Мы выбрали столик подальше от сомнительной компании, и рыжий достал планшет. Некоторое время он тыкал пальцами по экрану, а я пытался заглянуть, чего это он там ищет.
— Почему меню не появляется? — Макс поднял на меня негодующий взгляд.
— Наверное, не прописано в интерфейсе. Может, через игрового персонажа покупки делаются?
Девушка за стойкой уставилась на нас. Смотрела она так, будто мы непотребство какое вытворяли. А мы всего-то хотели заказ сделать.
— Сыровата игра еще. Нужные функции не прописаны, квестов не дают. Эффект присутствия, конечно, супер, но сюжета, по-моему, вообще нет, — посетовал Макс.
— Ну, так мы ж типа бета-тестеров, — пожал я плечами.
Барменша, тем временем, взгляда с нас не сводила. И, кажется, мутная компания тоже на нас посматривала. Пока еще без агрессии, но с заметным напряжением. Даже дичь терзать перестали.
— Эй, — рыжий махнул рукой девушке за стойкой, — нам чего-нибудь принесите вкусного, — барменша только бровью повела. — И попить чего-нибудь. Водички хоть.
— Попить? — спросила она низким, совсем не соответствующим ее внешности, голосом. Трансгендер, что ли? На западный рынок, похоже, Бот тоже решил замахнуться.
— Ну, напитки, короче, — попытался исправиться Макс. — Что там у вас есть?
— У меня есть пиво, — ответила барменша. — А «попить» — это на площади. В фонтане, — за соседним столиком послышались смешки.
— Ну, пиво, так пиво, — согласился рыжий.
— Жратва кончилась, — ответила девушка. — Ждать надо. Пиво есть.
Она повернулась к бочкам, что находились за ее спиной, вытащила откуда-то снизу две деревянные кружки и начала их наполнять сразу с двух краников. Процесс этот отчего-то оказался долгим.
— Надо было хоть спросить, какие тут цены, — тихо сказал я. — Вдруг у нас одна мелочь? Или то вообще не деньги…
— Да брось, — отмахнулся Макс. — Ты ни разу из кафешек не сбегал, что ли?
— Из кафешек, где сидит толпа вооруженных громил — нет.
— Ну, все бывает в первый раз, — философски заметил рыжий.
Барменша громко стукнула кружками об стойку. Я так понял, что тащить их к нашему столику никто не собирается. Самообслуживание. Поднявшись со скамьи, я направился к стойке, и вдруг натолкнулся на кого-то плечом. На кого-то, закованного в металл. Осторожно поднял взгляд. Человек был порядочно выше меня ростом, здоровый такой, но не толстяк. Просто… я вдруг ощутил себя мелким и никчемным. Здоровяк улыбался. Нехорошо так улыбался.
— С праздника начала полевых, — спросил он и добавил, — чужак?
— Нет-нет, — припомнил, что про начало полевых говорила голая девица. — Мы так, мимо проходили.
— Ну-ну, — кивнул воин. А я был уверен, что это именно воин, а не просто напяливший на себя доспех горожанин. Его оскалу не доставало одного зуба, а лысую голову украшали шрамы.
— Можно я кружки возьму? — спросил я, пытаясь протиснуться к стойке.
— Попробуй, — произнес он и даже отступил.
Я выдохнул. Ненавижу, когда до меня докапываются. Подошел к стойке, потянулся к емкостям. На пиво их содержимое мало походило. Это была какая-то густая субстанция, мутная, желтоватая, а сверху плавала, кажется, плесень. Пахло вещество тоже неприятно, будто болотная жижа.
— Это что? — уставился я на барменшу. Она улыбалась, и мне показалось, что она издевается. Ну, не может пиво выглядеть как блевотина!.
— Ну, раз чужаки рожи от выпивки воротят, то я возьму, — и лысый в самом деле схватил кружку и сделал глоток мутной жидкости, а потом с силой хлопнул меня по плечу. — А этот заплатит, — и рассмеялся.
Меня чуть не стошнило. Попытался увернуться, но лысый схватил меня за шиворот.
— Да ты попутал? — Макс в один прыжок оказался рядом со мной и теперь сурово смотрел на здоровяка снизу вверх.
Мне показалось, что перед глазами что-то промелькнуло, будто рожа лысого полыхнула красным на мгновение, и пришло осознание, что левел-то у него повыше моего. А потом ноги мои вдруг оторвались от земли. Это лысый меня за шкирку поднял. Я попытался ударить обеими ногами, но попал коленями в окованное железом брюхо.
Вам нанесен урон 1%
Потрясно! Я сам себе урон нанес. Но тут Макс схватил табурет и с разбегу налетел на лысого. Хорошо он его так пнул четырьмя деревянными ножками. Воин даже руки разжал, и я рухнул на пол.
Вам нанесен урон 2%
Ловкость +1
Так и самому убиться можно. Но зато упал удачно — ловкость прокачал.
Проблема еще была в том, что лысый-то не один…
Я, конечно, понимал, что все тут не по-настоящему, но больно-то было как в реальности. Потому умирать совершенно не хотелось. По крайней мере, пока Бот все багги не выловит.
Лысый замахнулся. Не на меня, на Макса с табуреткой, но вдруг застыл.
— Это же блаженные! — послышался женский окрик. Голос звонкий, красивый, не то, что у тавернщицы.
Лысый кулак опустил и даже как-то поник весь. Будто его начальник явился.
У входа стояла девушка. Та самая, что бегала по улице голой. Теперь она была одета в белый балахон, и узнал я ее по большей части по голосу.
— Ми-сикиль, — еле слышно произнес лысый, — не мог я того знать. Ведь праздник начала полевых завершен…
— Молчи, — прошипела девушка. — В тебе ни капли прозорливости, раэс, и у всех прочих раэс.
Девушка подошла ко мне вплотную, а я все еще наполовину лежал, прислонившись к барной стойке. Неудобно даже как-то стало, а балахон при ближайшем рассмотрении оказался таким тонким, что ничуть не скрывал форм девушки.
— Ты, — она ткнула в меня пальцем, — отказался от ритуала, чужак, по незнанию? Или же мое тело так ослепило тебя, что лишило разума?
— Н-не знал, — зачем-то сказал я, — и ослепило тоже. Очень-очень ослепило. И прямо сейчас слепит…
— Поднимись, — сказала она. — Негоже с ми-сикиль беседовать лежа.
Я поспешно встал, мгновенно осознав нелепость своего положения.
— А теперь будет квест? — спросил Макс, поставил табурет и сел на него.
— Что? — ми-сикиль удивленно приподняла бровь.
— Ну, задание дадите? — продолжил настаивать Макс.
Если бы я не знал, что это программа, ни за что бы не понял, что передо мной не живая девушка. Она, казалось, растерялась от вопроса рыжего.
— Уходите отсюда, — наконец, выдала ми-сикиль после паузы. И растаяла. Вот только стояла передо мной и вдруг растворилась в воздухе.
— Опять баг какой-то, — сказал рыжий.
— Сам ты баг! — прорычал лысый и впечатал кулак в лоб Макса. Рыжий свалился с табуретки и полетел спиной к столам. Я же подхватил упавшую мебель и шарахнул со всей дури лысого. Тот успел подставить предплечье и деревяшка затрещала. Воин замахнулся, я поднырнул и ухватил рукоять меча.
Тяжелый удар пришелся по спине. Тело тут же онемело, разогнуться я уже не смог. Только сумел рвануть на себя меч, вытащил его из ножен и не вонзил, а просто упал на него, но так, что острие воткнулось в ступню лысого. Воин взвыл.
Вам нанесен урон 46%
Вы нанесли урон 3%
Следующего удара я не почувствовал. Мне показалось, что мир раскололся, и я провалился во тьму. Перед глазами мелькнула надпись:
Поздравляем!
Навык владения мечом +2
Вы умерли
Глава 3
Скотч с Ремизова все-таки сняли. Теперь он мог свободно перемещаться по помещению три на четыре метра без окон. Под потолком зажглась лампа дневного света, а в углу теперь стояла ванна, заполненная доверху кремнийорганическим гелем. Изменить длину молекулы и синтезировать нужное вещество он сумел даже в таких условиях. Но этого было недостаточно, чтобы погрузиться в Кимелем. Сидя в подвале, Ремизов никак не мог подключиться к системе. Ноутбук, что ему принесли, был тут совершенно бесполезен. Он его даже открывать не стал. Связь с системой Кимелем осуществлялась на совершенно ином уровне.
Собирать же вторую систему у Дмитрия не было здесь никакой возможности. Над первой разработкой квантовой вычислительной машины он трудился несколько лет. В этом же подвале он даже и пару кубитов не сумел бы поставить в условия декогерентности. Он, конечно, попытался объяснить, что такое сверхпроводники и для чего ему необходимо охладить вещество до абсолютного нуля. Услышав про жидкий азот, его кредиторы тут же вспомнили про Терминатора и решили, что Ремизов строит план побега: заморозит железную дверь и та расколется. А то и самих их позамораживает, как лягушек. Хотя азот-то Ремизову и не нужен был, он его лишь в пример привел. Притащить же систему из клиники Дмитрий даже не предлагал. Вряд ли эти воротилы сумели бы сделать это, не повредив устройство, а потерять первый опытный образец ученый боялся едва ли не больше, чем потерять жизнь. К тому же, вряд ли можно перенести то, что является теперь частью здания.
