— Здорово, Нефед, — я с удивлением увидел личника Ивана Олеговича, обычно не занимавшимся моим сопровождением. Еще больше озадачился, когда рассмотрел сидящего на диванчике скуластого смуглолицего телохранителя — рангового мага-бойца. — Привет, Булат! А вы чего здесь делаете?
— И тебе не хворать, больной, — Булат усмехнулся и поднялся, как-то легко переместившись в мою сторону, и невзначай прикрыв спину.
Нефед хлопнул меня по плечу:
— Поехали домой. Иван Олегович приказал доставить как можно скорее. Так что едем. Со всеми сестричками попрощался?
Булат заржал на весь вестибюль, вызвав недовольный взгляд толстой администраторши за приемной стойкой. Я покраснел и мотнул головой. Пора бы привыкнуть к невинным шуточкам бойцов. Нефед тоже усмехнулся, вцепился пятерней в руку и потащил меня к выходу. Да я и сам готов был побыстрее покинуть опостылевшее заведение.
Опекун прислал за мной личный внедорожник, который предпочитал семейной элегантной «Чайке», постоянно стоявшей в гараже, если на ней не разъезжала по своим делам Людмила Ефимовна. За рулем рычащего вездехода сидел худощавый цыганистого вида водитель, у которого был позывной Крот. Он обернулся, когда я устроился на заднем сиденье и подал шершавую руку для приветствия.
— А чего вы сегодня такие добрые? — с подозрением спросил я, здороваясь.
— Так жив-здоров, все рады, у Старейшины настроение хорошее, — ерничая, ответил водила и подмигнул мне шалым глазом. — Представь, грохнули бы тебя злодеи на стадионе. Что тогда со всеми нами сделали бы?
— На удобрение пустят, — проворчал я, нисколько не сомневаясь в карательных способностях Главы и Старейшины.
— Сечешь, малой, — назидательно поднял палец Крот. — Поэтому и прислали за тобой броню. Чтобы по дороге никаких приключений.
— А вы здесь при чем? — пожал я плечами. — У вас же свои служебные обязанности были. А меня пригласил в гости император вместе с Великой княжной.
И тут внезапно пришло озарение. Находясь в больнице, я большую часть времени рассуждал о произошедшем в гостевой императорской ложи. Атака наемников случилась через несколько минут после того, как меня позвала наверх Лида. Случайно ли я там оказался или это был сознательный ход императора? Он же прекрасно осведомлен о моем Даре. Не могло ли быть так, что государь знал о готовящемся покушении на него и гостей? Знал, и поэтому позвал в ложу для предотвращения удара. Учитывая, насколько мощной оказалась вторая магическая атака, этот ход оказался правильным. Не будь меня, магоформа в виде плазмы уничтожила бы Ягеллонов, скандинавов, и, возможно, Лиду, приди она туда. И ведь как раз девчонка находилась возле дальней стены на линии атаки.
Я помотал головой, отгоняя бредовые мысли. Не стал бы рисковать Мстиславский жизнью своей внучки и других родственников, даже зная о готовящемся покушении. А если решил рискнуть ради окончательной проверки моих способностей?
Не мог я найти правильный ответ. Откуда мне известно, что творится в голове властителя? Может, цинично захотел вскрыть какой-то заговор врагов; может, это было трагическое стечение обстоятельств, и мне досталась самая опасная и ответственная миссия. Такое ведь бывает? Увы, я не был искушен жизнью, и не хотел верить в жестокость взрослых, намеренно прикрывающихся детьми, пусть и с уникальными магическими возможностями. Слишком мало прожил на свете, чтобы выстроить логичную картину мира, где не бывает только черных и белых тонов. Но что я знал точно, Дар, появившийся у меня, не принесет счастья. Увы, прав Никита Анатольевич. Не вписываюсь я в общество одаренных, и однажды стану дичью.
Впав в задумчивость, я прислонился лбом к нагретому солнцем стеклу и смотрел на пролетающие мимо нас улицы, наполненные праздно шатающейся толпой, сверкающие окна домов, витрины магазинов. Охранники не приставали с вопросами, негромко переговаривались между собой о службе. Кто куда поехал в сопровождение, какие составы формируются в Скандию, Европу, на Бухару и еще куда-то.
— Центр до сих пор перекрыт, — пояснил мне сидящий рядом Нефед, хотя я ничего не спрашивал. — Маги на нужные следы встали, теперь «очищают» их от других аур. Работа дико тяжелая. Они же как легавые чуть ли не носом в землю уткнулись, раскручивают метр за метром. Поэтому придется объехать. Полчаса потеряем.
— А нам куда торопиться? — справедливо заметил я, наслаждаясь запахом умытой ночным дождем тополиной листвы, бьющей в открытое водительское окно. — Слышал в больнице, много народу арестовали за пособничество со злодеями.
— Крысы, — сказал как выплюнул Нефед. — Одно дело между собой собачиться за лакомый кусочек, другое — ляхам помогать, из чьих бы родов они не были. Своими руками свернул бы шеи отщепенцам. Наемники же заранее искали союзников в столице, готовили схроны, чтобы спрятаться после атаки. Когда вычислили часть из них, сразу всплыли Ушатые. Они активно предоставляли документы и транспорт.
Безопасность арестовала всех мужчин рода. Сейчас сидят в подвалах воеводы Иртеньева.
Личник опекуна раскипятился не на шутку. Если подумать, Булгаковы никаким боком к событию не причастны, разве только император не попросил союзников помочь в поиске оставшихся на свободе наемников.
— Н-да, с Николаем Юрьевичем шутки плохи, — откликнулся Крот, когда Нефед замолчал. Он ловко залез во второй ряд машин, чтобы не уткнуться в пробку, возникшую по правой стороне, и вскоре свернул налево. Судя по четырехэтажным однотипным зданиям с остекленными многогранными эркерами, мы выбрались на Хорошевское шоссе. Здесь больше всего любили селиться купцы, потому что обожали вычурную архитектуру жилых домов, прячущихся в зелени цветущих парков. Действительно, красиво. Я бы тоже не отказался жить в одном из таких. Может, удастся сюда перебраться, когда стану совершеннолетним? Сниму квартирку, подумаю над дальнейшими шагами, как мне быть? Ага, размечтался… Отпустят меня с такой уникальностью!
— А Шуйские тоже причастны? — я-то больше переживал за Ивана, выступавшего вместе с Дубровским на празднике. Хороший парень, фанат «экзоскелетов», как и Егор. Обидно будет, если его семью заподозрят в заговоре. Недаром, шепотки ходили по госпиталю. Скорее, пойдет «прицепом», как и многие из Ушатых.
— Слухи это все, — не очень охотно ответил Нефед. — Не трепись языком где попало, новик. Целее будешь. Поверь.
— Меня чуть не убили! — возмутился я.
— Но не убили же! — со слоновьим спокойствием хмыкнул личник. — Зато теперь в большом выигрыше. Глядишь, дворянство дадут.
— Я и так дворянин.
— Э, брат, не торопись с выводами, — снова оживился Нефед, и прищурился, окинув меня взглядом. — Ты дворянин лишь по словам попечителей, на веру, так сказать. Булгаковы решили не менять твою легенду, чтобы потом проблем не было. А вдруг ты из мещанской семьи? Вот то-то и оно. Зато теперь в хорошей школе учишься, уважение какое-никакое имеешь, вес набрал среди сверстников.
— Да ты шутишь? — я с недоумением посмотрел на личника.
— Какие шутки? Сермяжная правда, Викеша. Я и говорю, за свой подвиг вдруг получишь личное дворянство. Наследное вряд ли дадут, но и так неплохо. Дашь вассальную клятву Булгаковым, женишься на девице из клана. Считай, жизнь удалась.
Не к добру разговорился Нефед. Я отвернулся к окну и нахмурился. Хорошо, хватило ума никому не рассказать, что два дня назад ко мне в палату зашли двое благообразных дядечек в строгих костюмах, и у одного из них, с седоватой бородкой, в руке был небольшой кожаный кейс с забавным логотипом на крышке: пробирка и микроскоп под малым гербом Мстиславских и выдавленные буквы «ЕГК» по кругу. Что это означало, я не знал.
Гости без лишних слов закрыли дверь и пояснили, что сейчас будут брать у меня кровь на экспертизу. Седобородый распахнул кейс, и я увидел уложенные в ряд стеклянные пробирки, разнообразные шприцы в упаковках, какие-то пузырьки.
Все прошло быстро. Умело и молниеносно выдернули пару волосков с головы, заставили открыть рот и провели несколько раз ватной палочкой по щекам, наполнили кровью из вены четыре пробирки, сухо попрощались и исчезли так же, как и появились. На мой вопрос, где и от кого я могу узнать результаты, второй господин буркнул, что меня известят в свое время.
