Виктор покосился на затравленного пацаненка и нехотя поднялся на ноги.
— Достаточно, — произнес он, встав на пути бандита.
— Не лезь не в свое дело, Музыкант, — бросил разбойник и попытался обойти Виктора.
Сомов ухватил его за плечо и крепко сжал пальцы. Рыжий разбойник дернулся, но вырваться из железной хватки бывшего циркового борца у него не вышло.
— Достаточно, — многозначительно повторил Виктор и разжал пальцы, демонстрируя миролюбие, но, не уступая дороги.
Разбойник подвигал плечом и болезненно поморщился.
— Зря ты заступаешься за этого проныру, — проворчал рыжебородый, — Зря, Музыкант.
Но ощутив непреодолимую силу, которая встала у него на пути, бандит не стал обострять конфликт и вернулся за стол, к своим товарищам искоса поглядывая в сторону Сомова. Поглядывал с досадой, но без злобы. И то ладно. Не хватало еще врагов здесь завести в первый же день. Виктор опустился обратно на лавку и повернулся к мальчишке:
— Как звать?
— Кропалик, — ответил паренек, шмыгая носом.
— Что натворил?
— Ничего я не натворил. Ржавый ругается, что я на стреме не справляюсь и вовремя сигнал опасности не подаю. А я-то здесь при чем, если он сам свист не слышит? Он глухой, а я виноват. Всегда так. Всегда у него я во всем виноват.
— Ладно, с этим потом сами разберетесь, — прервал его причитания Виктор, — Город хорошо знаешь?
— А то! Как свою ладонь.
Сомов с сомнением посмотрел на грязные руки мальчишки.
— Вот что. Мне остановиться на постой где-нибудь надо. Желательно чтобы место было спокойное и вопросов лишних про документы не задавали. Знаешь такое?
— Так можно к тетке моей, — сразу же нашелся мальчишка, — Тут недалеко. Место хорошее тихое, стража там никогда не появляется. Дом у тетки Нурши добротный. Два этажа она занимает с дочерями, а мансарда почти всегда пустует.
Тут их беседу прервал подошедший Орк:
— Музыкант, я ухожу. Если хочешь, идем вместе. Ночлег для тебя подыщем.
— Спасибо, но у меня вроде как уже есть вариант, — ответил Виктор и покосился на Кропалика.
— А, ясно. К Нурше собрался, — сообразил Орк и посоветовал: — Баба она нормальная, сговорчивая, но если вдруг заартачится, скажи, что Орк за тебя ручается. Она у нас частенько краденые вещи перекупает и в моей просьбе не откажет. Ну, бывай, Музыкант, завтра увидимся.
Вскоре покинули разбойничий вертеп и Виктор с Кропаликом. На улице было свежо прохладно и по-прежнему моросило. На дорогах было полно луж, почти невидимых в ночной темноте, так что Сомов даже и не пытался их обходить. Средневековая обувь давно уже промокла насквозь и хлюпала при ходьбе. По пути бойкий пацан не закрывал рот ни на секунду. Сомов узнал, что Кропаликом зовут его за малый рост, что он сирота и что родители его толи убиты, толи попали в рабство. Пока родители были живы, они все вместе проживали в Роанде, а потом, оставшись один, мальчишка почти два года добирался в Маркатан к тетке. Нурша хотя и была единственная родственница, племянника не привечала, держала подальше и от себя и своих дочек.
— Боится, что попорчу их, — гордо произнес Кропалик, — Вот и сплавила меня в подручные к Старому.
— А сам-то ты, где живешь? — удивился таким родственным отношениям Сомов, — Не у тетки разве?
— Нет. Я ж говорю, тетка за дочек трясется. А живу, где придется. В городе таких беспризорников как я хватает, да и мест полно, где можно перекантоваться. Бывает, что и в вертепе остаюсь, когда он пустует. Я у Старого вроде как при деле, но пока только на подхвате. Вот когда выросту обещает принять в братство. Стану полноправным членом банды и смогу получать равную долю при дележе добычи.
— Да уж, — не нашелся, что ответить на это Виктор.
Так беседуя, вскоре они оказались у ворот дома Нурши. Дом был огорожен высоким забором-частоколом из устрашающе заостренных сверху бревен. Кропалик нетерпеливо заколотил в ворота железным кольцом, приделанным вместо ручки. Во дворе злобным лаем зашлась собака. Долго никто не открывал, а затем лай смолк, послышались шаги, и раздался недовольный женский голос:
— Кого там принесло посреди ночи?
— Тетя Нурша, это я, — отозвался Кропалик, — Постояльца привел.
Небольшая дверь в воротах отворилась и показалась сердитая заспанная хозяйка, подняв руку с керосиновой лампой, чтобы лучше рассмотреть пришельцев. За ее спиной стоял такой же сонный невысокий мужичок с топором в руке. Телохранитель типа, усмехнулся про себя Сомов и сразу перешел к делу.
— Ночь добрая. Меня зовут Элвис. Ищу временное жилье. Орк рекомендовал обратиться к вам.
Нурша придирчиво его осмотрела, отметила дорогую одежду в порезах и пятнах крови, которую так и не смог до конца смыть дождь и скорее осталась недовольна тем, что увидела, чем наоборот. Секунду другую она сомневалась, а затем проворчала:
— Ладно уж, проходите в дом, там переговорим.
Женщина пропустила гостей во двор и прежде чем запереть ворота, выглянула на улицу и осмотрелась по сторонам — не наблюдает ли кто?
В доме хозяйка сразу провела Сомова по крутой скрипучей лестнице на мансарду и зажгла несколько свечей, чтобы лучше осветить помещение. Невысокий скошенный потолок из неотесанных досок поддерживаемый вертикальными балками, на торцевой стене маленькое мутное оконце и деревянные полы со щелями толщиной в палец. Одна часть мансарды у окна была аккуратно прибрана, и там стояли стол с табуретом и кровать. Другая часть была завалена старой мебелью, скамейками, ящиками и корзинами набитыми каким-то тряпьем. Несмотря на то, что половина помещения была заставлена хламом, места в нем было больше чем достаточно. С грустью Сомов вспомнил тесный цирковой фургончик. А затем и Мону. Сердце тихонько кольнуло.
— За постой серебряный в день, белье и питание за отдельную плату, удобства на заднем дворе, — затараторила хозяйка.
Виктор достал кошель и выудил одну золотую монету.
— Меня устраивает, — прервал он Нуршу и протянул деньги, — Скажешь, когда закончатся. Я добавлю.
Хозяйка жадно схватила монету и моментально подобрела.
— Если что надобно обращайтесь к работнику моему или к старшей дочке, когда меня нет. Еды принести, одежу постирать, заштопать али еще что. А пока отдыхайте, господин Элвис.
Она поклонилась и стала спускаться по лестнице, подталкивая перед собой Кропалика.
— Э-э, уважаемая, — остановил ее Сомов непререкаемым тоном, — пацан останется со мной.
Лицо Нурши стало растерянным.
— Поживет пока здесь. Под мою ответственность, — добавил Виктор и, не ожидая возражений, отвернулся спиной и снял плащ, открыв взору ножны с мечом, — Кропалик, чего ждешь? Помоги снять амуницию.
