- Всё, что можно, я уже сказал.
Голос невольно дрогнул, и фраза прозвучало резковато, с акцентом на слове "Можно". Следователь замер, разглядывая меня.
- Ну что ж, это уже ваши проблемы. Убийство раскрыто, любой суд вынесет приговор за десять минут. Вас - к смертной казни, Таню как сообщницу, к каторге. Имейте это в виду, когда снова захочется рассказывать сказки следователю.
- Нас сейчас по камерам?
- Конечно, не в гостиницу же вас везти.
- А где именно будут держать Таню? В этом же здании?
- Да, можно сказать, почти в соседних камерах. А что, уже планируете побег? - заинтересовался он.
- Скорее налёт - улыбнулся я.
- Ну-ну - протянул следователь.
Вряд ли я его напугал, но до первых решёток меня сопровождало четверо стражников, а потом - двое тюремщиков. Условия антисанитарные, но меня теперь больше интересовала планировка здания, и я старательно запоминал повороты, размещение дверей, решёток.
Когда меня грубовато подтолкнули в камеру, я даже не обиделся - не до того сейчас. Камера, вернее, нечто среднее между подвалом, канализационным коллектором и нашим КПЗ, была небольшой. Малюсенькое окошечко под сводчатым потолком, двухярусные нары вдоль стен. На одной из стен висел маленький светильник, свет от которого позволял различить только силуэты сидельцев. Но бодрости у местных от такой обстановки не убавилось. Пока я оглядывался по сторонам, один из них соскочил с нар и развязной походкой подошёл ко мне.
- О, свежее мяско подогнали! А то я уже скучать начал. Ты кто? Обзовись!
Ага, мне сейчас только разборок и "прописки" не хватает. Я медленно поднял руку и выпустил когти. Мужик хотел было отпрянуть, но я подцепил его когтем под челюсть и развернул, чтобы и остальным было видно. Мужик стоял на цыпочках, вытянувшись в струнку, но всё равно кровь из проколотой челюсти побежала по шее. Я постарался придать голосу строгость.
- У меня сегодня плохое настроение и много дел. И мне некогда устраивать разборки с придурками. Если кто-нибудь вякнет хоть слово или просто откроет глаза, то… утро он уже не увидит.
Я поднёс вторую руку к глазам мужика и тот задёргался, но когти у горла не пускали. Кровь потекла ещё сильнее. Решив, что впечатление произведено правильное, я оттолкнул его вглубь камеры.
- Всем спать! Повторять не буду.
Раздались шорохи, и в камере установилась тишина. Я присел на край нар и попытался оценить обстановку. То, что на меня не кинулись всей толпой, можно было списать на неожиданность и испуг от моих когтей. Но почему никто не стал орать и звать на помощь? Или рассудили, что я убью быстрее, чем помощь придёт? А, это не мои проблемы. Сейчас надо дождаться полуночи. Зеки лягут спать, стража тоже начнёт искать тёплые места. Вот тогда можно будет начать выбираться. Если я правильно посчитал, то камер всего пара десятков. Вывесок "М" и "Ж" не наблюдалось, куда поместили Таню - неизвестно. Из своей камеры я выберусь, а вот как искать дальше? Ломать двери, делать дыры в стенах или проще стучать в каждую и спрашивать: "Таня, ты здесь?" А где в это время будет охрана? А что она будет делать? А как её нейтрализовать? Вопросы навалились кучей. По идее, побег обычно долго готовят, всё выверяют до мелочей. Не так как я - с бухты-барахты. Но у меня времени только до утра и придумывать что-то хитрое некогда. Сокамерники лежали тихо, и я стал прикидывать варианты.
Постепенно всё звуки стихли. Местное КПЗ и так не очень похоже на дискотеку, но отдельные звуки всё-таки было слышно. В одной из камер кому-то набили морду, потом тюремщики что-то выясняли между собой. Но постепенно и этих звуков не стало. Подождав для верности ещё час, принялся обследовать дверь и стены. Что сказать… Сделано грубо, но надёжно. Стены сложены из крупных камней. Раствор из крупных щелей можно выковырять, но вот вывернуть камни неправильной формы стало бы проблемой. Дверь толстая, укреплённая железным листом. Засова и петель не видно. Я даже засомневался, как мне её вскрывать. Потом попробовал как бы увидеть дверь с другой стороны и тонкий луч лазера, мягко режущего засов. За дверью чуть звякнуло. Я осторожно надавил на дверь, и она легко открылась. В коридоре было по-прежнему тихо. Для начала надо разобраться с дежурной сменой. Я глубоко вздохнул, набираясь смелости и… где-то вдалеке послышался звук шагов нескольких человек. Твою за ногу! Ну кому ещё не спится?! На всякий случай я попробовал юркнуть в стену, но та и не думала пускать в себя. Пришлось вернуться в камеру. Шаги остановились как раз возле моей камеры, послышалось звяканье ключей, потом грохот упавшей железяки (видимо, упал обрезанный кусок засова), удивлённый возглас. Дверь распахнулась, и в камеру влетел один из тюремщиков, держа наготове что-то вроде короткой дубинки. Быстро огляделся, но все, за исключением меня, лежали, не подавая признаков жизни. Следом за ним вошла парочка солдат. Кольчужники, давно не виделись! Незнакомые, но это роли не играло. Наместник не захотел ждать, и значит времени у меня нет вообще. Один из солдат, видимо, сразу узнал меня. Да и трудно ошибиться с выбором, если все остальные лежат, отвернувшись к стенкам.
- Пошли!
- Куда?
- Куда скажем - солдат прищурился - И заткни пасть, здоровье дольше сохранишь.
Я поднялся, прикидывая, как мне его убить, чтобы не забрызгаться кровью. Тот прекрасно понял мои намерения.
- Решил попробовать взбрыкнуть?
- Да нет, думаю - в каком гробу тебя будут закапывать, если вообще что-то останется для похорон.
Второй солдат оказался более разумным.
- У нас приказ доставить живым и без повреждений - бросил он первому.
Тот выразительно сжал кулак.
- В приказе не сказано, что мы должны терпеть хамство. Да и сам понимаешь, попытка к бегству, оказание сопротивления… Немного поучу уму разуму, не более.
Терпение у меня лопнуло. Я чуть двинул его чем-то вроде каменного кулака, и солдата отбросило к стене. Второй схватился за меч, но не кинулся. Не спуская с меня настороженного взгляда, проверил у первого пульс.
- У меня приказ - уже не так уверенно произнёс он.
- Попробуй выполнить.
Убивать не хотелось, но и ехать овечкой на убой я не собирался. В коридоре послышался недовольный голос.
- Ну чего вы там возитесь?
Солдат дёрнулся было к двери, но замер, когда я отрицательно покачал головой. Не дождавшись ответа, в камеру заглянул ещё один. Этот был постарше и поумнее. И лицо знакомое - вроде бы один из тех, кто сопровождал меня раньше. Не стал хвататься за меч, не стал орать. Просто оглядел нас, задержал взгляд на лежащем. Потом встал, чуть ли не по стойке смирно, и официально обратился ко мне.
- Господин Иван, Наместник просит вас прибыть в его дворец.
