тупике.
- Странно.
- Что именно?
- Ерунда в голову лезет: палки там, деревяшки.
- М? – Бобёр насторожился.
- Вспомнился тот дуб, обугленная ветка его…
Кулак дамбостроителя уплыл в сторону, подалась вперёд морда, в обхвате превышающая три ежовых.
- Ветка? – эхом отозвался Дубнер. – А ну-ка опиши.
Ёжик безразлично хмыкнул.
- Обыкновенная. Такая, знаете… - Нарисовал в воздухе лапами два овала. – Грушу напоминает, словом.
Дубнер стартовал из-за стола быстрее, чем ракета с полигона.
- За мной. – Печатая шаг, отшельник скрылся в соседней комнатке.
Делать нечего, Ёжик потопал туда же.
Когда он вошёл, прямоугольный люк в полу – уводящая в неизведанность дыра – был уже открыт. Бобёр сменил деловой костюм на галоши с плащом.
- Не бойся, Ёж, никто тебя не съест. Тем более что я сыт, ха-а.
- Э?..
- Снова шутка. Лезь, говорят, если хочешь до правды добраться.
Гость чуть помялся возле дышащего прохладой отверстия, но всё же спустился по узковатым, вделанным в глину ступеням. Погасив светильник и поругавшись, пока втискивался в лаз, скоро рядом оказался кряхтевший от натуги спутник-водолаз. Потянул за неразличимый впотьмах шнурок, захлопывая крышку, - искусственная ночь обрушилась водопадом, памятной яростной грозой. Но длилось ничто секунду, не более: удар, вспышка, треск, и вот внутренности подземного хода выявляет из небытия факел, который зажёг Дубнер от хранящегося здесь же, на неприметной полочке кремня.
- Порядок? – заботливо спросил иммигрант.
- Вполне. – Ёжик повертел головой, ловя напряжение притихшей пустоты, мистику изогнутых теней, что заставлял прыгать горящий факел, фантастику теряющегося вдалеке коридора. И добавил слегка дрогнувшим голоском: - Вроде бы.
- Отлично. Сразу заметно, ты парень смелый, хоть и трусишь иногда.
- Как это?
- Очень просто: любой когда-нибудь, да боится. Однако далеко не каждый способен на борьбу со страхом и, тем паче, на поступок. Ладно, хватит болтать.
Экстрасенс с клиентом направили стопы по длинноте туннеля, преувеличенной затейливой игрой светотени. Повороты чередовались с прямыми участками в произвольном порядке. Зверя, что поменьше ростом, сопровождали авантюрные ассоциации; тот, что выше, беззаботно насвистывал. Ёжик бессознательно похлопывал по боку ладошкой в такт чудной заводной мелодии.
- Хорошая песня, - заметил он, в том числе чтобы развеять отнюдь не книжный саспенс. – Как называется?
- Кабы знать, - пространно ответил Дубнер.
Слева и справа проплыли, зацепившись за краешек зрения, самодельные перекрытия. Колючий рефлекторно повернул голову, мозг принялся анализировать, насколько надёжны конструкции.
- Крепкие, - почуяв, о чём задумался экскурсант, уверил бобёр. – Мазила помогал строить, крот опытный, так что выдержат… Во всяком случае, выйти мы должны успеть.
Провожатый увлечённо рассмеялся.
«Просто у животного такой юмор», - напомнил себе Ёж в попытке свыкнуться с поведением Дубнера.
Дорога устремилась к вертикали. Не прошло и пяти секунд, как зычный, курсировавший от стены к стене смех прервался спокойным:
- Вот и всё.
Сунув факел в металлическое кольцо на стене, Дубнер дёрнул за спрятанный сучок. Скользнула вверх дверь. Ёжика не стали дожидаться: схватили за запястье и вытянули под звёздное небо. Луна загадочно улыбалась из космоса, рикошетом отбрасывая свет на подружку Землю. Бледно-жёлтые лучи перечёркивали воздух, стелились по траве, полосами ложились на электростанцию. Справившись с удивлением, Ёж крутнулся – и уткнулся носом в древний, необъятных размеров, разлапистый дуб.
Потом выяснилось, что Дубнер куда-то подевался. Окликнул его, на что получил недовольное исчерпывающее «Тут». Обошёл громадный ствол кругом, подступил к бобру; тот рассматривал перебитую молнией ветку.
- Подходящая форма, - подытожил отшельник.
- Для чего?
- Не удивлён, что это случилось возле постройки людей, - невпопад ответил Дубнер.
Устроил пятикилограммовый кусок на мощном плече, вперевалочку затопал к потайной двери в дубе.
- А теперь куда? – нагнав, осведомился Ёж.
- Спать. У меня дома, на чердаке, переночуешь, а утром отведу в деревню.
- У вашей хижины есть чердак?
Бобёр притворился, что не услышал; подойдя впритык, прошептал:
- Чтоб ты знал, производственная травма, да. Но слышу я не какую-нибудь аномальную муть!
Ёжик в тон собеседнику машинально заговорил шёпотом:
- Звук?
- Угу. И мелодии. Ты тоже услышишь, позже.
Они шагнули в полость, что вытягивалась катакомбой.
- Прекрасная тут реверберация, не правда ли? – Озвучил риторический вопрос Дубнер, опуская сучок-рычаг.
Выскочила тайная дверь. Заглушив Ёжиков вопрос «реве… что?» и утвердившись на прежнем месте, дверь вновь придала дубу вид обыкновенного дерева.
Часть 2. Гитара
1/5
В доме безработного электрика любая вещь выглядела ненадёжной (за исключением ламп, наверное), чердак же претендовал на звание наиболее тревожного помещения. Скрипящие, проседающие половицы в паре мест треснули или вздыбились, стены вогнулись, окошко-лилипут покрылось грязью, затянулось паутиной, потолок качался попугаем на жёрдочке, стоило неуверенно подуть ветру. Кровать издавала пронзительные астматические звуки; когда-то подложенные Дубнером брусочки дерева ничуть не улучшили положения: ночной «дом» всё так же раскачивался с жуткой амплитудой. С достопримечательностями в комнате дело швах, в то время как просто примечательности, казалось, прут изо всех щелей: ни светильника, ни обоев, ни ковра. Потерявшие цвет тоненькие занавески на малюсеньком окне, металлическая койка с чистым жёстким бельём – вот и вся обстановка. «Звёздами» гостиница похвастаться не могла, а если говорить начистоту, рейтинг ночлега значительно ушёл в минус.
Но, невзирая на гротескные неудобства, на беспокойство о будущем, подстёгиваемое новостями, которые свалились на голову, подобно россыпи градин-алмазов, спал Ёжик хорошо и даже без сновидений. Только раз пригрезилось что-то вроде ключа, чёрное, изящно изогнутое, помаячило немного перед внутренним взором, после чего с мелодичным звоном испарилось. Этот незнакомый, однако манящий образ настолько удивил колючего, что тот, проснувшись, погрузился в размышления. Бесплодные попытки проникнуть в суть увиденного и услышанного продлились до самого рассвета, когда вставал Дубнер. Бобёр-то и вернул «постояльца» в мир земной, позвав завтракать. Не чувствуя усталости – надо же, выспался! – Ёж аккуратно преодолел неполных два метра чердака, спустился по шаткой, возрастной лестнице.
- Доброе утро! – поздоровался он
