Когда я проснулась в следующий раз, уже давно было утро. Все еще терзаясь от похмелья, своей дурости и гудящих ног, я вдоволь напилась оставшейся воды из кувшина, умудрилась расстянуться на полу из-за дурацких ступенек – так и надо мне дуре, потребовала ванну в самых гневных тонах, привела себя в приличный вид и спустилась к завтраку, или обеду, фиг его знает.
В обеденной комнате было пустовато, но какой сюрприз: мои охранители были за столом, хорошо хоть не близко от окна. Жаль, солнцезащитных очков в это путешествие не захватила. Как бы они сейчас кстати пришлись! Хмм, машут руками, приглашая поесть. Ну не одной же страдать, пронеслась здравая или не очень, мысль. Я мрачно уселась за стол.
– Что? Голова болит?, – заботливо поинтересовался Вэл.
– Выпей вот, поможет, – передвинул мне свою кружку Камилл, – сейчас еще закажу.
– Ничего у меня не болит, – буркнула я.
– Да…
– Я так думаю, что она просто в стуколку двери влетела, когда за водой прошлой ночью ходила, – озабоченно покосился Вэл.
Камилл улыбнулся себе под нос. Вздохнул.
– Я тебе не помощник.
Для меня это прозвучало как стартовой пистолет.
– А ты, видно, замечательно ночь провел?
Вэл мечтательно улыбнулся.
– Превосходно. А ты что ревнуешь?
– Вот еще, с чего бы?
– Сама же завела. Полонез был бы попроще.
Я почувствовала, что начинаю краснеть от пяток и до ушей. Значит он еще и мысли мои читает, и то что в моем воспаленном воображении было тоже..
– Ничего я не читал, у тебя и так все на лбу написано. Как сейчас.
– Ну и чем вы занимались? – все-таки я мазохистка, наверное.
Пауза.
– Как чем? Искушал. С соглашения обеих сторон. Ты разве не слышала?
– А я то думала, что ты мой бес-искуситель, – я не успела закрыть свой рот.
Язык мой – враг мой, это точно.
Вэл с нарочитой серьезностью посмотрел на меня, пробежался пальцами по своей гриве волос, и с легкой насмешкой в голосе, ответил.
– Вообще, это в мои планы не входило. Но, если, ты настаиваешь…, – растягивая слова, произнес он.
– Так. Хватит. Все замолчали, – помощь Камилла пришла как нельзя кстати, – мне, действительно, надоело вас слушать, и ни к чему хорошему эта словесная перепалка не приведет. Поэтому, пейте оба испону, да, вот эта жидкость в кружках, помогает не только от похмелья, но и от идиотских мыслей.
На какое-то время над нашим столиком повисла тишина. Все сосредоточенно пили истому, гадость та еще, заедали ее яишницей с ярко зелеными желтками, или обозвать их зеленками?, с ветчиной и ломтем ржаного хлеба. Наше зыбкое перемирие нарушил гость, парнишка лет семнадцати со слегка знакомыми чертами лица.
– Мне Игода сказал, что вы в "У Краю" остановились.Вы в Андервилль на менестрельский турнир идете. Но у вас менестреля нет. Я – Зитар. Я уже все мелодии знаю, которые вы наших вчера на танцах научили и слова к ним сочинил. Я – внук Сетара, того самого менестреля, который там пел, но пока он не умрет и мой папаша не умрет, ходить мне до седых волос в учениках. Возьмите меня с собой вашим менестрелем. Мы точно выиграем! И я тогда даже в Зале Старейшин смогу выступать, сам по себе, – тирада была признесена скороговоркой.
– Нет.
– Нет. Извини мальчик, мы будем присутствовать на турнире только в качестве зрителей.
Честно не знаю, какие помыслы руководили мною в этот момент. Боюсь, что чисто принципиальные.
– Зитар, а на каких инструментах ты играешь?
– На виариле, Миледи.
– А спеть ты нам можешь сейчас?
– Конечно. Что бы вы хотели, Миледи?
– Что-нибудь для души!
Мальчик улыбнулся и снял ремень, который перепоясывал рубашку крест накрест. О знакомые гусли. Он присел на свободный стул и начал наигрывать мелодию из нашего вальса, и юный звонкий голос разрезал воздух в гостинице. Он пел о любви и страдании, неминуемой смерти и долгой памяти, жестокой жизни и вечном упокоении.
И виарила пела, кричала, завораживала гитарой и скрипкой, флейтой и фортепьяно.
Все больше и больше людей наполняло зал постоялого двора, кто-то уперся носом в стекло окна, а мальчишка все пел: с полузакрытыми глазами, перебирая пальцами по своему удивительному инструменту, не обращая внимания на толпу зрителей, возникшую ниоткуда.
– Ты очень талантлив, парень. И я надеюсь, что ты когда-нибудь, скоро, покоришь Геодар. Но, к сожалению, мы не можем взять тебя с тобой. Удачи, – прочеканил Вэл.
У парнишки поникли худенькие плечи и рыжие вихры, он начал сосредоточенно рассматривать пол. А где же Свобода Выбора? Ну, правда, мне дико не нравится, когда за меня пытаются что-то решить. Вот и сейчас…
– Зитар, я позволю себе не согласиться с моими спутниками,- я повернулась к Камиллу и Вэлу с каменной физиономией, в надеждах, что мой тяжелый взгляд остановит их попытку со мной спорить. Это моя миссия или потому-что?
– Я думаю, что ты будешь прекрасным менестрелем для нашего выступления.
Лицо парнишки засветилось.
– Вы не шутите?
– Абсолютно нет. Мы согласились стать зрителями, поскольку наш менестрель отстал, – произглосила я, поддерживая легенду моих охранителей, – Но, мне кажется, что с тобой у нас есть отличный шанс.
"И профессора этого увидеть будет, наверное, легче", появилась первая претендующая на здравую мысль сегодня.
– А я и оруженосцем могу тоже. И за конями. И вообще, если что, – Мальчишка чуть ли не в ладони не хлопал – столько восторженной радости появилось на его конопатом лице.
– Доставлено к Леди Аля!, громогласно обьявил мужчина. Мы обернулись. Хозяин постоялого двора помахал рукой по направлению к нашему столу. Посыльный, чье лицо закрывали поставленные друг на друга множество коробок и коробочек, как-то нашел нас.
– Доставлено к Леди Аля! – повторил он, – Пожалуйте. Распишитесь.
Коробки были поставлены около меня и тонкий лист пергамента уже лежал на столе.
Я посмотрела на здешнее уведомление о доставке и икнула.
– Вообще-то я ничего не заказывала от дома Афинорома.
– Это подарок от мастера Афинорома, по вчерашней договоренности.
Я подняла глаза полные мольбы на Вэла и Камилла.
– Не помнишь? Риф Афинором и ты за несчастным кувшином вина обсуждали дизайны одежд для выступлений в Андервилле?- прояснил Камилл.
Помотала головой.
– И сколько я вам должна?
– Ничего-с, Миледи. По вашей же договоренности с Мастером Афиноромом. Если кто-то спрашивает о ваших одеждах в Андервилле, вы отвечаете, что было сделано на заказ от уникального, никогда не повторяещегося, Мастера Рифа Афинорома в Эспетее.
– Зитар, не мог бы ты отнести их в мою комнату?
– Конечно, Миледи!
– А потом мы пойдем выбирать нам коней.
