Ознакомительная версия.
– Вполне, мастер. – Я утвердительно кивнул головой. – Можете переходить ко второму пункту.
– С этим все просто, поскольку в мои обязанности входит лишь открыть врата между мирами принесенным вами ключом и пропустить Аватара и его спутников. Не удивляйся, Коршун, эта шкатулка или Агрондах – вовсе не сам мир Лабиринта, а ключ к нему. Все в природе относительно: наша бескрайняя Вселенная может быть заключена в песчинке на берегу какого-нибудь океана и вместе с тем реальность, где плещется этот океан, может находиться в пылинке, принадлежащей нашему миру. Теория фрактальности миров предполагает их взаимопроникновение на разных уровнях N-мерности и даже взаимопоглощение ими друг друга. Впрочем, сейчас не время касаться столь сложных философских вопросов, однозначного ответа на которые не знают даже боги, ибо миры безграничны и бесконечно разнообразны, и вместе с тем каждый из них индивидуален в своем собственном проявлении. Что станет с вами после того, как вы попадете в иное измерение или, выражаясь точнее, закапсулированный кусок пространства, когда-то принадлежавший нашей Вселенной, мне неведомо. Единственное, что я могу утверждать с полной уверенностью, опираясь на заверения все того же Хранителя, портал доставит вас в точку, расположенную в непосредственной близости от самого Лабиринта. Что делать дальше, сориентируетесь на месте. Большего, Коршун, при всем моем желании, я рассказать не могу, а мои догадки и измышления вряд ли могут кого-либо заинтересовать.
С этими словами старик поднялся с места, спрятал шкатулку в складках своей мантии и, вежливо откланявшись каждому из нас, покинул честную компанию.
Сразу же после ухода хозяина начальник экспедиции обвел нас взглядом и негромко произнес вслух:
– Вот такие пироги, господа. Интересная штука получается.
– Ничего интересного, – тут же, как всегда, в пику руководству заявил ветеран. – Сплошная коллапсация и закапсуляция, короче, пространственно-временной каюк нашей континууме, а заодно, как я понимаю, и нам вместе с ней родимой.
Патриция всплеснула руками и испуганным голосом воскликнула на всю комнату:
– Мальчики… Ой… Что же будет?!
И, как результат, взгляды всех присутствующих были вновь направлены в мою сторону. Из-за излишнего внимания товарищей мне вдруг стало не очень уютно.
– Может быть, мне все-таки отказаться от задания? – Ничего лучшего мне не пришло в голову, и я озвучил самое простое решение проблемы.
– Это почему же, Коршун? – спросил Матео.
– А потому, сидели боги тысячу лет внутри шкатулки, посидят еще столько же до второго пришествия Аватара.
– Учитель, – неожиданно громко воскликнул Фарик, – вы слышали, что сказал дракон?! Провидение обязательно накажет ослушника…
– Плевать, Фарлаф, если пострадает какой-то безродный вор, никто и не заметит, если целая Вселенная покатится вверх тормашками – вот это настоящая беда. Признаться, я совершенно не чувствую себя героем, способным спасти Мир, а вот погубить его вполне могу. Поэтому не стоит и пробовать браться за непосильное задание. Уж лучше погибнет один, чем миллиарды ни в чем не повинных существ.
– Что ты заладил: «Не стоит пробовать», «Непосильное задание»! – теперь уже не на шутку разошелся Его Величество. – Провидение целое тысячелетие поджидало достойнейшего, и теперь герой, испугавшись ответственности, распустил нюни до подбородка и жует сопли, вместо того чтобы смело шагнуть опасности навстречу и спасти юного бога из заточения! Откуда ты знаешь, что когда-нибудь появится следующий претендент и займет твое место?! Может быть, само присутствие двух богов внутри Агрондаха и есть самая главная угроза существованию нашей Вселенной?! – Выплеснув на мою голову неконтролируемый поток негативной энергии, король продолжил более спокойным тоном: – Когда к старому Матео обратился за помощью один молодой парнишка, за которым гналась оголтелая свора матерых убийц, это не был запуганный до смерти сопливый пацан, это был сильный отважный волк, готовый перегрызть любому глотку за место под солнцем. Когда всем нам угрожала серьезная опасность, Коршун не стоял в стороне, он храбро лез в самую гущу драки, иногда необоснованно рискуя собственной башкой. Что мы видим теперь?.. – Его Величество сделал интригующую паузу и, направив в мою грудь указующий перст, громко, на мой взгляд, немного переигрывая, воскликнул: – Безответственного хлюпика, вбившего невесть что в свою тупую голову! Видите ли: «Пусть я погибну, зато Мир уцелеет». Нет, не уцелеет, Коршун! Даже не надейся! Проблему нужно решать сейчас же и не полагаться на доброго дяденьку, который придет позже и все за нас сделает.
– Коршун, Матео правильно говорит: проблему нужно решать, и решать именно сейчас, кардинально и трансцендентно. – Ветеран не удержался, чтобы не козырнуть, хоть и невпопад, красным словцом, заимствованным не так давно у Фарика.
– К тому же, Коршун, с тобой мы – твои верные друзья, всегда готовые прийти к тебе на помощь. – Патриция одарила меня таким взглядом, от которого мое, как я раньше считал, гранитное сердце размякло и потекло, будто кусок масла на раскаленной сковороде.
– Учитель, не сомневайтесь, вместе мы горы свернем и освободим златокудрого бога из заточения! – Юный маг в не менее пафосной форме подтвердил свою готовность и дальше принимать участие в нашей совместной авантюре.
Но больше всех меня удивил Злыдень. Пес будто прекрасно понял весь наш разговор, внезапно подскочил со своего пригретого места у стеночки, подбежал ко мне и, взглянув осуждающе прямо в мои глаза, мол, чего же ты, Коршун, сдрейфил, что ли, пару раз громко гавкнул.
Откровенно говоря, мне вдруг стало стыдно, да так стыдно, как никогда раньше. Сердце в груди заколотилось с удвоенной частотой, обеспечивая прилив крови к лицу, а особенно к ушам, нестерпимый жар обжег щеки, лоб мгновенно покрылся холодным липким потом. Кажется, судьба на сей раз предоставила мне реальный шанс опровергнуть аллегорический смысл крылатого выражения «сгореть со стыда» и на практике впервые доказать его истинность. К счастью, все обошлось. Я не вспыхнул синим пламенем, а продолжал сидеть на прежнем месте, красный как рак, но живой и здоровый, мечтая провалиться сквозь землю, чтобы хотя бы там спрятаться от укоризненных взглядов товарищей. Такого нервного стресса я не испытывал ни разу в своей жизни, даже когда стоял обнаженный и абсолютно беззащитный перед астральным псом – кошмарным созданием Эзерга Утиола или когда осознал, что против меня выступает вся могучая банда гильдейских.
Низко опустив голову и никому не глядя в глаза, охрипшим голосом я попросил прощения у тех, кого только что хотел предать. Пусть ненароком, пусть из самых благих побуждений, но факт остается фактом: Коршун пытался нарушить данное королю слово идти до конца и выполнить единственное его заветное желание. Я также хотел обмануть своего верного компаньона и загубить на корню еще не родившийся совместный бизнес. Не меньшую вину чувствовал я и перед Фариком – получается, учитель, поддавшись минутной слабости, позорно бросает своего ученика на произвол судьбы. И уж совсем неудобно было перед Злыднем. Кто теперь обеспечит ему и двум пожилым старикам, тетушке Доре и дядюшке Арнольду, безбедную старость? Кто поставит собаке обещанный памятник в полный рост после того, как псину похоронят на собачьем кладбище Вундертауна? А Патриция? Неужели я и ее разочарую? Герой, называется! К тому же теперь, перед лицом настоящей опасности, я могу хотя бы сам себе признаться в том, что наглая, взбалмошная, капризная девчонка целиком завладела моим сердцем. Да, да, да, с грустью констатирую: Коршун по уши втюрился в рыжую бестию и чего с этим делать, сам не знает. Во всяком случае, пока не кончится вся эта заваруха, дела личные ему придется отложить в сторонку.
Ознакомительная версия.
