— Сбоку! — простонал юноша. — Давайте копать сбоку!
— Нет времени, — вздохнул, помрачнев, Браннок. — Без подпорок туннель не сделать. А у нас в запасе только день, от силы — два.
— Нет! — голос Кедрина превратился в вопль. — Не может быть!
Лицо молодого короля исказили гнев и скорбь. Он упал на колени и замолотил по плите кулаками, словно живая плоть могла сокрушить камень, перед которым отступило железо. Слезы застилали ему глаза.
— Уинетт, о, Уинетт! Я не смог тебя спасти!
Тепшен коснулся его плеча, пытаясь утешить юношу, но тщетно. Кедрин упал ничком и зарыдал. Талисман выскользнул из-за ворота его рубахи и коснулся камня.
— Кирье, — взмолился Кедрин, — не покинь меня!
Мощный гул потряс громаду кургана, и плита провалилась, увлекая Кедрина в темные недра гробницы Друла.
Кедрин тяжело рухнул на кучу камня. Он был настолько потрясен, что в первый момент даже не осознал силы удара. Препятствие, казавшееся непреодолимым, было внезапно устранено без видимых усилий. Плита, о которую он безуспешно бился мгновение назад, сорвалась вниз и разлетелась при ударе. Вслед за ней посыпалась земля, и теперь, лежа на спине среди каменных обломков, Кедрин задыхался и кашлял от пыли. Выплюнув попавшую в рот землю и прочистив глаза, он поглядел наверх. Мало-помалу взгляд его прояснялся. Над ним сиял квадрат голубого неба. Вскоре на его фоне показались обеспокоенные лица Тепшена Лала и Браннока.
— Кедрин? — в голосе кьо звучала тревога. — Как ты?
— Вроде ничего, — откликнулся юноша. Он осторожно принял сидячее положение, потом поднялся на ноги. — Кажется, все кости целы.
— Подожди.
Голова Браннока исчезла, через мгновение полукровка показался снова и просунул в отверстие факелы. Удар огнивом — и один из них загорелся. Между тем Кедрин оценил свое состояние. Похоже, этот неожиданный полет стоил ему лишь нескольких синяков. Браннок сбросил ему факел. Кедрин поймал его на лету, поднял повыше и медленно обернулся, осматриваясь. Это место выглядело таким, каким Кедрин его помнил, и в то же время иным — словно много раз видел его во сне, а теперь узрел воочию. Гробница была шагов тридцать-сорок в поперечнике, пол выложен серым камнем. Огромные мрачные плиты образовывали мощный купол, в его центре ослепительно сияло квадратное отверстие. Кедрин повернулся еще чуть-чуть — и коснулся каменного возвышения. Монолитное, высотой по пояс, оно служило постаментом саркофагу, испещренному древними рунами. В неровном свете факела они чернели, точно прорезанные насквозь. Сырой затхлый воздух застоялся, но сверху уже потянуло свежестью, и дышать стало легче. Древние знаки, начертанные на стенах, почти стерлись, их затянула пыльная паутина. Ничего похожего на вход Кедрин не обнаружил. Он раздумывал, не осмотреть ли содержимое саркофага. Правда, в прошлый раз покоившийся в нем поднялся, потревоженный его вторжением. И тут сверху донесся крик Тепшена:
— Отойди!
Кедрин повиновался. Из отверстия, разворачиваясь на лету, упала веревка. Юноша придержал конец, и Тепшен проворно, как белка, спустился в гробницу. Вслед ему в отверстие полетели факелы. Браннок спустил на веревке три сумы с едой и фляги, а затем сам соскользнул вниз. Кьо вручил Кедрину его меч. Привычный вес приятно отяготил перевязь. Тем временем Браннок зажег факелы и укрепил их на стенах, отыскав подходящие трещины и углубления. Теперь гробница была хорошо освещена.
— Ну, вот мы и на месте, — провозгласил полукровка, хотя голос его звучал не слишком уверенно. — Что дальше?
— В прошлый раз Друл встал из саркофага, — откликнулся Кедрин. — Но тогда его тень призвали шаманы Дрота…
Он сделал шаг к возвышению. Его друзья с факелами в руках встали рядом. Пламя ярко освещало бренные останки первого хеф-улана. Он лежал в гробу, застыв в вековой неподвижности, облаченный в ту самую броню, в которой штурмовал стены Высокой Крепости. Этот штурм стоил ему жизни. Два распростертых крыла спускались по бокам шлема. Они обрамляли желтый череп, сходясь перед нижней челюстью и касаясь плеч. И шлем, и металлические пластины, покрывающие кожаный панцирь, почернели от времени. Наручи и боевые перчатки на руках, обшитые железными кольцами, сохранились, но кожа высохла и потрескалась. Поверх сапог были застегнуты наголенники, усиленные металлом. Там, где основа сгнила, проглядывали кости, усеянные сухими панцирями могильных жуков. Руки покоились на груди, прикрывая рукоять тяжелого меча. Навершие имело вид когтистой лапы, сжимающей череп. Между пальцев мертвеца угадывалась проволочная обмотка рукояти. Две широкие полосы металла, образующие гарду, выгибались в сторону клинка, но на их концах хищно когтились крюки-захваты, направленные к навершию. Сам клинок, почти в пядь шириной у основания, сужался к концу, точно копье, и почти по всей его длине тянулась дола. Воистину, то был меч из древних сказаний, каких не видели многие века.
— Меч Друла, — с благоговением прошептал Браннок. — Видишь, как сияет? И время ему нипочем.
— Он-то мне и нужен, если Герат не ошиблась, — проговорил Кедрин, не сводя с меча глаз.
— Выглядит внушительно, — заметил Тепшен. — Ты с ним справишься?
— Не страшно, — Кедрин переложил факел в левую руку. — Если все пойдет, как надо, он сразит Ашара.
В прошлый раз с ним в гробницу вошли шаманы Дротта. Когда мертвец поднялся, они вмешались и поддержали своего гостя. Но теперь можно было ожидать чего угодно. Кедрин молча вознес молитву Госпоже и осторожно потянулся к мечу. И тут раздался скрип. Одетый в доспехи остов зашевелился, и рука мертвеца вцепилась Кедрину в запястье. От неожиданности юноша беззвучно открыл рот. Факел упал и покатился по полу, но он даже не заметил этого. Тепшен и Браннок отскочили, выхватив клинки. Хватка у мертвого воина была невероятно крепкой. Казалось, мускулы и сухожилия незримо облегают сухие кости, желтеющие сквозь полусгнившую перчатку. Кедрин услышал крик и понял, что это кричит Тепшен:
— Разойдитесь! Мне нужен простор!
Смех, похожий на шум зимнего ветра в нагих деревьях, отразился от стен гробницы. В ноздри ударил удушливый запах тлена.
— Глупец! — раздался голос, в котором не осталось ничего человеческого. — Ты надеешься, что повредишь мертвецу?
Хватка ослабла. Кедрин попятился, словно его оттолкнули, и наткнулся на Тепшена. В тот же миг незримая сила отшвырнула обоих в дальний конец склепа. Остов вновь зашевелился. Древняя броня заскрипела, мертвец поднялся и ступил на пол. Высохшие жуки посыпались из панциря на каменные плиты. Под сводами пронесся звук, похожий на скрежещущий вздох. Мертвец принял боевую стойку, голова медленно повернулась, пустые глазницы обратились сперва на одного из непрошеных гостей, затем на другого. Наконец, невидящий взгляд остановился на Кедрине.
