— Привет! — доброжелательно улыбнулся ему протиравший столешницу хозяин. Его лицо являло собой примечательную помесь человеческих и эльфийских черт и казалось скорее обаятельным, чем красивым. — Чем могу служить?
— Комната для меня найдется?
— Найдется, как не найтись… Надолго к нам?
— Дня на три-четыре.
— Дурень, ты отнесешь наконец заказ на угловой столик?! А, darn, извини, это я не тебе, — спохватился он. — Найре! Замени меня!
Юное создание неопределенного пола с шапкой стриженых черных волос легко перепрыгнуло через столешницу.
— Я тут, отец!
— Вижу. Побудь тут, — он сделал ударение на последнем слове, — еще какое-то время, пока я с клиентом разберусь…
— Ладно!
— Прошу тебя следовать за мной… — Он вопросительно поднял бровь.
— Тайриэл.
— Истеан. Ты из северных?
— Верно, — откликнулся эльф. — Как ты догадался?
— Методом исключения, — рассмеялся полуэльф. — Во мне кровь обеих рас, так что будь уверен, я не ошибусь, распознавая, кто передо мной. Хотя северных эльфов тут давненько не видали…
— Никогда, ты хотел сказать.
— Может статься, и так.
Истеан отпер белую арочную дверку.
— Проходи. Надеюсь, комната тебе понравится. У нас не очень шумно, несмотря на то, что внизу таверна. За три дня с тебя четыре алета или золотой, если расплачиваешься людскими деньгами. Благодарю. Вот ключ. Если понадобится что-нибудь, в комнате есть колокольчик.
Тайриэл кивнул, закрыл дверь и устало прислонился к ней. Что ж, пока все складывается удачно. Он выпрямился, с удивлением ощутив короткую резкую боль в плечах, ближе к шее. Нет, положительно, ни на что путное он сегодня уже не годится…
Эльф швырнул куртку и плащ в кресло и рухнул на свежие простыни.
Хотя ему казалось, что он устал настолько, что готов был провалиться в небытие на целую вечность, спал он мало и беспокойно, ворочаясь и то и дело тревожно приоткрывая глаза. Словно в этой маленькой тихой комнатке, куда через приоткрытое окно влетает ветер с запахом морской соли, ему и впрямь могло что-то угрожать… Тайриэл в очередной раз повернулся с боку на бок, сминая тонкое полотно, и раздраженно приподнялся, опираясь на локоть. Подступивший к горлу комок и обруч боли, сжавший голову, заставили его пожалеть об этом. Лицо и руки горели так, словно по ним несколько раз с силой провели точильным камнем. По спине щекочущим шелковым прикосновением пробежал холодок — верный признак лихорадки. Эльф чуть слышно застонал и окончательно сел в кровати, сгорбившись и опустив голову, — так было легче. И почему только он пропустил мимо ушей предостережение Эаринен относительно коварства солнечных лучей?! Он еще ни разу не обгорал на солнце! Какая нелепость… Он зло сдернул с волос кожаный шнурок. Головная боль ненадолго разжала когти, чтобы тут же вцепиться в него с удвоенной силой. Морщась, эльф осторожно встал, понимая, что без помощи ему не обойтись. Мимоходом покосился на колокольчик, потом на собственное отражение в небольшом зеркале — взлохмаченная шевелюра, мятая рубашка с расшнурованным воротом — самое то для выхода в свет, одним словом. Но для здешних мест вполне пристойно, решил Тайриэл и поплелся вниз. В глазах то и дело темнело, так что приходилось легонько придерживаться за стену и держать голову полуопущенной.
В зале было практически пусто. Тайриэл попытался разглядеть время на больших настенных часах, висевших над стойкой, однако не смог сфокусировать зрение на циферблате — стрелки все время подрагивали и норовили изогнуться под немыслимым углом. Найре, зевая, протирал льняным полотенцем тарелки. На его плече сидела пушистая пепельно-серая крыска и сосредоточенно грызла обломок печенья. Покончив с ним, она перебралась на другое плечо юноши (кажется, это был все-таки юноша). Тот, дернувшись от царапающих маленьких коготков, шумно ругнулся и в сердцах огрел зверька полотенцем. Тайриэл подошел к стойке.
— Могу я поговорить с Истеаном, Найре?
— А я не сумею помочь?
— Боюсь, что вряд ли…
— Ладно. Сейчас позову… — Найре исчез в боковой двери.
Через некоторое время владелец таверны появился на пороге, что-то буркнул через плечо и обратился к Тайриэлу.
— Чем могу помочь?
Эльф молча поднял голову. Глаза Истеана едва заметно округлились.
— Ya'llarae, как тебя угораздило?
— Так получилось, — вынужденно проворчал Тайриэл.
Полуэльф сочувственно прищелкнул языком.
— Я знаю, как этому помочь… Подожди немного.
Тайриэлу было уже все равно. Он облокотился на стойку — гладкое прохладное дерево приносило обожженным рукам облегчение — и пожалел, что не может прислониться к ней лбом.
Истеан вернулся довольно быстро. В руках у него была баночка из родонита, которую он отдал Тайриэлу.
— Возьми. Это моя дочь делает. Солнечные ожоги пройдут через день-два. Я бы посоветовал тебе это время оставаться в комнате, иначе только хуже станет… Я распоряжусь, чтобы еду тебе принесли.
Эльф кивнул в знак благодарности.
— Сколько я должен?
Хозяин пристально посмотрел на него черными, как обсидиан, глазами.
— Я не знаю, как у вас, северных, но у нас на юге за дружескую помощь золотом не расплачиваются.
Тайриэл вздрогнул, словно его окатили ледяной водой.
— Прости, если оскорбил… Я не намеренно.
— Да что уж там… — Истеан махнул рукой. — Тут народ не обидчивый и быстро отходит. Но ты все ж будь поосторожнее в словах, Тайриэл-иль… Мы высокомерных не очень-то жалуем.
— Буду, — твердо сказал эльф. — Благодарю.
— Да что уж там… — повторил хозяин.
Не чувствуй он себя так паршиво, Тайриэл, возможно, и нашел бы подходящие слова, но дурнота и боль мешали сосредоточиться. Поэтому он счел за лучшее, захватив родонитовую баночку, поскорей подняться к себе.
Мазь пахла солью и лавандой и легко впитывалась, растворяя неприятное жжение и охлаждая кожу. Тайриэл привстал, распахнул окно настежь, прикинув, что солнца по утрам здесь быть не должно, и снова опустился на подушку. Боль частью ушла, частью отступила на второй план, и теперь его неудержимо клонило в сон. Эльф закрыл глаза. Его пальцы, обхватившие розовато-черный полированный камень, разжались.
Он спал.
Тайриэл проспал всю ночь и почти весь следующий день. К вечеру он почувствовал себя значительно лучше, но из комнаты не выходил, решив, раз уж подвернулся случай, хорошенько отдохнуть. Время не терпело, но эльф, поразмыслив, счел, что в изжаренном и смертельно уставшем состоянии вряд ли сумеет помочь делу.
Утром третьего дня Тайриэл выглянул в окно, вдохнул влажный морской воздух и ощутил, что беленые стены комнаты отчего-то неприятно сдавливают голову. Облачившись в выстиранную и выглаженную одежду, эльф, насвистывая популярную в графствах песенку не совсем пристойного содержания, сбежал по лестнице. Едва не споткнулся о крысу Найре, тут же выхваченную из-под ног рассерженным хозяином, поймал вылетевшую из рук подавальщицы скалку, которой та пыталась отлупить вертлявого полосатого кота. Кот раздраженно мявкнул и, махнув тощим хвостом, метнулся под стойку, а оттуда — в кухню. Тайриэл тихонько засмеялся. Количество животных в этом заведении впечатляло, учитывая то, что еще двух кошек эльф обнаружил у своей двери в позах почетного караула.
