Радостный мальчишка ловко вывернулся из-под руки Нурши и засуетился вокруг Сомова, расстегивая пряжки ремней. Хозяйка чуть помедлила, но не осмелилась возражать и спустилась вниз, бормоча что-то себе под нос.
— Музыкант, а мне правда можно будет остаться с тобой?
— Правда, — ответил Виктор, снимая обувь, одежду и сразу же с блаженством падая на кровать.
— А, правда говорили, что ты Лютого положил и еще его двоих людей?
— Правда.
— А ты меня научишь драться на мечах?
— Лучше я тебя на гитаре научу играть.
— Честно?
— Честно, — ответил Виктор.
И почти проваливаясь в сон, пробормотал:
— Только ты это… Если к дочкам тетки полезешь, я тебе яйца оторву, — он протяжно зевнул и уже совсем неразборчиво закончил: — и жонглировать… заставлю…
— Да нужны они мне больно, — возмутился Кропалик, — Других, что ли нет и краше и сговорчивее.
Парень еще долго что-то объяснял, но Сомов его уже не слушал. Он крепко спал.
Виктор провалялся в постели почти до обеда и когда поднялся, обнаружил, что в комнате кроме него никого нет. В помещении появилась импровизированная кровать из составленных лавок и накрытая серым одеялом. К своему стыду Виктор осознал, что предложив вчера Кропалику кров, он позабыл обо всем остальном и позорно уснул. Хорошо, что мальчишка не растерялся и смог позаботиться о себе самостоятельно.
Сомов спустился вниз на звучащие голоса и обнаружил Нуршу и племянника беседующих на кухне.
Хозяйка при его появлении кинулась накрывать на стол и проявила чрезмерное уважение, которого вчера не было и в помине. Не иначе, как племянник ей наплел лишнего. Обращаясь к Сомову, она называла его то господин Пресли, то господин Музыкант. Стало ясно, что Кропалик выложил ей все, что знал про нового постояльца. Выждав минуту, кода он остался с мальчишкой наедине Виктор сделал страшное лицо и предупредил:
— Будешь много болтать — язык отрежу. Понял?
Пацан так испуганно закивал головой, не раскрывая рта, что Виктору даже стало неловко. Как-то он слишком быстро вжился в роль крутого плохого парня. «Оторву», «отрежу» эти слова вырывались у него сами собой. Вчера он убил двух человек, впервые в своей жизни, а никаких переживаний по этому поводу не испытывал. Что с ним происходит? Когда он успел очерстветь настолько, что даже убийство не вызвало в нем никаких мук совести и ничуть не помешало ему прекрасно выспаться. Неужели суровый мир Осаны так сильно деформировал его личность, что зло и жестокость воспринимается им уже как норма? Почему я веду себя, как грубый безжалостный бандит, задумался Сомов, может потому, что я теперь и есть самый настоящий бандит? Из раздумий его вывел голос Нурши:
— Господин Элвис, а кто же сейчас на центральном рынке заправлять будет, раз Лютого не стало? — она посмотрела на него хитрыми глазками и, не дождавшись ответа продолжила: — Место там уж больно хорошее, доходное. Я так мыслю, что этот рынок теперь Старый к своим рукам приберет с таким-то сильным воином.
Виктор грозно покосился на Кропалика. Тот опустил глаза и вжал голову в плечи.
— Вы бы замолвили за меня словечко перед Старым, чтобы людишек моих на рынке не трогали. Я в долгу не останусь.
— Там видно будет, — не стал ничего обещать Сомов.
Было у него недоброе предчувствие, что раз место доходное то никто его просто так не отдаст. И Орк об этом уже упоминал. Не одна же банда Старого в городе заправляет, а значит, найдутся и другие желающие побороться за лакомый кусок. А там и опять до поножовщины не далеко. Дурные предчувствия его не обманули.
Через неделю у бандитов наметилась очередная стрелка, на которой в обязательном порядке должен был присутствовать Сомов. В общем-то, его роль в банде и сводилась к силовому обеспечению. Никакими преступными навыками Виктор не владел и за все время нахождения среди разбойников он лишь пару раз поучаствовал в темных делах стоя на стреме и прикрывая других более опытных в воровских делах товарищей. Ни на что более серьезное он годился. Но на предстоящих разборках с конкурирующей бандой Старый делал ставку именно на Сомова. Однако такое доверие и уверенность главаря в силах Виктора оптимизма последнему не добавила. Работа разбойником на поверку оказывалась весьма опасным для жизни промыслом.
Оставшись с Орком, с которым у него сложились наиболее дружеские отношения с глазу на глаз, Виктор решил поделиться с ним своими сомнениями. Он честно предупредил, что расчет на его мастерское владение мечом может не оправдаться. Сомов не стал скрывать, что слава о нем, как о непревзойденном бойце основана лишь на том обстоятельстве, что ему удалось убить Лютого, и репутация эта слишком преувеличена. Фактически прошлая победа была следствием везения и удачного вмешательства разбойников Старого.
Орк внимательно выслушал и весьма серьезно отнесся к словам Виктора. Этот разбойник был хотя и безжалостный, но человек трезво мыслящий, всегда принимающий взвешенные решения и этим выгодно отличался от остальных бандитов, которые предпочитали действовать спонтанно. Особенно таким безрассудным поведением и излишней горячностью страдал Бешенный, за что и получил свое прозвище. Впрочем, его несдержанность в схватке с бандой Лютого принесла неожиданные положительные плоды. Ведь изначально на встрече двух банд предполагалось провести бескровные переговоры с Лютым и по возможности избежать открытой драки. Перевес в силе был на стороне Лютого и в случае сражения шансы у людей Старого были невелики. Бешенный же увидев, что конкуренты отвлечены, а Лютого среди них не видно, с ходу бросился в атаку и вынудил остальных своих товарищей ввязаться в сражение. Несдерживаемая ярость разбойника принесла победу людям Старого, а Виктору сохранила жизнь. Но этот удачный случай был скорее исключением, чем правилом в жизни неуравновешенного разбойника.
Вот такие разные по характеру и темпераменту люди, как Орк и Бешенный были правой и левой руками Старого и возглавляли две основные группировки разбойников. Главным из помощников считался Орк, поскольку именно он контролировал всех воров и жуликов на портовом рынке Маркатана. Но теперь с учетом гибели Лютого Бешенный надеялся получить должность смотрящего над центральным рынком и повысить свой статус. Проблема заключалась в том, что на центральный рынок начала претендовать банда Рыбака. Старый уже провел личную встречу с Рыбаком, но они так не до чего и не договорились, хотя Рыбак осторожничал, не притязал на весь рынок, а предлагал разделить его между двумя бандами. Слух о том, что у Старого появился боец опаснее Лютого, удерживал других бандитов от того, чтобы лезть на рожон, а самого Старого наоборот подталкивал к тому, чтобы расправится с конкурентами с помощью грубой силы. Половина рынка его не устраивала.
