Милосердного Кельма, заражен этой болезнью. Думаете, нам удалось излечить эту болезнь? Ничего подобного: даже после казни зачинщиков восстания... — Теолрин невольно сделал паузу, когда перед глазами замаячил образ помоста и виселиц, — эта еретическая язва все равно продолжает терзать город и его жителей.
Теолрин набрал было воздуха, чтобы продолжить заготовленный монолог, когда жрец ухитрился вклиниться:
— Воистину, Боги и их Дети испытывают нас. Я неустанно молюсь Погибшему Небодержцу, чтобы он вразумил заблудшие души, чтобы направил их к...
— Одних молитв здесь недостаточно, — жестко отрезал Теолрин, для верности махнув рукой. — Наш Ковен пришел к убеждению, что действовать нужно решительнее. Нужно вырезать эту язву на теле столицы, пока она не распространилась по всей стране. — Эту метафору ему подсказала Джейл. — Вы же согласны с тем, что от этой язвы нужно избавиться?
— Конечно. — Старик рьяно закивал. — Но я все еще не понимаю, чем я могу...
Далеко позади скрипнула дверь. Теолрин мгновенно развернулся, мысленно уже готовясь к тому, что внутрь храма сейчас вломится отряд городской стражи или даже инквизиторов — однако через порог храма всего лишь переступила какая-то пожилая женщина. Теолрин только начал думать о том, что бы такого придумать, чтобы избавить себя от незваной гостьи, как Джейл, шагнув по направлению к дверям, рявкнула:
— Эй вы! — Женщина тут же остановилась и удивленно заморгала. — Храм закрыт! Ступайте обратно!
Посетительница непонимающе заморгала.
— Помилуйте, но...
— Я сказала, храм закрыт. Помолитесь в каком-нибудь другом святилище!
— Так я... — Женщина в недоумении покосилась по сторонам. — Не молиться пришла. Я... работаю здесь... прислужницей.
— Значит, у вас сегодня выходной, — заявила Джейл. — Ну же, ступайте домой. Помойте полы, сварите похлебку... ну или чем вы там занимаетесь в свободное время. Все, кыш! Кыш!
К удивлению Теолрина, жрец никак не пытался перечить Джейл — возможно, понял, что такой женщине лучше не пересекать дорогу. Посетительница тем временем пожала плечами и, попятившись, переступила порог и, что-то пробормотав, захлопнула дверь. Следом за Джейл Теолрин развернулся обратно в сторону алтаря и его служителя в семицветной сутане.
— Вы уже, наверное, догадались, — Теолрин вновь начал входить в роль, не взирая на то, что голос его вот-вот был готов сорваться, — кто я такой?
«Ответь „да“, пожалуйста. Просто скажи „да“, и обойдемся без лишних...»
— Я бы предпочел, — отозвался жрец с подозрительным прищуром, — чтобы вы, молодой человек, все-таки прояснили этот момент. Если, конечно, вас это не затруднит.
— Не затруднит.
«Еще как затруднит, но что делать».
Теолрин щелкнул пальцами, и Джейл, склонившись в пародии на уважительный поклон, достала из кармана своего испачканного и местами разодранного платья несколько прозрачных стекол, прихваченных ею из переулка. Стекол должно было быть шесть, но два из них попали под поток Теолриновой блевотины, и Джейл наотрез отказалась брать их в руки даже когда Теолрин пообещал их протереть — так что на ладони Джейл лежали, посверкивая гранями, четыре осколка.
— Сестра, — обратился Теолрин к Джейл и тут же замер в нерешительности: можно ли так обращаться к «помощнице»? Впрочем, пути назад уже не было. — Положите стекла куда-нибудь на твердую поверхность.
— Да... высочайший господин, — выдавила из себя Джейл наверняка против собственной воли, а затем подошла к ближайшему аналою и, скинув с него кипу пергаментных листов, водрузила на аналой осколки.
Призывно махнув рукой жрецу, Теолрин подошел к аналою и чуть покосился через плечо, убеждаясь, что старик следует за ним, пусть и с некоторой опаской. Сердце Теолрина билось все быстрее. Тревога усиливалась. Что, если у жреца есть ориентировка на них двоих, выданная инквизицией? Или он просто видел развешанные портреты вместе с предложением о награде? Тогда все пропало. Придется опять проливать кровь...
«Успокойся, — приказал он самому себе. — Успокойся и сосредоточься. Вспомни, что именно ты сделал недавно».
Когда старик расположился в паре шагов от аналоя, Теолрин потер ладони и, вытянув руки, расположил их так, словно хотел подтолкнуть осколки снизу вверх. Джейл, стоявшая рядом с ним, поджала губы. Девушка явно нервничала не меньше него, прекрасно понимая, в какой глубочайшей заднице они сейчас оказались.
«Давай!»
Теолрин напряг мышцы, прикрыл глаза и чуть дернул руками, как если бы освобождал из них невидимую энергию, что должна была подхватить стекла и унести их ввысь. Ему казалось, что он в точности повторил все манипуляции, проделанные в переулке — однако стекла даже не задрожали. Что-то было не так. Может, недостаточно резкое движение? Сомкнув зубы, Теолрин повторил жест, придав ему больше резкости.
Стекла оставались лежать на аналое безмолвными свидетелями его позора.
Неловкая пауза затягивалась все сильнее.
— Кто-нибудь может объяснить мне, что тут происходит? — произнес старик, недовольно хмурясь.
«Может, было бы проще попросту прикончить этого старика и унести отсюда все ценное, а не устраивать эту бессмысленную клоунаду?»
Теолрин уже подумал было пойти на попятную, когда Джейл повернулась в сторону жреца и рявкнула:
— Ты что, старик, в самом деле не понимаешь, кто к тебе пришел? Сказано смотреть, значит, стой и смотри, маловерный.
На удивление, это сработало. По крайней мере, старик опустил голову и пробормотав что-то навроде «да-да, конечно», продолжил стоять истуканом. Однако даже это не меняло того факта, что Теолрину не удавалось сдвинуть стекла. Совсем.
«Я ведь тогда разозлился, — вспомнилось ему. — Точно!»
Он тихонько зарычал, высвобождая наружу накопленную за ночь и утро злость. Затем вновь взмахнул руками.
На этот раз — он отчетливо видел — осколки задрожали. Но все же этого едва ли было достаточно. Теолрин понял: ему нужен какой-то внешний раздражитель. Может, если жрец продолжит спрашивать «что происходит?», то раз на пятый это сработает? Или же...
Озаренный идеей, Теолрин склонил голову к уху Джейл.
— Выведи меня из себя, — прошептал он, надеясь, что на склоне лет жрец не блещет слухом.
— Что? — захлопала глазами Джейл.
— Говорю, скажи мне что-нибудь, что выведет меня из себя. Только быстрее.
— Э-э, ладно... Сейчас...
Теолрин вновь принял вертикальное положение и приготовил руки. Боковым зрением он видел, как колеблются морщины на худом лице жреца — похоже, тот пытался разгадать загадку того, что тут происходит.
— Я так и не успела тебе сказать, — прозвучал ему в ухо горячий шепот Джейл, — что любовник из тебя никудышный. Я серьезно. Клэйв, между прочим, трахается в разы
