мне жизнь, если в итоге отказываешься сражаться дальше?
Теолрин сжал зубы до мерзкого скрежета и опустил взгляд в дощатый пол. На все эти вопросы у него был лишь один ответ:
— Я не знаю, Джейл.
Самое обидное, что это была правда, а не попытка утаить что-то он напарницы. Он сам задавал себе подобные вопросы на протяжении тех дней, что они добирались с поредевшим отрядом Кройха до этого форта. Задавал — и не находил ответа. Скорее всего, он просто дал слабину — тогда, когда пошел на поводу у Мощного. А потом... Потом уже оказалось поздно что-либо менять.
К сожалению.
Теолрин попробовал было собраться с мыслями, чтобы объяснить это Джейл, когда дверь с грохотом распахнулась. В проеме сначала возник заряженный стеклострел, потом — руки, а потом и остальная часть их сегодняшнего охранника.
— Проповедник. — Джейл натянуто улыбнулась, когда тот зашел в комнату и, убедившись, что никто не пытается сбежать, выдохнул и опустил стеклострел. — Мне тут паучки нашептали, что это твоей милостью мы будем ближайшие пару недель сидеть в этой дыре.
— А Гелиотская Ведьма предпочла бы речное путешествие в трюме баржи с рудой? — хмыкнул Проповедник, закрывая дверь.
— Гелиотская Ведьма, — почти мгновенно отозвалась Джейл, — предпочла бы пить имиральское вино из хрустального бокала и глядеть с наслаждением, как сгорают к чертям собачьим здания Ковена и королевский замок Тар-на-Латара. Это что-то меняет?
Проповедник пожал плечами. Подойдя к стоящему у окна ветхому столу из голубого стекла, от положил на него стеклострел.
— Может, и меняет, — задумчиво произнес он, поглядев сквозь окно на луны. — Жить с надеждой и мечтой всяко приятнее, чем без них.
— Зато умирать одинаково паршиво, — пробормотал Теолрин, не удержавшись. — Что с мечтой, что без нее.Проповедник смерил его удивленным взглядом; его черная, как смоль, бровь чуть вздернулась дугой.
— Так говоришь, парень, будто пробовал.Теолрин фыркнул. Он хорошо помнил то чувство падения в бесконечную пустоту, из которого его вывела раздирающая тело боль...
— Было разок, — наконец сказал он. — Никому не советую.
Проповедник обернулся в сторону Джейл.
— Это он сейчас шутить пытается? Если да, то это благодаря тебе: за те полторы недели, что ты провела в бреду, он ни разу не пытался острить. Если уж на то пошло, он вообще ничего не пытался.
— С ним случается такое. — Удивительно, но Джейл нашла в себе силы ухмыльнуться. — Видимо, расстроился из-за своей новой татуировки. Говорит, не в его вкусе. Недостаточно, мол, стильная.Проповедник рассмеялся и положил руку на выпирающую из-за пояса рукоять ножа.
— Ну, это-то всегда можно поправить, — заметил он.
— Так вот и я ему о том же. — Джейл хохотнула следом за Проповедником пару раз. Затем ее лицо стало серьезным. — Скажи мне по секрету, Проповедник: что у тебя общего с этими отморозками?
Теолрин вздрогнул. Нет, нет. Не надо. Плохая идея. Он помотал головой, надеясь, что Джейл поймет его намек, но она либо не поняла, либо сделала вид, что не понимает.
— Нет, ну правда: я же видела, что ты не в восторге от действий Кройха... и в целом от него тоже не в восторге. Ты ведь не просто так ушел из святилища... или откуда ты там ушел? Ты разочаровался, не так ли? То ли в Небесном Культе в целом, то ли в людях, что проповедуют его доктрины как нечто единственное и абсолютное. Ты же в курсе, что мы с Тео сражаемся против власть имеющих ублюдков, которые считают, что имеют право указывать другим, как жить и во что верить.
«Хорошая попытка, Джейл. — Теолрин мысленно вздохнул. — Жаль только, что бессмысленная. Жажда наживы не идет ни в какое сравнение с попытками воззвать к совести или чему-то такому... Уж я-то это знаю».
Проповедник, наконец, заговорил, медленно и осторожно:
— Я ценю твой благородный порыв, Джейл, но, боюсь, я обязан Кройху слишком многим. Прости. Мне импонируют идеи нововестников, но я уже выбрал сторону.
— Ну, — Джейл подернула плечами, — все мы время от времени допускаем ошибки. И хорошо, когда нам предоставляется возможность эти ошибки исправить.
Проповедник покачал головой.
— Кончай, Джейл. Эти разговоры не доведут до добра.
— Просто имей в виду: я была бы рада, окажись мы по одну сторону баррикад. И мне кажется — ты тоже.
Судя по открытому рту Джейл, она собралась еще что-то добавить — однако в этот момент в коридоре раздался шум, а пару мгновений спустя входная дверь вновь грохнула, распахнувшись.
— Драть тебя за ногу, Проповедник! — Кройх ввалился в комнату, держа в руке откупоренную бутылку, на дне которой что-то плескалось. Следом за ним, по одному, в комнату принялись заваливаться его приятели, многие из которых уже едва держались на ногах. — Я тебе что приказал: следить за тем, чтобы эти проныры не дали деру, или же точить с ними лясы?— Я просто...— Просто делай, что тебе сказали, мать твою, а?!
Теолрина покорежило, когда он взглянул на это пьяное, озлобленное лицо. На такое посмотришь дольше пары секунд — даже пить захочешь бросить. А, может, и жить.
Проповедник, ничего не ответив, отошел к стене, в то время как Кройх обернулся к Джейл. Теолрин не мог видеть, но что-то подсказывало ему, что на лице главаря повисла гнуснейшая из улыбок, что только могла найтись в его арсенале.
— Гелиотская Ведьма... С возвращением. Присоединяйся к своему дружку. — Кройх мотнул головой в сторону Теолрина.
— Присоединяться... к чему? — уточнила Джейл.
— Как к чему? — Кройх приложился к бутылке. Рядом с ним встал Мощный, что послал Джейл воздушный поцелуй. — К тому, чтобы наслаждаться последними днями вашей никчемной жизни... Пока у вас еще есть такая возможность.Теолрин потупил взгляд, пока прихвостни Кройха тряслись в безудержном смехе. В его голове все еще звучали брошенные ему слова Джейл. В ней еще оставался запал, да. Она хотела жить, хотела бороться... В отличие от него.Все, чего хотел Теолрин — так это того, чтобы все побыстрее закончилось.
В конце концов, он и так принес в этот мир слишком много боли и смертей. Наверное, для всех будет только лучше, если его и Джейл казнят.
Он знал, что на этот раз не побоится шагнуть в пугающую пустоту.
