Ник Лаев - В поисках красного

— Это вполне можно допустить, — вперед вышел высокий дородный мужчина в коротком темно красном плаще, скрепленном на плече серебренной заколкой в виде кабаньей головы. — Матрэлы ни когда не были особо разборчивы в выборе партнеров. — Он запоздало покосился на канцлера, который, впрочем, внимательно слушал советника императора и предпочел пропустить сказанное мимо ушей.

— Со всем уважением, замечу, что это невозможно мессир Лайраг. А вот то, что этот проходимец может использовать возникшие слухи для новых мятежей это очень даже вероятно. — Рыбьи глаза уставились на обладателя красного плаща. — Или благородный хертинг хочет, что бы и без того неспокойный север запылал? Может он считает, что вверенная ему провинция недостаточно страдает от набегов элуров?

— Разумеется, нет, — Триг Лайраг возмущенно замотал головой. — Прекратите мэтр передергивать мои слова. — Я лишь допустил возможность того, что потомок Младшего жив. И только.

— Отличить Матрэла от любого мошенника, даже если он талантливый красный легко, — в разговор вмешалась Матриарх. — Сила Дара, способность к Призыву, в конце концов, внешность. — Этого не подделать. Потомка Триединых не спутаешь ни с кем.

— Пока суть, да дело, — император притворно вздохнул, — этот прохвост может натворить множество страшных бед. Но я рад, что Совет, прислушался к нашему мнению, и посчитал этот непонятный Зов нелепой случайностью, исходившей от неизвестного и вероятно опасного для империи человека.

— Не выдавайте желаемое за действительное, — бесстрастно возразила Матриарх. — Ни кто кроме Вас и вашего мэтра Гатто, — она с усмешкой кивнула на неподвижно стоявшего советника, — не пришел к подобным выводам. Со своей стороны я считаю, что Вам необходимо публично заявить о начале тщательного расследования. Человеком, который имеет такой сильный Дар, и тут я согласна с канцлером, — Средняя Владыка нехотя обернулась к стоявшему неподалеку Торберту Липу, — нельзя разбрасываться. И не важно, Матрэл он или нет. У нас сейчас не настолько хорошо обстоят дела на границе, чтобы отказываться от талантливого красного.

— Я полностью поддерживаю Её Милосердие, — кронпринцесса Имма торопливо подошла к тронному возвышению. — Мои служанки говорят, что Табар волнуется. Этот Зов докатился до всех столичных красных и в нем узнали Зов Младших Владык. Его не перепутаешь. Всем рот не заткнешь, а слухи будут лишь множиться.

— Вы Ваше Высочество лишь три месяца назад введены в Совет. А потому Вам еще рановато высказывать собственное суждение, — Водилик X не скрывал досады. — Неужели Ваши служанки — это надежный источник информации?

Вновь подошедший канцлер согласно кивнул. — Тайные агенты говорят то же самое. Сегодня с утра мэтр Гарено представил мне доклад о настроениях в столице. Ее Высочества, пожалуй, даже преуменьшает масштаб волнений.

— Не указываете, что мне делать, — император яростно взглянул на сбившихся внизу группу придворных. — Окончательное решение по всем обсуждаемым на Совете вопросам выносит император. Так было и так будет, пока существует Торния. — Он тяжело дышал. — Волей Триединых, именно потомки Старшего стоят во главе империи.

— Провидение порой скупо на величие, — негромкий голос Матриарха тем не менее был слышен всем. — Впрочем, важнее другое. — Она порывисто встала с нефритового трона и подошла вплотную к императору. — Неужели Вы готовы проигнорировать мнение Совета и Средней Владыки? Вы понимаете кузен, что это означает?

Мэтр Гатто быстро наклонился к уху императора и прошептал несколько слов. Злые морщины на лице Водилика X мгновенно разгладились. — Я готов согласиться с мнением Совета. Но при двух условиях.

— Каких, — насторожилась Матриарх.

— Успокойтесь Ваше Милосердие, речь всего лишь идет о небольших уступках, — император широко улыбнулся. — Первое, — разыскивать этого человека будут мои люди.

— Нет.

Водилик X помрачнел. — Хорошо, но я настаиваю, что бы поиски возглавил мэтр Гатто. Конечно, в подчинении у него будут и красные и зеленые, — Матриарх кивнула. Повеселевший император, взглянул на советника и решительно продолжил — Все разговоры о скором возвращении потомков Младшего должны наказываться. — Заметив недовольство в глазах собеседницы, император усмехнулся. — Я готов ограничить наказание двадцатью плетьми и небольшим штрафом. Допустим, — Водилик X на мгновение прикрыл глаза, — пять империалов.

— Для многих это будет неподъемная сумма, — заметила Матриарх.

— Тем меньше люди будут болтать разные глупости. Признайте кузина, что подобные разговоры без нужды волнуют народ и подрывают доверие к власти.

— Я согласна. — Средняя Владыка заложила за ухо непослушную рыжую прядь, — но пусть это будет оформлено отдельным указом и выполнять его будет канцлер.

— Он это будет делать в любом случае, желаете Вы того или нет. — Водилик жестом подозвал Торберта Липа. — Владыки приняли решение. Гатто займется поисками этого человека, и Вы ему в этом поможете. Городской страже и тайной полиции дается право арестовывать любого, кто распускает слухи о якобы произошедшем воскрешении Младшего Владыки.

— В каталажку придется засунуть половину населения Табара, — канцлер хмуро взглянул на Матриарха, ища ее поддержки. Однако она промолчала.

Император решительно отмел возражение — Стоит оправить за решетку самых активных горлопанов, а остальные сразу притихнут. — Он помолчал, затем насмешливо посмотрел на собеседников, — Что ж, мудрость всегда прислушивалась к милосердию, поэтому урезание языка и пятилетняя каторга отменяются. Мы готовы согласиться на гораздо более мягкое наказание.

Отдуваясь, император облокотился на высокую и жесткую спинку трона и, повернувшись к кузине, тихо спросил. — И почему ты Джита превратилась в такую упрямицу? Я еще помню маленькую девочку — сострадательную и любящую. Неужели в твоей душе ни чего из этого не осталось?

Средняя Владыка отвернулась, — Там давно уже ни чего нет Водилик. Благодаря тебе и твоему отцу там только пепел.

Холодное весеннее утро пробирало до костей. Эдмунд завернулся в одеяло, однако это ни чуть не помогало согреться. Храп лежащего рядом Арибо сна то же не прибавлял. Он еще поворочался и попытался лягнуть лежащего приятеля, однако тот лежал слишком далеко. Поняв, что заснуть больше не удастся, юноша потянулся и встал с нарубленного пихтового лапника.