Принц отшатнулся, и мне показалось, что он побледнел. Он вновь наклонился к моему лицу.
— Не может быть...
Он прорычал что—то непонятное, что—то напоминающее ругательство. Принц изумленно сказал что—то на английском, чего я никак не могла понять. Нет, мое сознание обманывает меня, зло насмехается надо мной, потому что я верно ослышалась. Это не может быть правдой.
Он схватил воротник моей рубашки и разорвал его, словно тот был сделан из тонкой бумаги. Мое слабое и истощенное сердце затрепетало от паники. Принц положил руку на мое сердце. Его рука замерла, а ладонь... нагрелась. Жар ошпарил кожу, глубоко проникая в мышцы и ткани. Чужеродное пламя разнеслось по венам.
Где—то взорвалась дверь, щепки ударились о стену. Я слышала крики — знакомые, но такие далекие. Принц поднялся с порывом холодного воздуха. Казалось, он втягивается сам в себя, и вот там, где только что стоял мужчина, остался лишь ворон.
Существо расправило свои могучие крылья, словно покрытые перьями руки, и взмыло к потолку, исчезнув из поля моего зрения. И только одно слово крутилось в моей голове. Кто—то встал рядом со мной. Голоса стали громче, и я подумала, что, наверное, это Рен был позади меня, потому что только он мог так аккуратно ко мне прикасаться. Но единственное, что я могла слышать — это слово, которое прошептал Принц.
Полукровка.
Время... время для меня повернулось вспять. Я парила в забвении, не представляя, что творится вокруг. Я лишь понимала, что меня переложили с грубого ковра на что—то мягкое. Может, на кровать? Вскоре я начала различать мягкий настойчивый сигнал "пип—пип". Танометр. Когда смогла открыть глаза — ладно, если быть честной, то один глаз — то расплывчатым взглядом рассмотрела лишь белоснежный потолок и слабый свет. В воздухе витал запах антибиотиков. Слабый голосок разума подсказывал, что я, должно быть, в больнице, а если я здесь, а не в штаб—квартире Ордена, значит случилось действительно что—то серьезное, но я была слишком слаба, чтобы продолжить ниточку этой мысли.
Не знаю, сколько прошло времени, когда мой затуманенный разум начал обрывчато осознавать окружающую реальность. Один раз я почувствовала Рена. Он был рядом. В один момент мне показалось, что я слышу смех Вал, но эта мысль безосновательно посетила мой затуманенный разум. Есть много причин и доводов почему я никак не могла услышать ее смех. И, конечно же, бывали моменты, когда я просыпалась в холодном поту, думая о словах Принца.
Полукровка.
В этот раз, пробиваясь сквозь дерби темноты, я заставила себя открыть глаз. Моргнула, мой взгляд сконцентрировался на потолке и, слава браунистым кубикам, не затуманился.
Глубоко вздохнув, я поморщилась, когда боль пронзила легкие. Я попыталась сглотнуть, но мое горло горело, словно я выпила стакан гвоздей. Чем дольше я оставалась в сознании, тем сильнее становилась боль. Лицо нещадно саднило. Болело настолько сильно, словно я с разбегу впечаталась в каменную стену. У меня болел подбородок, левый глаз — да что там говорить, все глазное яблоко. Правое запястье непрерывно пульсировало, а легкие горели.
Боже, до чего же отстойно просыпаться.
Я пошевелила пальцами и с облегчением вздохнула, поняв, что с ними все в порядке. Потом попыталась пошевелить пальцами ног, но прежде чем успела убедиться, что с ними все хорошо, в комнате послышался шорох.
Кровать слегка прогнулась, и я встретилась с самыми красивыми зелеными глазами — двумя драгоценными изумрудами из недр земли — окруженные веером ресниц. В его глазах блестело облегчение от того, что я проснулась и... любовь. Мое сердцебиение участилось, а в след за ним и сигнал тонометра. Я любила его. Искренне. Каким—то образом моя любовь родилась на руинах происходящих событий.
— Привет, — прошептал он, тревожно поглядывая на меня, будто боялся, что этот разговор может не настать. — Ты вернулась, соня. Останешься со мной на этот раз?
Я сосредоточилась на нем единственным видящим глазом, пока чувства переполняли меня. Он положил меня сюда, на эту кровать, — промелькнуло в моих мыслях. Я не забыла, просто...
— Привет, — прохрипела я.
Улыбка облегчения осветила его лицо, смягчив залегшие под глазами тени. Казалось, он не раз взъерошил руками волосы. С мгновенье он смотрел на меня, а потом потянулся к столику рядом с кроватью.
— Пить хочешь?
Я хотела было кивнуть, но вовремя поняла, что сейчас это далеко не самая лучшая идея.
— Да.
Рен налил из кувшина воду в пластиковый стаканчик.
— Хорошо, только потихонечку, — он осторожно просунул руку под мою голову, приподнял ее и поднес воду к губам. Холодная вода ужалила губы и горло, но вместе с тем это было как глоток неба. Рен убрал стакан прежде, чем я успела выпить все залпом. Я посмотрела на него одним видящим взором.
— Не торопись, — он засмеялся, и его глаза засияли. — Не хочу, чтобы тебе стало хуже, — его челюсть напряглась, а пальцы вновь прошлись по волосам. — Хуже, чем сейчас.
Не смотря ни на что — на саднящее лицо и побитые ребра — я жива, но потрясена, потому что чувствовала, как что—то серьезное надломилось во мне. Что—то очень плохое. Я нахмурилась.
— Боже, Айви... — он откашлялся, наклонился и нежно поцеловал меня в кончик носа. — Не прошло и минуты, чтобы я не сходил с ума от беспокойства... когда я увидел тебя в той комнате...
Боль в его голосе уязвляла меня.
— Кажется, со мной всё нормально.
— Кажется? — он рассмеялся, смех был глубоким и хриплым. Когда он поднял голову, мне показалось, что я увидела блеск в его глазах. — Ты в больнице неподалёку от твоего дома. Госпиталь Кайндред. Мы не могли оставить тебя в штаб—квартире.
После очередного медленного глотка воды, мне удалось внятно спросить:
— Как... что случилось?
— Айви, — он осторожно смахнул прядь волос с лица, в то время как выражение глубокой боли пересекло его черты, — ты разве не помнишь?
— Я... помню, — я откинулась на подушки, странно уставшая, несмотря на ощущение, будто проспала как Спящая Красавица целое столетие. — Какой сегодня день?
На первый взгляд мне показалось, что он не хотел отвечать на мой вопрос.
— Вечер субботы.
— Что? — я попыталась вставать; паника, словно выстрел, пронзила меня, но он мягко надавил на мои плечи.
— Всё нормально. Тебе нужно еще полежать. Просто чуть дольше. Ты здорово пострадала, Айви, — его руки задержались на моих плечах.
— Но... — я оглядела комнату, чтобы убедиться, что мы одни. — Но Рыцари и Принц выбрались.
Рен кивнул.
— Как ни странно, не случилось грандиозного апокалипсиса как мы ожидали. Орден — вернее то, что от него осталось — каждую ночь патрулировал улицы города с момента происшествия. Мы не видели ни Рыцарей, ни остальных ублюдков. Дэвид и ещё несколько членов Ордена сегодня ночью наведаются во Флакс, но у меня такое предчувствие, что они никого не найдут.
