Сильные руки резко развернули меня за плечи, а потом с легкостью посадили на подоконник, у которого я стояла.
— Я покажу тебе кое-что, — дрожащим от возбуждения голосом произнес юноша, не отрывая взгляда от моих губ.
— Только посмей ко мне прикоснуться, — севшим голосом пригрозила я, ощущая себя полной психопаткой. В моей жизни что-то сломалось, причем нечто довольно значимое, потому как все вокруг сошли с ума! Если я правильно поняла намерения Стефана, то это точно не он.
— Я всего лишь хочу, чтобы ты меня поняла, — извиняющимся тоном пояснил он, наклоняясь ближе ко мне.
Мне пришлось по инерции отклониться назад, что оказалось не слишком-то действенно. Два сантиметра и я уперлась лопатками в оконную раму. Я сжалась в маленький комочек и мечтала только об одном: проснуться от этого бредового сна, в котором все поменялись местами.
— Тебе незачем меня бояться, — успокаивающе зашептал вампир. — Я никогда не причиню боли, — он предпринял еще одну попытку дотронуться до моей щеки, провел большим пальцем по губам и нежно улыбнулся. — Моя Елена.
Почему-то именно это словосочетание подействовало на меня самым лучшим образом. Я мгновенно расслабилась и закрыла глаза, задним числом отмечая прикосновение холодных губ к своим. Он не пытался поцеловать, просто прижался ко мне, словно утопающий к спасательному круг, и очень часто задышал. А я уже запуталась в своих чувствах настолько, что перестала отделять одно от другого, мне даже трудно было сказать, кто именно рядом со мной стоит.
И я не знаю, зачем поцеловала первой. Может быть, потому что хотела. Вероятно, где-то в глубине души было что-то, что продолжало меня крепко связывать со Стефаном.
Буквально через минуту я почувствовало разочарование. Этот поцелуй был чем-то из прошлой жизни, и никак не подходил теперешней Елене Гилберт. В нем не было страсти, огня, головокружения, сводящей с ума нежности, которая заставляла мое сердце колотиться в бешеном ритме. Он был пустым и безвкусным, словно теплая вода в палящий полдень. И только потом мне удалось понять, что это не поцелуй пустой, а я. Во мне умерло все, выгорело дотла, сломалось, рухнуло и испортилось. Я стала другой и любила другого мужчину. Теперь уже только его одного.
Знал ли о моих мыслях младший брат? Думаю, да. С одной стороны, меня это безумно обрадовало, потому что я наконец сумела разобраться в себе и разложить все по полочкам. С другой, я сделала ему по-настоящему больно. За что и поплатилась буквально сразу же.
Губы Стефана медленно стали спускаться вниз, к горлу, при этом переставая быть нежными. Нет, он не делал мне больно, но и не старался быть ласковым. Я невольно дернулась в сторону, когда острые зубы прорвали кожу, и почувствовала теплую струйку крови, медленно стекающую на грудь. Именно в этот момент мне стало страшно.
— Не надо, — взмолилась я, стараясь оттолкнуть его от себя. — Дамону…
Договорить я не успела, потому что тишину комнаты разрушило звериное рычание, от которого по коже понеслись ледяные мурашки. И только сейчас я поняла, что значили его слова о "покажу тебе кое-что". Он действительно показывал.
Дамон и Франческа. Она стояли посреди леса, тесно прижавшись друг к другу и неотрывно смотрели в глаза. Рука вампира мягко покоилась на тонюсенькой талии девушки, что заставляло ее еще плотнее прижиматься к нему.
— Ты ведь за этим сюда пришла, — эхом донеслось до меня, точно из сломанного динамика.
А затем он поцеловал ее, медленно и осторожно, словно сжимал в объятиях бесценное сокровище всей своей вечной жизни. Я с уверенностью могу сказать, что со мной он никогда не был таким… естественным, настоящим и безрассудным. Они с высоты своего роста упали на землю, при этом не отрываясь от поцелуя ни на секунду. Фрэнки впилась длинными ногтями в кожаную куртку моего вампира, грациозно выгнув спину, и безропотно позволила снять с себя жакет.
Мужчина тут же приступил к мелким пуговицам на блузке, и медленно расстегивал их одну за одной с такой жадностью, будто избавлялся от обертки самого желанного подарка. И когда шелковая ткань полетела в сторону не смог удержаться, чтобы не окинуть взглядом безупречное тело итальянки, которому позавидовала бы любая модель. Длинная тонкая шея, точеные плечи, сияющая в свете луны оливковая кожа, идеальная по форме грудь в самом откровенном бюстгальтере — не удивлюсь, если она и сама себе завидует, разглядывая отражение в зеркале.
Казалось, Дамон окончательно потерял способностью себя контролировать. Он легко приподнял подругу с земли, чтобы еще сильнее прижать к себе, и изучающее стал "бродить" губами по ее телу, будто старался в мельчайших подробностях запомнить его идеальные изгибы и формы.
Все это заняло не больше двух минут, но я успела заметить все детали.
— УЙДИ! — заорала я на Стефана, понимая, что давно уже плачу. Не составило никакого труда вырваться из его объятий, и я тут же "стекла" на пол, хватаясь руками за штору. — Я ненавижу тебя! И твоего брата! Вас обоих! Вон! Из моей комнаты! Из моей жизни! Из моей души! Проваливайте!
Честно скажу, надрывные крики мало мне помогли на тот момент, но я не задумывалась над этим. Мне было больно. Настолько по-настоящему больно, что я хотела умереть. Но не могла этого сделать, пока вампир находился в комнате. Он ведь не даст мне наделать глупостей?
Как он мог?! После стольких обещаний, уверений в том, что между ними ничего нет! Я просила его быть откровенным, не раз давала шанс все рассказать, но он продолжал обманывать! Милый мой, что я сделала?
Ответ пришел буквально сразу же, мгновенно остановив поток истерики. "Тебя предали, Елена? А ты случаем давно перестала заниматься этими же гадостями?" — злобно проворчал голосок внутри, и я приняла его правоту. "Дамон не мстит. Он сводит счеты" — пришли на память эти слова Стефана.
Неужели он таким образом решил "отплатить" мне? Если да, то вправе ли я строить из себя оскорбленную добродетель? Разумеется, нет! Зато теперь я точно знаю, о чем будет наш вечерний разговор. Человеку не справиться с вампиром, а ведь силы должны быть равны. Фрэнки безусловно красивая женщина с умопомрачительным количеством достоинств, но у меня есть один маленький козырь: я похожа на Катрину. И после превращения сходство станет фотографическим.
Я огляделась по сторонам и только сейчас поняла, что вновь осталась наедине со своими мыслями. А через две секунды дал о себе знать мой мобильник.
Дамон застекленевшими глазами смотрел на дорогу, полностью погрузившись в размышления. Вопросов у него имелось гораздо больше ответов, что отнюдь не способствовало спокойному течению мыслей. Что за проклятие?
