Она вскарабкалась на ноги. Они оба увернулись от её сбежавшей лошади, которая носилась по квадрату, преследуемая ругающимся саргантом.
Комендант тоже отступил назад, волоча за собой не обращающего ни на что внимание Индекса, пока старый летописец продолжал пылко доказывать свою мысль. Когда Лордан Норф отправится в холмы, он хочет выехать вместе с ней.
— Он проделал весь этот путь от горы Албан, чтобы запеть свою старую песню?
Киндри пожал плечами. — Исследования мерикит были всей его жизнью, до того как твой друг Марк закрыл для него холмы, как, впрочем, и для всех нас. Конечно он хочет вернуться. И всё же, он здесь не для этого: за ним послал Комендант, чтобы он натренировал тебя в мерикитском. Я отправился вместе с ним, чтобы не дать его рассеянности убить его.
— Полагаю, это бы было очень прискорбно.
Больше того, это могло бы стать самой настоящей катастрофой. Индекс заработал свою кличку, став тем единственным, кто знал, где хранятся все данные общины, в каком свитке, или книге, или стареющей памяти.
— Ты всё ещё помогаешь ему с его травяным сарайчиком? Он уже научил тебя, как его читать?
Киндри скорчил рожу. — Ты могла бы меня предупредить. Я только недавно вычислил, что порядок расположения трав в нём это его мнемоническая подсказка. Теперь я пытаюсь запомнить всё целиком, а ты же знаешь, что у меня нет должной подготовки.
— Ты справишься.
Фактически это казалось очень хорошим занятием для кого-то, кто, как подозревала Джейм, медленно превращался в Того-Кто-Охраняет, и не важно, знал ли об этом он сам.
И всё же она было удивлена тем, что Комендант сподобился послать за старым летописцем. Со времени солнцестояния, никто не заговаривал с ней об обещанной поездке в холмы, заставляя размышлять о том, не придётся ли ей снова тихонько ускользнуть из училища и подвергнуться риску стать дезертиром.
Однако, похоже, что Шет воспринял её миссию достаточно серьёзно. Склонив голову, чтобы лучше слышать Индекса (который доставал рандону только до плеча, даже привстав на цыпочки и вцепившись в его шарф), он бросил на Джейм острый взгляд и приподнял бровь. Да, её ждала немаловажная работа. Со времени устроенной мерикитами резни семьи Марка в Киторне холмы были закрыты для всего Кенцирата, и всё из-за трагического недопонимания между двумя народами, которым следовало бы стать союзниками против тьмы, лежащей дальше на север. За землями мерикит и других соседних племён возвышался Барьер, а за ним простирался сам Тёмный Порог, всегда настороженный и выжидающий.
Впервые за несколько десятилетий кенцир получил дозволение на путешествие на север, не только в качестве Лордана Норф, но и как Любимчик Земляной Женщины.
И, конечно, не будучи дураком, Комендант беспокоился. Ему меньше всего хотелось держать ответ перед Верховным Лордом, если его наследник будет убит из-за своего полнейшего невежества.
Знания тоже вполне могли её погубить или, по крайней мере, процесс их получения. Следующие четыре дня Индекс упрямо таскался за ней по пятам из класса в класс, обучая мерикитскому языку. Мягко говоря отвлекало, когда он дёргал её за рукав во время тренировок с кинжалом в стиле огонь-скачет, и он чуть не дал себя затоптать на тренировочном поле во время отработки копейных строевых приёмов. Сокольничий усадил на него своего кречета. За ним рысили кадеты каинроны, допытываясь, Как по мерикитски будет «задница»? Киндри вовсю трудился, предохраняя своего почтенного, близорукого подопечного от гибели. Что касается самой Джейм, на своё счастье она уже знала несколько мерекитских слов, и всё же к концу каждого дня её голова гудела как барабан.
С другой стороны, оказалось, что об обществе мерикит в целом Индекс знал гораздо меньше, чем на то рассчитывала Джейм. Он провёл всё своё время вместе с шаманом Маслолом, изучая те ритуалы, что практиковали мерикиты мужчины. В то же время, женщины холмов остались для него полнейшей загадкой. В этом он всецело следовал предубеждению хайборнов о том, что дела женщин не заслуживают серьезного внимания, и не мог ничего рассказать Джейм о церемониях Кануна Зимы, поскольку они проводились в деревне, где он никогда не был.
Учитывая его позицию, Джейм удивилась, что он так отчаянно жаждал отправиться вместе с ней на север, на то, что обещало оказаться простым домашним обрядом.
— Я так думаю, он просто хочет засунуть свою ногу обратно в дверь, — сказал Киндри.
Это была его пятая, последняя ночь в Тентире и, в отличие от Индекса, он решил остаться в покоях Джейм. Джейм, в свою очередь, была очень рада его попотчевать. Несколько дней в его компании показали ей, что он утратил большую часть своей настороженности, которая так раздражала её прежде. Жизнь на Горе Албан определённо хорошо ему подходила.
Внутри ближайшей стены раздалось чихание, за которым последовал приступ приглушённого кашля.
— Серый, почему бы тебе просто не вылезти? У нас тут отличный костерок. Иди, погрейся и съешь что-нибудь.
Ей ответил приглушённый, насмешливый смех. — Что, обменять свободу на чашку овсянки (см. Библию: чечевичная похлёбка)?
— Ну вообще-то, это колбаски из оленины на палочках, среди всего прочего. Мы устроили что-то вроде пикника. Ты не хочешь к нам присоединиться?
Мгновение, они думали, что он может выйти, но затем услышали, как он, спотыкаясь, уходит прочь.
— Теперь ему приходится голодать, — сказала Джейм. — С тех пор, как он нашпиговал то тушенье льняным маслом и заставил полказармы скакать с поносом, кухня охраняется днём и ночью. А если его поймает на браконьерстве какой-нибудь другой дом, то он нарвётся на ещё большие неприятности.
Она оставляла для него еду в апартаментах Грешана, как для бездомной кошки, но была практически уверена, что её подъёдал Жур.
— Он сидит в тёмном, мрачном месте, — сдержанно сказал Киндри.
— Я знаю: между двух грязных стен.
— Я не это имел в виду. Если, конечно, ничего не изменилось, его образ души по-прежнему та дворняга, прикованная к холодному камину Мастера.
— Да, но меня-то там больше нет.
— Я знаю. Ты сбежала, но его с собой не взяла. Попав в такую ловушку, он просто обязан всё время чувствовать себя холодным и голодным.
Джейм подбросила ветку в огонь, пылающий под медным котлом. — Да, так и оно есть. Порой в своих снах я слышу как он хнычет и крадусь прочь, до того, как мой запах заставит его завыть. Я никогда не желала для него подобных страданий.
— Ты о нём вообще не задумывалась, с тех пор, как он отслужил свою роль.
— Так нечестно. Во имя Порога, что я должна была делать с ним здесь, в училище? Когда он поступал ко мне на службу, я его предупреждала, что, вероятно, буду ненадёжной хозяйкой. Как бы то ни было, теперь у меня есть для него работа. Настоящая работа, соответствующая его квалификации.
