— И здесь неплохо, — возразил я. — Все есть.
— Да ничего здесь нет! — фыркнул Димка. — Обычный поселок с парой сотен жителей-вассалов. Старейшина, если ты не знал, строго-настрого запретил строить на наших землях жилые высотки. А где новостройки — там жизнь начинает кипеть.
— Жилье — это доход, — кивнул я.
— Соображаешь, — хмыкнул кощун. — О чем и речь, Викентий. Скучно здесь. Вся движуха в центре, в Москве. Поверь, там очень много шансов завести нужные знакомства.
— С кем мне из высокородных заводить дружбу в пятнадцать лет? — усмехнулся я, прибавив себе год не лукавя. Впрочем, до дня рождения оставалось не так много времени. По метрике сиротского дома я родился в июле, но один из клановых магов, умевший считывать по ауре настоящий возраст, уверенно сказал, что я старше на три-четыре месяца от заявленного. — Недостойно для них знакомиться с приемышем.
— Ты даже не представляешь, из каких семей с тобой желают познакомиться, — хохотнул Артем. — В Москве только о загадочном молодом маге и говорят. Завидуют, что Булгаковы откопали где-то такой самородок.
— Ненужные разговоры, — буркнул я. — Императорской семье это не понравится.
— Да брось! — кощун раздраженно вскочил. — Может хватит, чтобы тебя за ручку везде водили и пальчиком грозили, что этого делать нельзя, а вот это — разрешено!
В чем-то Димка Булгаков прав. С момента появления в доме Ивана Олеговича я фактически сам никуда не ходил и не ездил. Хоть Щукино и было пригородом Москвы, но добраться до центра не составляло никакого труда, особенно если ты на автомобиле. Артем, Димка, Григорий и Ольга все время мотаются в столицу в выходные дни. Там развлечения, танцы. Аристократия никогда не препятствовала своим отпрыскам учиться жить в обществе, заводить нужные связи. А таким, как я, суждено каждый шаг соизмерять с желанием опекунов.
— Так что, поразвлечемся? — Димка не вытерпел моего молчания. — Едешь или нет? Второй раз предлагать не буду.
— С каких это пор щенки решают за взрослых? — раздался скрипучий и страшный голос старика Булгакова. Как он незаметно подобрался к беседке? Неужели «скрыт» использовал? Артем и Димка подскочили на месте как ужаленные, увидев стоящего рядом с ними Старейшину. — На что подбиваете мальца, пакостники?
— Дед, ты чего? — возмутился кощун, а голосок-то дает петуха, дрожит. — Ни на что мы его не подбиваем! Да и не маленький он! Вполне за себя постоять может! Мы же хотим как лучше, познакомить его с Москвой, с нужными людьми! Да и просто развлечься!
— Молчи-ка, разговорчивый! — рыкнул Старейшина. — Язык не намозоль! Развлечься они захотели! Наверняка, что-то затеваете. Прямо вот сердцем чую!
Он гулко стукнул себя кулаком по груди и впервые обратил внимание на меня:
— Сам что думаешь?
— Я бы съездил, — безразлично пожимаю плечами, зная, что вредный старик обязательно запретит покидать поселок. — Даже в приюте нам разрешали в город выходить без проблем.
— Ладно, вали, — неожиданно произнес старик Булгаков, как будто и ждал этого ответа. — Я поговорю с твоим опекуном. Только сразу предупреждаю: вляпаетесь во что-то серьезное, сами будете вылезать из дерьма. Никто из семьи вам не поможет. Я лично прослежу.
Он неторопливо вышел из беседки, остановился возле меня и пугающим взглядом окинул с ног до головы.
— А с тебя спрос вдвойне, — с понятной только мне интонацией произнес он и хлопнул по плечу. Без своих магических штучек. Я пошатнулся. Силищи у Старейшины еще на десятерых хватало. Могучий мужик!
Дождавшись, когда Булгаков отойдет на безопасное расстояние, Артем облегченно выдохнул, а кощун Димка почесал макушку. В его голосе прозвучали нотки сомнения:
— Явно какую-то хитрость задумал старик.
— Да ладно, — беспечно махнул рукой брат Светланы. — Разрешил же.
А я полностью был согласен с кощуном. Димка в каких-то моментах разумно мыслит.
— Ну что, тогда до завтра? — спросил я, собираясь уходить.
— До завтра, — Димка махнул рукой. — Мы за тобой подъедем к семи вечера. Будь готов.
— Буду, — пообещал я.
Глава 7
Химкинский левобережный пляж привлекал не только аристократическую молодежь. Туда с охоткой приезжали миряне, но активнее всего — ребята из купеческих семей. Химкинские и тушинские компании были самые многочисленные и нахальные, и именно они постоянно конфликтовали с аристо. Об этом мне рассказал Артем по дороге.
Так что версия о возможной стычке с самым серьезным противником находила свое подтверждение. Только зачем я понадобился? Допустим, драться я стал куда лучше, и моя подготовка теперь была на приличном для пятнадцатилетнего подростка уровне. То есть не просто «бей в нос, пока кровь не потечет», а гораздо серьезнее, с продуманной тактикой и наработанными приемами.
Артем прекрасно знал, как меня натаскивают на полигоне, и идея пригласить потенциального бойца на пляж явно от него самого исходила. Просто все переговоры он переложил на плечи Димки-кощуна. Все-таки трусоват «братец»!
Мои антимагические способности вряд ли понадобятся. Кто там будет использовать магию? В купеческих родах нет одаренных, и вряд ли в ближайшем будущем они появятся. Для этого нужен Источник, даже небольшой. А потом поколениями пестовать Дар. Очень трудно и затратно. Поэтому купцы всегда славились своими кулачными бойцами.
Сказать честно? Я бы не отказался с ними столкнуться. Хотелось себя проверить в обычной драке, только без арматур, кастетов и бит. По-честному, по настоящему бойцовскому кону.
Мы проехали Большую Рощу, нырнули под эстакаду и по шоссе быстро домчались до пляжа. Здесь вовсю веселилась молодежь, захватив все павильоны. Несмотря на заходящее солнце, песчаный берег реки оказался усыпан отдыхающими. Гремела музыка, в вечернем расплавленном от жары воздухе плавали запахи разнообразной снеди, над павильонами весело перемигивались огоньки гирлянд, по воде рассекали катера, визжали особо экзальтированные девицы.
— Даже встать негде, — заметил я вереницу машин, застывших на дороге, ведущей к пляжному комплексу.
— Не переживай, — слегка щурясь от закатного солнца, ответил Артем. — У нас есть свое место на стоянке. Оплаченная!
Димка-кощун, сидя за рулем своего автомобиля, довольно улыбнулся и просигналил кому-то из стайки молодых ребят и девушек, которые в ответ замахали руками. Мы проехали дальше, миновали лужайку с зелеными насаждениями, разделявшую прибрежную зону с беседками и душевыми, потом завернули налево к стоянке, занятой машинами разнообразных моделей и расцветок, каждая из которых стоила кучу денег. В моем понимании. Для деток-аристо все эти «Меркурии», «Скифы», «Венеры», «Спектры» не значили ничего в материальном плане. Обычная машина для подрастающих княжичей и бояричей из дворянских гнезд. Которую потом не жалко подарить кому-то из свитских. Приятно всем. Одни знают, что их заслуги оценены по достоинству и щедро, другие радуются своей доброте душевной
— Ты чего застыл, Викентий? — хохотнул кощун. — Вот тебя приложило, даже челюсть отпала!
— Интересно, сколько денег можно выручить, продав все эти машины? — я щелкнул зубами, закрывая рот. Здесь кого угодно ошарашит блеск хромированных деталей и сверкающих гербовых шильдиков.
— Ну… Одно загородное имение с несколькими фермерскими хозяйствами, — солидно произнес Артем. — Или две речные яхты премиум-класса.
Димка еще раз просигналил, только теперь охраннику, стоявшему возле распахнутых ворот, и въехал на территорию стоянки. Нашел свое место, обозначенное цифрой «25», аккуратно встал между «Спектрой» красивого шоколадно-молочного цвета и приземистым белым кабриолетом.
— О, Анжелика снова нас опередила! — оживился кощун, посмотрев на шоколадную машинку.
— Кто такая? — стало мне любопытно.
— Салтыкова, — пояснил Артем, вылезая из машины и небрежно захлопывая дверь. — Дочка боярина Салтыкова Евгения Семеновича. Знаешь, кто он такой?
