Последнее стало последней каплей.
— Стойте! — громко крикнул я и уверенно полез запазуху. Достал переливающийся шар и протянул его Орлику. — Держи!
— Что это? — насторожился шаман.
— Это редчайший артефакт! О нем нет упоминаний в книгах, но… — я помялся, опустив глаза в землю. — Думаю, что он очень могущественный. Орлик, Оксилен, простите меня! Из-за своей корысти я утаил его.
— А что он делает? — вытянул шею Оксилен.
Я вздохнул.
— Не знаю. Хотел это выяснить в Академии. Однако об одном свойстве я могу говорить уже сейчас. Именно благодаря этому артефакту нас не трогала нежить!
— О-о-о-о!!! — глаза шаманов разгорелись алчным огнем.
— И ты отдаешь его нам? — прошептал Орлик.
— Да! — я вложил шар в его руку. — Если заберу себе, то до конца дней меня будет мучить совесть! Вы пожертвовали в походе многим. Своим воинами, духами… Получили страшные раны, которые будете лечить годами! Бери! Он ваш по праву!
Орлик взял артефакт, посмотрел на него и судорожно убрал во внутренний карман.
— Спасибо, Гарет!
— Удачи вам, ребята!
Мы с Содером еще долго стояли, смотря вслед удаляющимся шаманам.
— Как ты думаешь, я правильно поступил? — спросил я у Содера, когда всадники исчезли за деревьями, за рощей которых терялась дорога.
— Безусловно! — хлопнул он меня по плечу. — Ты молодец, Гарет. Правильный поступок. Я горжусь тобой!
— Просто я подумал, что так будет справедливо. Они и так натерпелись в походе. Лишились всех воинов. Оксилен из-за полученной раны еще долго не сможет колдовать. Орлик потерял из-за нас всех духов. И тоже аурную рану имеет, которую лечить нужно год.
— Это минимум, — добавил американец.
— Вот именно. Так что пусть этот шар будет у них. Я не сомневаюсь, он принесет им удачу.
— И пусть эта удача будет большая! — с жаром воскликнул Содер.
Я еще раз помахал рукой вслед исчезнувшим из поля зрения шаманам.
— Да, да. Пусть она будет огромной!
Проклятые земли
Задреб
Васий Зулий страшно оскалился. Маги передали Маяк шаманам. Что ж, значит кордам выпала честь первыми пополнить ряды его нежити. Скоро… Очень скоро… Осталось подождать еще совсем чуть-чуть. В сравнении с тремя столетиями, лишь одно мгновение.
Спустя несколько часов
На живописной лесной поляне
Расположившись под раскидистой кроной могучего бука, успевшего застать последние дни Циргала, Орлик и Оксилен с наслаждением уминали четвертинку жареного поросенка, врученного им благодаря усилиями Гарета. Обглодав очередную косточку, Орлик с сожалением посмотрел на тушку, на которой оставалось еще довольно много мяса.
— Наелся! — изрек он и вытер руки о траву.
— Я тоже, — ответил Оксилен, отбрасывая в сторону голую кость. — Тут нам еще на завтрак осталось.
Орлик глянул на склонившееся над горизонтом светило и с задумчивым видом поковырялся в носу.
— Как думаешь, продолжить путь до заката или остановиться тут?
Оксилен усмехнулся.
— Остановиться? А как же твои слезные упоминания о наших умирающих героях, которыми ты накормил тардинцев?
Орлик поморщился.
— А что мне оставалось делать? Все иные объяснения выглядели подозрительно, а уходить от них нужно было немедля.
— Да, да, — Оксилен завернул остатки поросенка и бережно уложил сверток в плетеную корзину, — я уже слышал твои объяснения. Ты боялся, что они поменяют свое решение и отберут у нас артефакты.
— Я бы на их месте именно так и сделал, — прямо заявил Орлик.
Оксилен усмехнулся.
— Ты бы сделал не так. Ты бы на их месте вообще бы ничего нам не дал!
— Тут ты не прав, — возразил Орлик. — Я бы дал самое ценное, что есть у человека — жизнь! То есть, дал бы спокойно уйти, целыми и невредимыми. Считаю, этого было бы вполне достаточно.
Оксилен, не сдержавшись, рассмеялся.
— Орлик, я тебя всегда ценил за твою выдающуюся щедрость! Нам повезло, что среди тардинцев не было твоей копии!
— Зато были бандиты и два олуха из числа студиозов, — лицо Орлика стало печальным. — Жаль, что нам так и не удалось их извести.
Оксилен нахмурился.
— Это да. Жаль. Если бы прикончили их, то с бандитами разобрались бы быстро. Ну, да ладно. Мечтать можно о многом, но нужно радоваться тому, что имеем.
— Кстати, о том, что имеем, — Орлик достал из-за пазухи переливающийся шар. — Мы не спросили, где они его умудрились достать.
— А что бы это изменило?
— Не знаю, — Орлик с озадаченным видом покрутил шар перед глазами. — Меня не покидает стойкое ощущение, что здесь и сейчас мы делаем большую ошибку.
— В смысле? — приподнял правую бровь Оксилен.
— Я же сказал, не знаю. Это ощущение, которое я только что с трудом облек в форму слов. Гнетущее, неприятное, — Орлик вздохнул. — Эх! Будь мои духи в живых, отправил бы одного к Почтенному. Сообщили бы, что скоро будем, а заодно и показали бы этот предмет. Оксилен, может ты еще раз попробуешь выйти в иные планы?
Уголки губ Оксилена опустились.
— Орлик, ты же сам видишь мою ауру…
Орлик еще раз тяжко вздохнул.
— Ну, да. Вижу. Ты даже колдовать толком не можешь. Про иные планы и думать пока нечего. Ладно. Едем к побережью.
— Сейчас?
— Нет. С утра. Заночуем тут.
Гарет
Возвращались мы не спеша, с пятью ночевками, две из которых провели в цивилизованных условиях, воспользовавшись услугами постоялых дворов, и еще три — в полях. Что в первом дворе, что во втором, к нам сразу же подходили личности с крайне подозрительной наружностью, уважительно здоровались, после чего Сиплый отходил с ними в сторонку и о чем-то весьма продолжительное время общался.
После первого разговора он ничего нам не стал рассказывать, хотя потом весь вечер сидел за столом с задумчивой физиономией. Зато после второго, состоявшегося перед ужином в последний день перед нашим прибытием в Гардаград, Сиплый подошел к нашему столу, тяжело опустился на стул и смерил меня с Содером выразительным взглядом.
— Сиплый! Расскажи нам, что тебе сказали-то? — не выдержав, взмолился я.
Сиплый сделал шумный глоток из мерной кружки пива, крякнул и привычным движением прилизал волосы. Волнуется.
— Ботва в королевстве происходит! — первой же фразой озадачил он нас.
— В королевстве? — озадаченно почесал затылок Кольд. — С каких это пор ты думаешь о судьбе королевства, Сиплый?
— Всегда думаю, когда в нем начинает происходить разная хрень. Сейчас с Пузырем разговаривал…
— Пузырь? — усмехнулся Лука. — Того толстяка, с которым ты трепался полчаса, не Пузерем надо звать, а самым жирным из жирдяев всего королевства!
Напоровшись на суровый взгляд Сиплого, Лука поперхнулся своей улыбкой.
— Ты на кого шуршишь, фантик? Пузырь из уважаемых воров. Если бы он тебя услышал, я бы за твою жизнь не дал ни гроша.
— Понял, — кивнул Лука, кинув настороженный взгляд в угол огромного зала, где обосновался со своей компанией Пузырь. — Учту.
Нет, он не испугался. Полагаю, такие люди, как Лука и его друг Кольд, не боятся ничего и никогда. Просто он принял предостережение Сиплого к сведению.
— Лука, больше не перебивай, — Сиплый сделал еще один глоток благодатного напитка и продолжил. — Так вот, Пузырь подтвердил все, что три дня назад рассказал мне Гарпун.
Я приподнял руку.
— Да, Гарет? — перевел на меня взгляд Сиплый.
— Мы не знаем, что тебе рассказал Гарпун.
Сиплый пару секунд смотрел на меня, а затем поднял глаза к потолку.
— Гарет, скажи честно, ты меня за кого держишь?
— Э-э-э… — растерялся я.
К чему это он? Я же всего лишь напомнил, что вчера он нам ничего не рассказал.
— За дебила? За идиота? Или за того и другого сразу?
— Нет! Я держу тебя за вполне умного человека.
— Тогда зачем ты мне напоминаешь про то, что я и без тебя отлично помню?
— Вдруг ты забыл? — попытался оправдаться я. — Хуже же не будет, если…
