Сергей Девкин - Тайпэн. Миротворец

- Ничего, мы еще не раз подправим ее замыслы, поверь мне. И передай Сестре, что мой выбор был совсем не труден. Скажи, что я выросла и узнала. Она поймет.

- Как пожелаешь…

Ветер слегка зашевелил волосы на голове у Ли, и время вновь вернулось к своему извечному течению. Тидани уходили к лагерю, мангусы весело обменивались рычащими фразами, и, похоже, никто и не заметил того, что произошло. На том месте, где стоял молодой воин, не осталось и следа. Лишь поймав мимолетный взгляд Фуёко, чье лицо уже приняло человеческий образ, Хань убедился, что встреча с еще одним оборотнем ему совсем не привиделась.

- Поразительно. Умирать буду, только об этом и вспомню, наверное.

После короткого доклада командующему Закатной армии Ли и Жэньмэнь возвращались в расположение походного да–дянь дома Кун Лай, где Хань решил на время остановиться. Осадный инженер все еще пребывал в легком шоке от пережитого за последние дни, о чем не забывал сообщать буквально каждому встречному. Главными, однако, его слушателями стали Ли, сопровождавшие его къёкецуки и в особенности Удей. Тидань был на грани нервного срыва, и если бы не успокоительные настойки, которые он сам для себя варил, то кто знает, чем бы все могло обернуться. Как ни странно, с приготовлением зелий степняку с большой охотой помогала Фуёко, что еще больше укрепило их уже вполне добрососедские отношения. Куанши предпочитал отсиживаться в роскошном походном шатре, услужливо подаренном Мао Фенем, и не привлекать к себе излишнего внимания.

- Проехать туда и обратно верхом на демоне, целой батареей, со всем снаряжением! Да мне просто не поверят, если я буду кому–то об этом рассказывать! — эту фразу Жэньмэнь повторял только за сегодня уже в четвертый раз, но все никак не мог остановиться. — Эх, побольше бы нам таких союзников! Да только наше преимущество в скорости и разведке поставило бы Юнь на колени за пару недель.

Южное царство оказалось для нееро еще одной «больной» темой, и Хань посчитал за лучшее не делиться с офицером относительно возможности скорого вторжения. Буйный темперамент не позволил бы Жэньмэню усидеть на месте, а вот это–то было бы сейчас совсем некстати. Хотя возможности, дававшиеся внезапным воскрешением, были уже использованы, а момент неожиданности в противостоянии с кумицо оказался потерян, Хань все же рассчитывал опередить Старшую Сестру, несмотря на то, что она по–прежнему вела как минимум на один ход.

По счастью, кто–то из проходящих мимо офицеров окликнул инженера и тот мгновенно переключился на новый объект, распрощавшись с тайпэном и его спутницами.

- Если у вас появится работенка для нас, то батарея Ун–Янг–Ша всегда к вашим услугам, высокочтимый, — бросил Жэньмэнь на прощание.

- Итак, невозможное ты уже сделал, — обратилась Таката к Ли, едва командир ракетчиков скрылся за углом. — Всего лишь силой слова сумел остановить две армии, готовые вцепиться друг в друга. Что дальше?

- К сожалению, это была сила внушения двух очень хорошо поставленных и исполненных представлений, а отнюдь не доводы разума, — вздохнул Хань. — Идти на такие уловки не слишком достойное дело, но добиться решительного успеха другим способом мы могли и не успеть. Забавно, раньше я просто бы попытался уговорить Кара Суня и Хоршу, используя одни лишь правдивые факты и веру в способность истины возобладать над туманными интригами. Сейчас мне это уже кажется глупым и наивным, к результату я стал относиться с большим вниманием, чем к процессу. Это пугает…

- Это растет мозг, — рассмеялась Фуёко.

- Соглашусь с хвостатой, — не стала отставать Таката. — Хотя порою то, что ты до сих пор делаешь, выглядит все также наивно и глупо.

- Если кровопролитие остановлено, то нам следует заняться предательством в столице, — напомнила остальным Ёми. — Что мы знаем об этой части плана нашего врага?

- Не больше, чем я рассказала, — пожала плечами кумицо. — По определенным причинам к полноценным слухам о том, что затевает Сестрица, я долгое время не могла получить доступа, а потом случилось то, что случилось.

- В любом случае, нам надо отправляться в Хэйан–кё, — заключил Ли.

- Ты не забыл, что тебе запрещено там появляться? — спросила Таката.

- Нет, не забыл.

- Может быть, хоть раз доверишь дело кому–то другому? Тому же толстяку Мао, он будет не против выслужиться перед Императором и тайпэнто. Знаешь, иногда полезно подумать о себе не только как о вещи, которую Империя должна износить и выбросить на помойку за постоялым двором. Хотя, кому я об этом рассказываю…

Горестный вздох къёкецуки совпал с появлением тайпэна Феня, спешившего навстречу Ханю. Лицо толстого полководца было красным и мокрым от пота. Для Мао, привыкшего экономить свои движения, это было весьма необычно.

- Ли! В лагерь прибыли каганы манеритов, и они очень хотят увидеть тебя. Воплоти, если можно так сказать.

- Что–то случилось? — не только тайпэн, но и демоны, окружавшие его, сразу подобрались, в голосе Мао было определенно что–то зловещее.

- Ну, есть две причины их желаний, — поравнявшись с Ханем, Фень остановился, чтобы отдышаться и вытереть пот с обоих своих подбородков. — Во–первых, многие из манеритов уверены, что слухи о твоем возвращении лишь наша пропаганда, благодаря которой мы намерены в последний момент увернуться от прямого конфликта с тиданями, и оставить их одних доедать получившуюся кашу. А во–вторых, у тех, кто приехал, есть для тебя сюрприз.

Гости в полном составе ожидали «воскресшего тайпэна» у шатра Мао Феня. Каганы Гусук и Ворката что–то яростно обсуждали, поначалу, не заметив появления Ли. Зато Торгутай, выскочивший из палатки, сразу ринулся к Ханю, радостно улыбаясь и выкрикивая приветствия. Последним из шатра появился старик Гуюк из рода Мукдэн, самый богатый и влиятельный вождь манеритов, державшийся в тени во время событий в Сиане. Кочевники были рады увидеть Ли Ханя и узнать, что новость об отступлении тиданей истина. После продолжительного обмена новостями и мыслями, кто–то, наконец, вспомнил об упомянутом ранее сюрпризе.

Когда Хань вошел в личные покои Мао, человек, сидевший на ковре в самом центре, лишь вскинул голову и усмехнулся. Руки кагана Тимура были намертво привязаны к опорному столбу, а на ногах красовались тяжелые кандалы.

- Что ж, наслаждайся, эта победа по праву твоя, — сказал манерит отрешенным голосом, наблюдая за появлением къёкецуки и кумицо. — Но ненадолго, все уже решено. Это греет мне душу, хотя я знаю, что то, ради чего я боролся, погибло уже навсегда. Мой улус и мои люди, у них нет будущего, их бросят на растерзание тиданям, хотя я делал все, как было нужно. Им даже не приходилось приказывать мне.