Мавра забили в наручники, отвели в чердачную комнату, где жил когда-то онемеченный Соболь, и, за отсутствием наружного запора, подперли дверь ломом. Здесь было единственное окно, забранное крепкой кованой решеткой собственного изготовления, которую бдительный страж проверил, не поленившись забраться на крышу. Мавр открыл створки, помахал ему рукой и показал большой палец. В саду остались двое часовых, еще двое спрятали под одежду короткие автоматы и ушли в поселок, наверняка искать Курбатова, остальные засыпали могилу, долго и старательно устанавливали памятник, после чего разошлись по времянкам и, похоже, улеглись спать.
Куда отправился Коперник, Мавр не заметил.
В комнате было все перевернуто, вспороли матрац, так что из кровати торчали пружины, вытащили из шкафа старые газеты, которые в доме лежали в каждом углу, и во многих местах содрали обои и кое-где взломали листы оргалита со стен — верно, проверяли пустоты. Спать Мавр не собирался, поэтому равнодушно глянул на разгром, взял стул и устроился у окна. Один часовой ушел к воротам, другой пристроился на крыше времянки, и скоро все стихло. Лишь бесконечно шумели и хлестались о берег тяжелые волны. За окном даже в темноте желтел сад, и ветер с моря срывал листья и ронял уцелевшие плоды с деревьев. Мавр любил осень, потому что спадала жара и надо было заниматься делами приятными и чистыми: жать виноградный сок, ставить его под мягкое, ласковое солнце, чтоб напиталось им, забродило, и, не дай бог, чтоб начался вот такой шторм — вино от соли испортится, и всякий знающий толк, сразу услышит горечь…
А потом он разжигал горн в кузнице, засовывал в огонь куски железа, но не брался за молот, даже если сталь начинала искрить — думал, что бы такое выковать? Это было очень важно — сначала увидеть творение в воображении и потом воплотить в металл. И если не придумывал, то угля больше не сыпал, а сидел и наблюдал, как угасает пламя.
Он умудрялся осенью совмещать стихии вина и огня, и когда удавалось, до декабря ходил в приподнятом настроении.
Сейчас он смотрел на разор в своем поместье и ничуть не жалел, что теперь это состояние повторится не скоро, придется долго латать дыры и зализывать раны…
Темный предмет, похожий на катер в штормовом белесом море, Мавр заметил давно и подумал, что это опять рыбаки из ресторана браконьерничают, только вот погодку выбрали неподходящую. Однако суденышко медленно дрейфовало, качаясь на волнах или шло малой скоростью к Соленой Бухте, без огней и опознавательных знаков и через полчаса исчезло — то ли повернуло вдоль берега, то ли причалило и пропало в тени от гор. В доме было так тихо, что сквозь шум прибоя из-за двери доносилось похрапывание бойца-охранника. И вроде бы даже слышно, как падают яблоки и сонливо гудят осы на гниющем винограднике.
Неожиданно у времянки, на которой сидел часовой, послышался стук ботинок по железу, затем легкий шлепок, будто ударили мокрой тряпкой — похоже на выстрел, но приглушенный шумом моря. В тот же миг от ворот побежал другой боец, миновал беседку, упал на свежую кучу земли и вроде бы изготовился стрелять, но больше не шевелился. Спустя минуту, по саду побежали призрачные тени, и бесплотные, рассыпались повсюду, растворились в сумраке деревьев, но вот со скрипом и почти одновременно раскрылись двери времянок и сразу же зашлепало густо, раздался сдавленный крик, хрип — Мавр обвис на решетке, стараясь что-либо разглядеть, однако от напряжения начало казаться, что шевелится и мельтешит весь сад.
Он отвернулся, проморгался и, когда снова выглянул, отчетливо увидел вооруженного человека, перебегающего от виноградника к крыльцу дома, за ним сквозанул другой, и через несколько секунд дверь затрещала. И только сейчас Мавру пришла мысль, что Курбатов все-таки дозвонился, и это налетели «руховцы» мстить проклятым москалям…
В следующее мгновение мысль об украинских националистах отлетела — слишком круто было для них.
С чердачной лестницы ударила длинная и оглушительная очередь — наконец-то проснулся охранник. Один из нападавших кубарем слетел с высокого крыльца и остался лежать комком у шурфа, а второй отскочил, и по двери будто застучали молотком — выстрелов не слыхать! Со всех углов сада к дому устремились люди, пожалуй, до десятка, побарабанили по двери и ворвались внутрь. Еще несколько раз шлепнуло, и все стихло.
Мавр толкнул дверь — лом был на месте. Внизу послышался требовательный приглушенный голос:
— Ищите. Обыскать весь дом! Он здесь.
Шорох шагов разлетелся по всем углам и скоро оказался на лестнице.
— Дверь приперта ломом! — сообщил кто-то.
— Открывай!
В тот же момент в дверной проем пахнуло порохом, Мавр включил свет.
На пороге стоял человек в камуфляже и черной маске, в руке наготове пистолет-пулемет с набалдашником глушителя. Яркий свет ослепил его, вояка заслонился рукой, сделал шаг назад, выискивая стволом цель, и дал бы очередь наугад, в пустоту, но из-за его спины в комнату заскочил еще один, с открытым лицом и в форме капитана морской пехоты.
— Пронский? — спросил и одновременно удостоверился он. — Мы опасались, вас ликвидируют, — и тут же поднес рацию к рту: — Объект найден, цел и невредим.
Мавр сел на истерзанную кровать, покачался на оставшихся пружинах.
— Ну и что скажешь, капитан?
— Все в порядке, товарищ генерал, вы в безопасности, — отрапортовал он и заметил наручники. — Сейчас снимем!
— А вы-то чьи, хлопцы? Кто подрядил?
— Не волнуйтесь, свои, — он взял Мавра под руку. — Нам нужно на катер, Александр Романович.
Во дворе бойцы в масках стаскивали трупы к калитке в сторону моря, а оттуда другая группа грузила их на катер, который волнами все ближе и ближе прибивало к берегу, вытаскивая на отмель. Потому эти морячки в камуфляже спешили, однако воевать у них получалось куда лучше, чем заниматься погрузочными работами. Привязанный к борту трап мотало по сторонам и с него падали то эти неумелые работяги, то несомые ими тела.
Ключ от наручников найти не удалось, хотя у покойных спецназовцев вывернули все карманы, пришлось идти в кузницу, пробираться вдоль стенки — посередине огромная яма — и разрубать зубилом. И во время этой авральной работы, когда втащили на борт почти все трупы и зачем-то железо от кузни, во двор заскочили те двое, посланные искать Курбатова. Ситуацию оценили мгновенно, и вроде бы сразу подняли руки, чем на секунду сбили с толку, и вдруг открыли беспорядочный огонь, пятясь назад.
Капитан хотел столкнуть Мавра на землю, но не осилил и, мужественно заслонив собой, закричал: огонь! Его бойцы в масках вроде бы и не стреляли, лишь посуетились в темноте, но оба спецназовца повалились у ворот друг на друга, а сквозь пулевые пробоины в железе засветились окна проснувшихся соседей напротив.
