Под пакетом с едой я увидел, как и ожидалось, кучу оружия и поспешно задернул молнию. Стекла у нас нетонированные, заглянет кто случайно и тут же с визгом побежит в полицию звонить. Говорят, в Штатах это в порядке вещей — стучать на соседа по любому поводу. Не Россия-матушка, слово «западло» не выучили. Или в здешней прекрасно знают? А… не все ли мне равно!
— Ну что? — поинтересовался Джош, наконец трогаясь и жуя прямо на ходу. На мои манипуляции с сумкой он не отреагировал.
— Точно сказать нельзя, — молотя челюстями несчастную булку не хуже комбайна, ответил Алан, — но ближайший ретранслятор как раз в том самом районе, откуда идет сигнал. Никакой ошибки. Выдвигаемся на место и внимательно смотрим по сторонам.
Ехали мы часа два под аккомпанемент команд Алана. После поворота на проселочные дороги без него уже было не обойтись. Не то что можно заблудиться, но нам совсем не требовалось подвалить прямо к дверям дома под обрадованные приветственные крики. Желательно было сохранить полное инкогнито до самого последнего момента, а в здешних краях это проблематично. Сплошные бескрайние поля и луга, все просматривается на много километров.
Машины попадались часто, но правильно говорят, сельская Америка никакого отношения к городской не имеет. Иностранные автомобили куда-то исчезли, сплошь американского производства. Новые и чистые тоже пропали сразу после поворота с основного шоссе. Здесь миллионеры — редкий зверь, а фермеры предпочитают практичные пикапы и грузовички не первой свежести: запчасти дешевле. На ограничения скорости все дружно плевали, носясь со страшной прытью, и никакие шерифы с полосатыми палочками нам по дороге не попадались. Редчайший случай в моей практике. Когда не надо, представитель власти или прямой начальник всегда обнаруживается за поворотом. Вот когда его ищешь, нипочем не найдешь.
Мы объехали по широкой дуге точку, откуда шел сигнал. Потом Джош нашел подходящее место под деревьями, где можно было оставить «форд» и он не сразу бросался в глаза проезжавшим мимо. Мы молча выгрузились и начали собираться. В багажнике уже лежало все необходимое для нашего веселья. Изначально Никита собирался участвовать, пока все не пошло наперекосяк, и поэтому все было приготовлено в двух экземплярах. «Кипарисы» с глушителями, к каждому по четыре обоймы. Браунинги, опять же с заботливо навинченными насадками. Заодно прихватил очередной ПММ и засунул его под ремень на спине, подходящей кобуры не имелось. Просто лежал очередной подарок, завернутый в чистую тряпку вместе с остальным. Естественно, запасные обоймы ко всему этому великолепию (я проверил, серебряные пули через одну), неприлично больших размеров тесаки и даже парочка гранат. Запасной комплект я брать не стал — лишняя тяжесть.
Все это хорошо и прекрасно, но любое оружие надо предварительно пристрелять, тем более с глушителями. Не привык я ими пользоваться, не киллер на зарплате, а доверять в таких вещах неизвестно кому очень неправильно.
— Время, — пожимая плечами, сообщил Джош на мою жалобу, — ничего не поделаешь, будем пользоваться тем, что имеется. Палить предстоит в упор, не вижу особой проблемы. А ты вообще будешь торчать у задней двери.
— А она есть?
— Всегда есть, — скривился он и отвернулся от меня, дав понять, что обсуждение закончено.
Я с изумлением следил, как они готовятся. Прелюбопытное зрелище! Кто фильмы про коммандос видел, тот поймет. Количество и разнообразие оружия вгоняло в ступор. Два пистолета, что-то вроде «мини-узи», дробовик с барабанным механизмом, там патроны двенадцатого калибра и жуткая отдача. Три ножа, не иначе как мексиканское мачете, подозрительного вида маленькие бутылочки, огромное количество обойм для всего этого стреляющего добра. Алан прихватил еще М-16 с укороченным стволом. Странно еще, что «муху» не взял. В уши они вставили гарнитуру микрофонов и одарили меня заодно третьим экземпляром. Удобная вещь и знакомая.
Проверили в последний раз, чтобы ничего не брякало, не стучало, и двинулись. Бодрым шагом прошли метров пятьсот, стараясь не отсвечивать на открытых местах, и залегли.
В предусмотрительно захваченный Джошем армейский бинокль прекрасно было все видно. Не замок, но гораздо больше моих смутных представлений о трудовой жизни американских фермеров, и уж точно ничего общего с колхозами. Три длинных сарая, образующих с жилым помещением правильный прямоугольник. Двухэтажный каменный дом с деревянным крыльцом и сидящий на нем в плетеном кресле молодой парень. У его ног стояла винтовка. Не настолько я специалист, чтобы определять марку за полкилометра, но само ее присутствие обнадеживало. Не зря в гости пожаловали, что-то не верится, что так принято среди нормальных законопослушных граждан — сидеть во время позднего обеда или раннего ужина. Он сидел, лениво потягивая пиво из банки, и глядел на дорогу. Не надо было получать диплом психолога, чтобы понять, как парню все это бессмысленное времяпрепровождение надоело. Тут не армия с ее злобными сержантами, и неприятностей явно не ожидают. Хотя как посмотреть. В некоторых бандах субординация похлестче военной. Без трибунала обойдутся — замочат на фиг, и все дела.
Во дворе стояли уже знакомый фургон без стекла, белый новенький внедорожник «хонда» и замызганный «шевроле» непритязательного вида с множеством следов от ударов. Больше всего мне не понравилась «хонда», она не вписывалась в окружающий пейзаж.
В течение часа мы не делали абсолютно ничего. Только внимательно наблюдали. Часовой сменился на точно такого же, даже пиво с собой принес, а больше ни в доме, ни во дворе ничего не происходило. Пару раз в окнах промелькнул силуэт человека. Алан оглянулся на товарища и получил разрешающий кивок. Пригибаясь и стараясь держаться так, чтобы хозяйственные постройки его закрывали, он переместился ближе к дому. Шел совершенно беззвучно и очень красиво, несмотря на свои отнюдь не воздушные габариты. В наушнике дважды стукнуло.
— Пошли, — сказал Джош, поднимаясь.
Больше мы с ним не говорили, все дальнейшее общение велось исключительно жестами. Быстрая перебежка до сарая. Джош осторожно выглянут и махнул мне: «Вперед!»
Еще один бросок, и я успел заметить, что Алан сидит на корточках у двери, держа в руках дробовик, а часовой продолжает отдыхать в кресле. Единственное, что голова повернута неправильно, почти назад.
В реальной жизни надо иметь неимоверную силищу, чтобы такое проделать и не нашуметь. Человек не будет покорно ждать, пока ему свернут шею, а начнет дергаться и сопротивляться автоматически. Уж проще ткнуть ножом в спину, но часовой вполне способен крикнуть на прощанье, а в данном случае я не представляю, насколько легко учуют запах крови оборотни в доме.
