусочек к кусочку — вот уехала бы принцесса чуть раньше, и выпало бы из рук средство войну прихлопнуть.
Гнев Ти'арга рос и рос, как яростное ледяное пламя. Но он молчал.
