если ты разобьешь свои виноградники на просоленном пляже, они все равно будут приносить лучший урожай в стране. В мирные времена твое вино купит тебе больше дворцов, чем ты сможешь сосчитать, и каждый из них будет доверху забит сокровищами; в военные же позволит приобрести лучшее оружие, и тебе останется неведома горечь поражений; слава о твоем имени разнесется по всему свету, и так будет всегда, покуда не исчезнет само понятие речи.
- А если я откажусь?
Дионис позволил песку высыпаться из ладони.
- Тогда твои виноградники увянут, даже если ты посадишь их на склонах самого Олимпа, твой народ познает жажду и голод, враги убьют твоих истощенных воинов, а твое имя будет использоваться людьми в качестве ругательства и они с радостью позабудут его, когда вышвырнут в море твой обнаженный труп.
Я уверена, что именно последняя угроза и убеждает трассонца оставить принцессу. Он ничего не любит так, как славу; именно это впоследствии и приведет всех нас к беде.
Разве я не видела разбитую амфору и появляющиеся из неё ленты черной ткани вперемешку с нитями моих золотых волос? Разве теперь могу я сомневаться в их реальности?
Это объясняет слишком многое - кирпичи сложились в стену, отрицать существование которой не имеет смысла. Посейдон посылает воспоминания, но Дионис посылает женщину, а эти двое скорее разделят друг с другом постель, нежели победу. Облака сгущаются, и по улицам проносится низкий раскатистый звук, похожий на рык левиафана. В воздухе витает запах подходящей к концу эпохи, и я – единственное, что стоит между ней и перемалывающим ее колесом.
Дионис наклоняет серебряный сосуд, и вино снова струится в рот трассонца. На этот раз оно имеет неприятный и кислый вкус, но Тесей все равно пьет; он достаточно умен, чтобы не оскорблять богов, а жажда его глубока, словно озеро. Пурпурные глаза бога вспыхивают алым, лоб покрывается морщинами и увеличивается в размерах, голова темнеет и приобретает грубые звериные черты. Из его черепа вырастает пара длинных извилистых рогов, а челюсть выступает вперед, превращая лицо в обезьянью морду.
- У нас нет времени на твои видения! – прорычал злобный голос Карфуда. – Просыпайся, или же, клянусь, я оставлю тебя здесь!
Эта угроза не впечатлила Тесея. В желудке у него зашевелились холодные щупальца вины. Несмотря на все разглагольствования Диониса, не мог же он просто взять и оставить свою возлюбленную на том пустынном берегу! Он является прославленным героем, а прославленные герои всегда славились способностью с честью выпутываться из любой неприятной ситуации. Конечно же, он приплыл за ней, дождавшись наступления темноты, или одолел бога в соревновании по выпивке – сделал хоть что-то, чтобы ее вернуть!
- И откуда тебе знать, Тесей? – вино продолжало литься, но уже не из серебряного кувшина Диониса, а из грязного бурдюка Карфуда. – Если ты наконец прекратишь упиваться чувством вины и соизволишь подняться на ноги, у нас, возможно, еще останется шанс вернуть амфору. Шеба сбежала, и нам следует поспешить за ней.
- И что потом? – оттолкнув бурдюк, Тесей обнаружил, что лежит на оторванном и плавающем в воде крыле демона. Створка вращающихся ворот была повернута, запечатав их в боковом извилистом проходе, где произошел бой с Шебой. – Если мы не смогли ее убить…
- Убить? – Карфуд встал, морщась от боли. Его тело покрывали глубокие порезы и выплеснувшийся из лопнувших коконов желтый ихор, но несколько мелких оболочек с болью каким-то чудом уцелели; с каждым ударом сердца демона они становились немного больше. – И как же нам ее убить? Да проще сами лабиринты сровнять с землей!
Тесей нахмурился. Если целью демона является не убийство Шебы, зачем он вообще ее преследует?
- У меня есть свои причины, равно как и у тебя – или боишься вспомнить о том, что именно произошло на том острове? – демон рывком вздернул Тесея на ноги и сунул ему в руки выкованный из звездного металла клинок. – Помоги мне с воротами. Если мы поторопимся, то сможем догнать Шебу.
Когда танар’ри развернулся к прочной створке двери, Тесей вспомнил о расставленной монстром ловушке. Его сердце упало. Развернувшись, он у дальнего края ворот увидел валяющуюся в неглубокой воде спутанную шкуру. Она больше не двигалась.
- Карфуд, мы забыли о Серебряном Ветре.
Демон бросил на шкуру мимолетный взгляд.
- Мы не можем позволить себе тратить время на мертвецов. Каждая минута на счету.
- Если Серебряный Ветер и правда мертв, долго это не займет, - омыв клинок кровью демона, Тесей с плеском зашагал к липкой шкуре и кончиком меча поддел пустую дыру на месте рта. – Серебряный Ветер? Ты там?
Ответа не последовало. Шкура оставалась неподвижна. Тесей аккуратно надрезал ее и раскрыл. Внутри, сомкнув глаза и свернувшись в клубок, словно младенец, лежал престарелый бариаур. Его с ног до головы покрывала слизь и грязь, но грудь его размеренно поднималась и опускалась, копыта подергивались во сне, а тело по-прежнему усеивали пульсирующие коконы боли.
- Серебряный Ветер, просыпайся, - нагнувшись, Тесей аккуратно встряхнул старика. – Нам нужно спешить.
Глаза Серебряного Ветра распахнулись, и он удивленно вскрикнул.
- Тесей? – подняв голову, он огляделся вокруг. - Ты представляешь, а я-то думал, что взорвался! Тогда мне бы пришлось воображать все это заново – вообще все!
- Может, тебе это еще предстоит, как знать, - раздался раскатистый голос Карфуда. Демон, который так и не двинулся с места, перевел взгляд на Тесея. – Закончили?
Трассонец помог Серебряному Ветру выбраться из пустой шкуры, и они подошли к Карфуду. Тот, видимо, поначалу решил, что сможет открыть врата в одиночку, но в результате всех его стараний на них образовалась лишь маленькая трещина – и это при том, что раненая и убегающая Шеба смогла захлопнуть их всего одной рукой! Тесей начал задаваться вопросом, кто из них на кого охотится.
- Разве это имеет значение? – всем весом навалившись на тяжелую створку, Карфуд начал толкать. – У нее твоя амфора!
Тесей уперся плечом в железную обшивку.
- И что же тебе от нее нужно, если шансов убить ее у нас нет?
Карфуд бросил на него косой взгляд.
- Удивлен, что ты еще не догадался, трассонец.
Со стороны центрального стержня вращающейся двери раздался громкий скрежещущий звук. Тяжелая створка начала медленно поворачиваться. Мгновением спустя в нее на полном скаку врезался Серебряный Ветер; раздался громкий стук, и Тесей с Карфудом чуть
