Вот рыцарь благородный, смех да и только. Мне даже стыдно быть его невестой. Этот худющий парень, у которого ночная рубашка еле на плечах держалась, вышел к нам без оружия. Колпак свисал ему на нос. Парень еще не до конца проснулся, и с трудом соображал, что происходит вокруг. Я уверена, что все наши крики в адрес Кани прошли мимо его ушей.
Нет, бросаться на такого беззащитного хиленького мальчика с кулаками — жестоко. Подмигнув Сорро, высунувшемуся из-за угла, я повисла на шее у жениха:
— Милый, мы так скучаем по тебе!
Артистка из меня никудышная, но глуповатый герцог Горский поверил.
— Ах, — добавила Рэтти, — позволь нам провести с тобой предбрачную ночь!
Эта фраза разбудила нашего пленителя.
— Да-да, я родом из северной Эстэрры, — продолжила заливать моя подруга, — а там принято жениху и невесте проводить предбрачную ночь.
Я не сомневалась в силе штурмана. У нее отлично получилось затолкать полусонного герцога обратно в спальню и даже повалить на кровать. Магаре и не предполагал, что рыжая невеста — искушенная мужскими ласками женщина, и что она может сотворить с ним такое, чего он даже в срамном сне не увидит.
— Лика, милая, — Рэтти попросила меня отойти от нее с Магаре, — сначала я, первая невеста, землячка, так сказать, а ты приходи через полчасика.
Я покорно кивнула и закрыла дверь.
Конечно, наша штурман не собиралась делить ложе с этим существом, которое очень сложно назвать полноценным мужчиной. Но возбудить его у девушки получалось отменно. Не успела я дойти до угла, где скрывались друзья, как в спальне герцога раздался истошный вой, и мой жених пулей выскочил в коридор абсолютно голый, держась обеими руками за причинное место.
Я побагровела от того, что видела такой срам, хотя стоило привыкнуть, коли я имею дело с ворами и разбойниками, пиратами и незаконными переселенцами. В дверном проеме в одной рубашке стояла растрепанная Рэтти. В этот момент штурман как никогда была похожа на продажную девку, выскочившую в неглиже на улицу за очередным клиентом.
Магаре промчался мимо и скрылся за поворотом, зато Рэтти, подмигнув, проводила нас в спальню. Она быстро надела платье и сапоги, а потом кивнула в сторону сундука в дальнем углу, где и лежали три меча.
Ничего не говоря, Сорро забрал свое оружие.
— Уходим? — спросил он, не оборачиваясь.
— Надо найти Кани и невесту для нашего жениха, — вздохнула я, — кстати, Рэтти, ты что с ним сделала.
Штурман хихикнула мне в ответ:
— Приморозила ему одну важную часть тела.
Помолчав немного, она добавила:
— Ничего, не отвалится, заклинание пройдет, и он сможет любить девушек еще пуще, чем прежде.
Это меня обрадовало. Не хотелось вредить здоровью хозяина такого большого и красивого, кстати, замка.
Пока пристыженный Магаре не вернулся, мы покинули его спальню. Возвращаться в коридор было опасно, поэтому Рэтти соорудила небольшую ледяную горку из окна в сад, и мы спустились по ней.
О, припоминаю детство. В наших северных краях снег лежит полгода, и подобные горки и прочие сооружения из снега не умел делать только ленивый ледяной маг. А сколько радости мне доставляло кататься в праздник Смены года с винтовых горок, наблюдать за забавой с ледяной ямой, пытаться самой оседлать снежного дракона…
И эта маленькая, в два этажа, быстро растаявшая ледяная дорожка пробудила во мне столько воспоминаний. Вот вернусь домой, и первой же зимой устрою конкурс ледяных статуй для всех скульпторов Нордэрда. А раньше я так не любила длинную зиму. Ее начинаешь обожать, устав от лета…
А еще удача была на нашей стороне. Как только мы сгрудились внизу ледяной дорожке, я услышала размеренный ласковый голос Кани. Она читала какое-то длинное лирическое стихотворение.
— Тссс, — приложила я палец к губам и прокралась к ближайшему кустику.
Там, в белой беседке, грустно глядя на луну, сидел Капра, а рядом с ним — наша Кани, держа в руках «Правила Рыцаря» и вдохновенно читая стихи.
В этом мире безжалостном, где
Ты меня не успеешь спасти,
Чёрный вестник пройдёт по воде,
Рассекая чужие пути.
Саблей неба разрезав волну,
Он изранит следами песок;
Он помчится по серому дну
Под восторженный гул голосов.
Оставляя надежду среди
Безответно влюблённых сирот,
Ты за верой пойдёшь впереди
Остальных, не узнав, что та лжёт.
Ты не вспомнишь о нашей беде
До развилки чужого пути
В этом мире беспомощном, где
Ты меня не успеешь спасти.
Каждый понимает любовь по-своему. Когда старшему брату нужны девушки для плотских увлечений, младший рад ночами любоваться луной и слушать голос прекрасной принцессы. Пожалуй, я в этот момент позавидовала Кани. Хотела бы я такого мужа, которому не чужды прогулки под луной. Мне уже двадцать, молодость уходит, а я так и не была замужем за любящим меня человеком, я так и не влюбилась по-настоящему. А Сорро… это какая-то безудержная страсть, чем-то похожая на настоящую любовь, но не имеющая будущего.
— Кани, милая, — я обошла куст и быстро направлялась к беседке. — Ты обещала нам с Рэтти сделать прически.
Девушка тут же оторвалась от чтения, и две пары умиленных глаз уставились на меня. И герцог, и его спутница были несказанно рады моему появлению.
— Пожалуй, я похищу у вас Кани, почтенный Капра Горский.
— О, надеюсь, к завтрашнему утру вы будете неотразимы, о, невеста моего любимого брата, — ответил он, — да приснится вам сказочная страна, в которой нет места злу.
Я улыбнулась и кивнула ему в ответ. Кани, не выпуская книгу из рук, подошла ко мне. Герцог же остался в беседке и отвернулся, наблюдая за серебряным диском полной луны. Он был настолько погружен в мечты, что не заметил, как легко у него увели из-под носа кодекс его с братом жизни. Зато мы тут же скрылись в ближайших кустах.
— Итак, — я по очереди посмотрела на друзей, — мы сделали тут практически все, осталось только покинуть замок и прислать нашему несчастному жениху незабываемый подарок.
Наутро в замке не нашли ни невест, ни пленников. Перед экзекутором из Града пришлось лишь руками развести, грустно причитая: «Сбежали, негодяи». А вечером случилось вот что…
«Странные они какие-то, — думала Катрин, — променяли моих сыновей на разбойничий плен и сбежали!»
Но тут ее размышления прервал радостный крик одного из охранников: «Госпожа, к вам прекрасная дама!»
В залу вошла невысокая девушка в длинном зеленом платье, кое шесть дней назад Магаре подарил рыжеволосой невесте. На руках гостьи были черные кожаные перчатки, густые смоляные кудри закрывали половину лица. Глаза ее прятались под густой вуалью, прикрепленной к изумрудного цвета шляпе с широкими полями.
