Стрелок открыл дверь и полез в машину, а сумоист повернулся и пошел по улице вместе с деньгами.
— Он не будет присутствовать? — всерьез удивился я.
— Сейчас вернется, — невозмутимо ответил Джош. — Не таскать же деньги с собой. Рассказывай. — И развалился на заднем сиденье.
Я послушно изложил краткую версию, тщательно следя, чтобы не сказать лишнего. Похищение, злобные бандиты, оборотни среди них, отказ заявлять в полицию. Любые меры по вызволению друга из застенков.
— То есть, — дождавшись, когда я замолкну, сразу отреагировал он, — ты знаешь, где искать?
— У него при себе есть передатчик. — Я полез в бардачок и извлек самый обычный наладонник. — Вот, — с облегчением показал, — есть сигнал, и накладывается на карту.
«Силен папаша у Никиты», — восхитился я, демонстрируя чудеса техники. Умудрился переделать стандартный браслет из мира Полудня и запихнуть начинку в обычный и всем знакомый приборчик, а маячок в часы. Да еще и совместить со здешней системой глобального поиска. Еще бы раньше об этом подумал, не пришлось бы устраивать ралли со стрельбой. Не надо было нам так сильно торопиться, но кто же думал, что так облажаемся.
— Хм, — изучая картинку на экране и увеличивая размер, пробурчал Стрелок, — уверен, что не найдут?
— Какие могут быть гарантии? Остается только надеяться.
Дверь распахнулась, и на пассажирское сиденье приземлился Алан. Несчастный «форд» вздрогнул под его тяжестью и ощутимо просел. В машине сразу стало тесно. Алан небрежно кинул назад звякнувшую сумку и, обращаясь к напарнику, сообщил:
— У него неплохой набор в багажнике имеется и без нас. Я не стал смотреть на улице, но человек хорошо подготовился.
Слово «человек» мне как-то не понравилось. А он кто?
— Посмотри, — протянул ему Джош наладонник.
— Знаю, — моментально ответил тот, кинув небрежный взгляд, — там фермы. Незаметно не подъедешь, издалека видно, но жителей немного. Если выйдет шумно, не факт, что сразу звонить начнут, вечно стреляют по кроликам или воронам. Деревня.
— Давай уточним, — вкрадчиво сказал мне Стрелок, — ты не имеешь никакого представления, сколько там уродов, но совершенно не будешь страдать душевно, если после нашего посещения живых не останется.
— Кроме…
— Это понятно. Кроме твоего друга. Фотография есть?
Я передал назад права.
— Угу, все лучше, чем ничего, — кидая Алану на колени, прокомментировал он. — Заходим, делаем свое дело и исчезаем.
— Если там его не окажется, нужен хоть один живой.
— Договорились, — согласился Джош. — Теперь насчет тебя… Вперед не лезешь, нам не мешаешь, команды выполняешь сразу.
Я задавил на корню желание заявить про свой опыт. Оно мне надо? Пусть отрабатывают по полной программе. На ту сумму, что я запросто отдал, весь мой полк мог очень сытно кормиться и выпивать целый год, и еще бы осталось. Если вспомнить некоторых моих сослуживцев, выпивающих хоть и не моря, но полноводные реки, — это серьезная заявка.
Бог ты мой, до чего я докатился! Сорю мешками с деньгами, приглашаю на дело не киношных, а самых настоящих киллеров с длинным списком трупов за спиной и считаю это абсолютно нормальным. Не хотел идти в бандиты, а сам быстрым галопом мчусь именно в этом направлении. Если это когда-нибудь кончится, обязательно дам Никите в морду, за такие приключения. Нет, в туристическую поездку в такие оригинальные места съездить неплохо, но кидать меня в реку с целью научить плавать, не показав предварительно, как гребут руками, и при этом я еще должен заниматься спасением утопающего инструктора — это уже издевательство.
— Ты старший, — послушно повторил вслух. — Я молчу и подчиняюсь. Как насчет того, что среди них оборотни?
Алан неприятно засмеялся. Больше походило на лай, чем на веселье.
— Это даже хорошо, — сказал спокойным тоном Стрелок. — Охота на разумную дичь — самое прекрасное, что бывает. А оборотни еще и трудная дичь. Тем больше удовольствия. — Он сделал маленькую паузу и добавил: — Намного дороже оплачивается. Мы согласились, а дальше не твоя забота. По мне, тебе вообще там делать нечего.
— Вот это не обсуждается, — быстро сказал. — Я должен четко знать, что произойдет. Я отвечаю за жизнь заложника, и потом придется объяснять, если что пойдет не так.
А на самом деле мне плевать на то, что и как подумает кто-то. Дружба обязывает, даже если тебе не хочется или некогда. Можно послать в зад начальника, но друга нельзя. Плевать, законна просьба или нет, — это мой друг.
— Уж простите, — сказал вслух, — вас искать после дела сложновато будет, да и нет у меня желания. Всю будущую славу и удовольствие уступаю без проблем.
— Это называется «сарказм», — пояснил Алану Стрелок. — Интересный экземпляр попался. Десяток вы уже положить успели, и нет впечатления, что тебя мучает совесть.
— С чего бы это? Они первые начали. Если ко мне в дом полезут с ружьями, я без колебаний застрелю придурков и сяду спокойно ужинать.
В зеркальце я увидел, как Джош улыбнулся. Похоже, он узнал цитату. А вот второму все было фиолетово. Сидит и играется с экранчиком, рассматривая подъезды к цели и дороги. Не иначе, у них разделение труда: не понять только, кто убийца злой, а кто добрый. Да мне на самом деле без разницы. Сделают свое дело, и адью, очень бы не хотелось продолжать столь «занимательное» знакомство. Не нравится мне с наемниками дело иметь, однако выхода нет. Одно утешение — Ивэн сказал, что, взяв деньги, они идут до конца. Профессиональная репутация.
— Время пошло, — напомнил вслух.
— Ты прав. Пересаживаемся, — скомандовал Джош.
Я послушно вышел, уступая место, и полез на заднее сиденье, предоставляя ему возможность вести машину. И в самом деле, так правильно будет, без всяких сомнений. Города я не знаю, дорог тем более, а за штурмана у нас все равно работает Алан. Им друг друга понимать легче.
Неожиданно зазвонил телефон у меня на поясе. Я аж вздрогнул с перепуга. Некому мне звонить и незачем.
— Ответь, — не поворачиваясь, бросил Джош. Двигатель он завел, но трогаться не стал, прислушиваясь.
— Так точно, мой генерал. — Я послушно поддел телефон из зажима. — Уже начинаю выполнять команды. Алло!
— Это ты? — вкрадчиво спросил смутно знакомый голос.
— Я, — согласился, пытаясь вспомнить, кто может знать этот номер. Адвокат, перегонщик машины, папаша Никиты и эти двое — все. Даже Лизе я звонил из телефона-автомата. Единственный звонок, который последует в самом пиковом случае, прозвучать не мог. Тут меня осенило — Никита! С чего я взял, что он будет молчать как партизан? Не жены же телефон диктовать этим ублюдкам. — Воспитанные люди, — сказал наставительным тоном, — обычно представляются, а то случается не туда попадают. — Недолго думая включаю громкий звук, пусть мои суперменистые сообщники тоже будут в курсе. — Ты, любезный, кто?
