— Прекрасно, — сказал я. — А утром уходим.
Она смотрела, как я раздеваюсь и ложусь, потом так же точно, копируя меня, сбросила одежду и легла рядом прежде, чем я успел выставить шлагбаумно руку.
— Эй-эй, — сказал я наконец строго, — брысь с постели, существо чирикающее!
Бобик поднял голову и посмотрел на нее ревниво и сердито. Она повернулась ко мне, глаза огромные и сердитейшие, не такое уж и трусливое существо.
— Это почему? — спросила она требовательно.
— Потому что ты, — объяснил я, — еще несовершеннолетняя. Тебе сколько лет? Еще и ста нет?.. Ну вот!
— Я не сказала, — возразила она, — сколько мне лет.
Я вытаращил глаза:
— Ну, в самом деле все женщины одинаковы… Тем более, тебе нельзя спать со мной в одной постели.
— Почему?
Я вздохнул:
— Я обещал твоей матери, что верну тебя в целости и сохранности. И что будет, если вернешься с вот таким пузом?
Она охнула, глазища, и без того огромнейшие, стали как два блюдца, заискрились восторгом.
— Правда? Так можно?.. Это же здорово!
— Ну, — пробормотал я, — знаешь ли, о таком лучше твоим родителям знать, здорово это или не совсем. У нас за такое вообще-то морду бьют.
Она в изумлении ухитрилась распахнуть глазища еще шире, вообще на полмордочки.
— Что за странный выверт культуры? Это у людей что-то ритуальное, да?
— Еще как, — согласился я со вдохом. — Непременный ритуал. Обязательный. С красочными формулировками, богатыми экспрессией… Если не побить морду, народ скажет насчет отсутствия заботы о дочери. Пусть и запоздалой. Мол, да, не уследили, но зато потом вон как убиваются…
— Странно как, — проговорила она озадаченно, — у нас все наоборот. Те эльфийки, что сумели родить, нарасхват.
— Ну, — сказал я, — вы же высшая раса и, как слоны, беременеете в нормальных условиях раз в сто лет, а то и в тысячу!.. Ну, а с ненормальными… это я о людях, у вас все ускорится. Потому я и берегу тебя.
— Разве это оберегание? Это издевательство!
Я сказал мягко, но твердо:
— Слушай, кролик крупноглазый. Мы в мире людёв. Значитца, руководствуемся их правилами. Эльфам тоже в какой-то мере придется… ну, за исключением, когда они входят в свой дом и закрывают за собой двери. Там да, вступают в действие ваши местные, ах-ах, правильные законы.
Она сказала озадаченно:
— Погоди… но ты же конт Астральмэль?
Я кивнул, хотел было сказать, что я еще и тролль, но это будет слишком, с испугу обмочит всю постель, проговорил с достоинством урожденного эльфа:
— Во мне эльфизма больше, чем в ста тысячах эльфов…
И троллизма, добавил молча, чем в ста тысячах троллей. И огризм в наличии, все огры бы ахнули, и вообще всего-всего и много, потому что я человек, во мне все, целая вселенная, широк человек, широк, сузить бы, но Творцу виднее, нам ширь для того и дадена…
Она покопошилась в постели, потом положила мне на плечо голову, закинула почти на грудь заднюю лапку, согнув в колене, и тут же засопела, по-детски приоткрыв рот с пухлыми, даже толстыми, но безупречно вырезанными губами.
Я в недоверии прислушайся, но в самом деле существо столько насмотрелось и наслушалось, что спит, как убитое, даже лапками не дрыгает.
Ладно, пусть спит, пока подумаем, что надо сделать… В пределы герцогства уже наверняка вторгся и отряд сэра Растера, а в нем тролли, новая головная боль. В Сен-Мари за это время должна идти активная работа по укреплению позиций герцога Готфрида на трон, даже император вынужден будет пойти навстречу волеизъявлению лордов королевства… особенно если и Кейдан поддержит кандидатуру герцога, властелина Брабанта… деятельность ордена Марешаля должна распространяться на все территории, где я имею влияние, но я тоже должен быть в его руководстве, это слишком огромная сила, чтобы действовала вне моего контроля…
Бобик поднял голову, глаза моментально вспыхнули страшным багровым огнем. Я не успел даже моргнуть, как он из положения лежа совершил длинный прыжок в мою сторону, я инстинктивно напрягся, ожидая встретить удар тяжелого, словно стального тела в мягкой шкуре…
Адский Пес в прыжке наткнулся на что-то незримое для меня, что остановило его, однако придавил это нечто и грозно рычал, глядя в пустоту под собой.
Я ухватил меч у изголовья и соскочил к нему. Под его лапами проявился распростертый мужчина, руки раскинул крестом, а Бобик прижал его лапами и, страшно оскалив зубы, рычит прямо в лицо с прямой и недвусмысленной угрозой.
Я быстро посмотрел на дверь, по сторонам, следов никаких, нет сомнений, что это лазутчик высшего класса, проник вообще как-то неведомо, что пугает больше всего.
— Лежать, — велел я жестко. — Не двигать даже пальцем. Губами не шевелить. И даже не думать что-то сделать…
Он не шевелился, я осторожно обыскал его одежду, прощупал не только карманы, но и складки жипона, штанов.
— Ладно, — сказал я наконец. — Бобик, отпусти, но следи. Как только он… в общем, рви на куски. А ты — сними сапоги. Не вставая! И — медленно, осторожно! Чуть ускоришься…
Я убрал меч, взял в руки малый арбалет, который все считают игрушечным.
Ему пришлось повозиться, снимая тесные сапоги в положении лежа, но Бобик всякий раз порыкивает, а я держал арбалет нацеленным в грудь незваному гостю.
Его глаза расширились, арбалет вроде бы знаком, хотя все мои рыцари посмеиваются над его несерьезным видом.
Когда он остался босым, я велел зло:
— А теперь раздевайся!
Он впервые подал голос:
— Но… зачем?
Я рыкнул не хуже Адского Пса:
— Вопросы задаю я! Если холодно, вот на спинке кресла мой халат. Больше ничего тебе не понадобится.
Он ничего не сказал, послушно разделся и влез в халат, что, конечно, не мой, но приготовленный для меня. На нем висит, я все-таки покрупнее, однако в одежде он чувствует себя намного лучше. Давно замечено, что мужчину можно лишить присутствия духа, всего лишь раздев его, он это воспринимает как унижение, а вот женщину раздевать в таких ситуациях не стоит, она лишь становится наглее, уверенная в своих достоинствах, и, кроме того, не сама же разделась, она приличная женщина, это ее насильно…
Довольно высокий, хотя и ниже меня, крепко сложенный, жилистый, даже с виду могу ощутить, что хорош и в бою, и в прыжках с крыши на крышу, как и то, что прикидывается насмерть перепуганным, но уже старается оценить, как со мной справиться.
— Бобик, — сказал я громко, — если он хоть подумает что-то не то, что ему позволяем, можешь его сожрать сразу. Он еще молод, у него печень должна быть здоровая и вкусная. Можешь вырвать ее сразу… нет-нет, не сейчас, а как только, понял?.. Итак, имя, звание, чин, титул, войсковый номер и девиз части?
