Ломать замок на доме он не дал, достал ключ и открыл дверь, бойцы опять проверили комнаты, и когда дали добро, вслед за Мавром вошли майор с разбитой физиономией и сам Коперник, остальные остались на улице.
— Время вышло, генерал, — напомнил Коперник. — Что вы скажете?
— Почему вы решили, что СФС хранятся у меня дома? — засмеялся Мавр. — Странная логика! Летели из Москвы, жгли керосин, столько народу на ноги подняли… А бумаг здесь нет!
Коперник снял очки и тоже улыбнулся: глаза у него оказались чуть враскос, только не по-восточному, а в обратную сторону, и брови домиком, отчего вид был чуть обиженный и скорбный.
— Всю прошлую ночь группа аналитиков работала с архивными материалами и теми данными, которые нам удалось получить, — проговорил он уверенно. — Акции хранятся здесь.
— Если уверен — ищи.
— И поскольку мы находимся в сопредельном государстве, прошу вас не поднимать шума. У нас с Украиной прекрасные отношения, и не следует их портить. Лучше тихо и мирно выдать СФС.
— Даже если бы они хранились здесь, не выдал бы из принципа, — весело сказал Мавр. — Раз тебя уполномочили искать — действуй.
Коперник ничего не ответил, снова надел очки и пошел за порог. А Мавр в сопровождении майора походил по комнатам, включил газовый котел — с моря дул холодный ветерок, а зимние рамы не вставлены, потом взял настоящую греческую амфору и направился в подвал.
— Вам нельзя выходить их дома, — как-то несмело и без охоты предупредил майор и попытался заступить дорогу.
— Я тебе мало харю начистил? — спросил Мавр и оттолкнул охранника.
В ящиках и сумках оружие было, но больше места занимала аппаратура, шанцевый инструмент и одежда. Члены делегации (а он все гадал, кто такие?) разворачивали приборы — кажется, собирались зондировать землю, а сам спецназ переодевался в фирменную рабочую робу и готовил к бою лопаты.
Почему-то неискушенным людям кажется, что все ценности непременно прячут в земле…
Коперник, как и положено потомку знаменитого астронома, что-то высматривал в вечернем небе, где еще не было звезд.
Мавр спустился в погреб, нацедил полную, на ведро, амфору вина, вручил майору, а сам взял три бутылки коньяка, закупоренных сургучом. Все это он отнес в беседку, после чего, так же не спеша сходил в дом и вернулся со стаканчиками и винными фужерами.
— Будешь пить? — спросил у майора.
— Да я бы выпил, — вдруг сказал охранник, разлепив спекшиеся губы. — Да вон этот…
— Начальства надо бояться, — одобрил Мавр. — Служба есть служба.
— На хрен службу такую…
Мавр умышленно не дал ему договорить, позвал громко:
— Господин Коперник! Не мешай работать специалистам. Иди, вина выпьем! Или вот коньяка.
Тот и правда отдал какие-то распоряжения, пришел в беседку и принял из рук Мавра серебряный стаканчик.
— Собственной выработки? — осторожно спросил он.
— Пей, не отравлю!
Коперник толк в коньяках знал, выпил маленькими глоточками, прислушался к себе.
— Да… Чем-то напоминает «Двин».
— А ты что, пробовал его?
— Разумеется!
— Настоящий «Двин» продали лет сорок назад, — вздохнул Мавр. — А что в Кремль попадает — чистая подделка.
Он не поддержал разговора о коньяке, как всякий политик, был сосредоточен только на своем. Он сделал знак майору, и тот послушно удалился.
— Не понимаю вас, генерал… Сейчас здесь все перекопают, испортят. Зачем это вам нужно?
И в доказательство его словам бойцы спецназа пошли ломать замки на кузнице и времянках — начался поверхностный обыск. Специалисты с приборами разошлись по саду.
— Пусть ломают, а мы будем сидеть и пить вино!
— Я знаю, в каком месте спрятаны эти два чемодана «Великая Германия», — вдруг сказал Коперник. — Ведь акции по-прежнему хранятся в них?
— Я не перекладывал, а чемоданы очень хорошие, из настоящей кожи. И я до сих пор подозреваю, не из человеческой ли?
— Но это уж слишком — из человеческой!.. Я видел подобные. Немцы изготавливали несколько их видов, для того чтобы офицеры могли вывозить из СССР подарки для своих семей. — Он снова снял очки. — Хотите, покажу, где они? Вот отсюда, пальцем?
— Покажи, — между делом говорил Мавр, разливая коньяк.
— Нет, пусть копают, — передумал Коперник. — Будет несолидно, вдруг я ошибусь?
— Тогда пей коньяк!
— С удовольствием!
Обыск всех помещений, в том числе и самого дома закончился быстро, специалисты прошли с приборами и, ничего не обнаружив, начали закладывать первые шурфы — рядом с фундаментом высокого крыльца, в одной из времянок и в кузнице. Мавр смотрел на это спокойно, даже когда срубили яблоню, мешающую копать Между тем быстро темнело, и работа пошла при свете переносных ламп.
— А не искупаться ли нам? — вдруг предложил Мавр, когда допивали по четвертому стаканчику.
Коперника хмель не брал — погрозил пальцем.
— Предложение не проходит, генерал! Ваше коварство известно. Однажды вы сделали заплыв с одним немцем, после чего он утонул.
— Он был русский.
— Так что купание отменяется, — Коперник встал. — Пойду взгляну, что там творится. Я теперь в роли бригадира землекопов.
В кузне шли основные работы, раздолбили и выбросили бетонный пол и теперь оттуда летела земля: вероятно, они действительно не зря бодрствовали ночами, нашли и опросили отдыхающих постояльцев, выспросили, куда закрыт доступ посторонним на усадьбе Мавра, и решили, что тайник в кузнице.
Едва «бригадир» ушел, как постучали в калитку. В саду сразу все стихло, несколько бойцов схватили автоматы и бросились к воротам. Мавр пошел открывать (майор куда-то запропастился), но калитку уже отворили и силой втащили во двор старого приятеля Курбатова. Тот очумело крутил головой и не сопротивлялся, даже когда его поставили к забору, обыскали и надели наручники.
— Это как понимать? — наконец-то возмутился он, когда увидел хозяина. — Что такое происходит, Виктор Сергеевич?
Мавр приобнял его, похлопал по спине.
— Да что ты, в самом деле! Или в наручниках не ходил?
— Не ходил! — взорвался этот тихий больной человек, обращаясь к спецназовцам. — Я доктор технических наук! Лауреат Государственной премии! Какое вы имеете право?!
— Тихо, не шуми, — Мавр повел его в беседку. — Видишь, у меня обыск.
Курбатов наконец-то рассмотрел людей в саду, ведущих земельные работы.
— Как — обыск?..
Рядом оказался Коперник.
— Кто этот человек?
— Мой приятель, — объяснил Мавр. — Мы будем пить вино, а то ты плохой собутыльник, не интересный.
— Мы вынуждены задержать его до конца операции. Где ваш охранник?
