Он сложил брови домиком, примеряя вопросительную мину.
— А, ну да, откуда тебе знать, ты ж здесь всю жизнь провел. Старина, это была настоящая бойня! Ну, может, и в небольших масштабах, зато живописная невероятно.
— Что случилось?
Махнув рукой, я продолжил:
— Тысяча Волков против восьми тысяч имперцев на подступах к городу Урихе. Волки оттеснили наших к городу, началась осада. Генерал Урихе окопался в своем замке и окружил себя сотней лучших воинов империи — о своей заднице заботился. Запасов хватало на год вперед, крепость — высший сорт, стены и ворота не пробьет и лучшая пушка мира.
— Волки победили, — заключил Босой. — Как?
— Сделали подкоп под фундамент крепости. Все они бы туда не залезли, только небольшой отряд из пяти-шести человек не вызвал бы подозрений. Ага. Полдюжины против сотни. Они справились. Очень просто, — я щелкнул пальцами. — Подожгли несколько складов с порохом по всему городу, наделали шума. Диверсия. Если бы генерал не был так уверен в себе и своей безопасности, он бы не допустил такой глупой ошибки… Когда народ всполошился, часть проникла в замок и чикнула генерала, а другая подорвала ворота.
— Помню эту историю. Они все погибли. Одних завалило обломками, других казнили.
— Угу. Вот только у нас тут не Урихе, да и наших врагов охраняет вовсе не лучшая сотня. Так мы покончим с Воронами.
— А хозяин?
— Бомбанем несколько домов, таверны всех не вместят. Когда разберусь с Воронами, пройду вместе с толпой вниз к Навье и доберусь до хозяина — тот никогда не упустит такой возможности обогатиться, а меня щас не узнать. Как два пальца обосрать, короче. Помоги мне только перетаскать порох из склада на Граничной дальше по городу.
Босой нахмурился. Подумав пару секунд, он ответил:
— Ты безумец. Люди умрут. Если рванет.
— Всегда приходится чем-то жертвовать. Ну, помрет кое-кто… А может и не помрет. Хрен знает, что выйдет.
Старикан улыбнулся и погрозил мне скрюченным пальчиком.
— Ладно, к делу. Сейчас только, черкану записочку Линде, чтобы не беспокоилась, когда бухнет, и не смоталась без меня.
Я подхватил плащ, напялил шляпу и усмехнулся:
— А я, между прочим, женюсь, ты знал? Не знал? Ну так вот знай!
Вы даже не представляете, как легко попасть на склад с оружием, когда никакого оружия-то и нет в общем. Ну, как нет, сабельки там, мечики… И все. Пороховой склад использовался воронами как место встречи, и ошивались они там обычно ночью. Солдаты, ясен пень, это знали и предпочитали туда не соваться.
Когда мы доперли до города, солнце уже поднималось над горизонтом. Птички пели, бла-бла-бла — и прочая подобная муть с лазурным небом и другой накатанной дребеденью.
— Дай мне свой меч, — ткнул меня в бок Босой.
— Это не меч, а баселард, старикан. И на кой он тебе черт? Ты же не умеешь фехтовать.
— Зато умею защищаться. Резать глотки со спины не сложно.
— Ладно, держи, — я передал ему клинок. — Забирай навсегда, он мне никогда не нравился. В открытую я бьюсь все равно плохо.
А охрана вся же была. Семь человек сидели у входа в пороховой склад и резались за небольшим деревянным столом в дурака на щелбаны. Мы бы могли проникнуть внутрь любым другим способом (черт, да их десятки!), вот только вытащить тяжелые бочки, наполненные доверху порохом, не так-то просто.
— Убьем?
— Именно.
Вы можете думать, что убить человека в городе невероятно трудно — особенно семерых. А вот нихрена! Если застать их врасплох. Вокруг не такие уж толпы народа, да и закон тут чисто для виду стоит, так что прошло все более-менее тихо.
Перетащив их тела в укромное место, мы с Босым достали большую телегу с лошадьми, нагрузили бочонки с порохом и раздобыли план канализации у нашего общего друга.
Дальше дело шло за малым: расставить бочки у основных несущих колонн, несколько положить в особо «важных» местах, чтобы при взрыве все дерьмо поднялось вверх, и подобрать длину фитилей.
В общем, когда бахнуло, то бахнуло знатно. Вообще удивительно, что у нас такое получилось — сам-то я рассчитывал на неудачу, план ведь был дурацкий.
В чем заключался мой план «В» («Б» мы пропускаем, так как тот уж точно провальный)? А вот этого я вам уже не скажу. Никогда я не был хитроумным, зато в розыгрышах кой-когда толк знал.
* * *
Они стояли прямо передо мной. Испуганные, ошарашенные.
Люди бежали. От них смердело страхом, и лица искажались гримасой животного ужаса. Как удивительно! Когда ничто не угрожает нашим жизням, мы верим во всякую чепуху. Но настоящее лицо человечества проявляется лишь в кошмаре.
Я помог маленькой грязной девочке подняться. Ее едва не растоптали.
Босой тронул меня за плечо.
— Еще не передумал?
— Я похож на идиота? Уже поздно что-либо менять, осталось заканчивать начатое.
Мы пробивались вперед сквозь невероятный поток народа, бегущего прочь от главной площади города, где обычно ошивалась такая знать, как Вороны. Значит, все вышло. Вот только скоро все устаканится, так что надо торопиться.
— Как мы их теперь найдем?
— Понадеемся на случай, естественно, — я толкнул женщину, которая едва не сбила меня с ног. — А если честно, просто будем следовать вон тому шпилю церкви. Как мне признались доверенные источники, сегодня у них служение. По-любому наткнемся.
Угу. Я был прав. Черт, сегодня мне просто невероятно везет!
Группка головорезов клином пробивалась в нашу сторону. Где-то меж их голов в темных шлемах мелькали рожи трех братьев, от которых исходил такой поток благого мата, что даже у меня уши в трубочку свернулись. И это я слышал даже сквозь такой гул и головокружение, возникшее от запаха застоявшегося дерьма и мочи, хлынувших наружу как после пяти литров бодяжного пива.
— Отвлечешь этих рукожопых уродов? — крикнул я в ухо Босому.
Старикан расплылся в своей жуткой жабьей ухмылке, и на секунду мне стало даже страшно — каких же психов земля носит! Выудив из карманов два маленьких ядра, он поджог кусочками кремня фитили и скрылся в толпе.
Я отошел чуть подальше. Через несколько секунд прямо перед носом конвоя разразилось пламя, перекинувшееся вмиг на их доспехи и плащи.
Мысленно я поблагодарил Босого и напомнил себе никогда не вставать у него на пути.
Солдаты запаниковали. Они пытались сбить с себя пламя, кинулись на землю и стали кататься по ней, истошно визжа от боли. Вокруг них образовалось пустое пространство: никто не хотел подходить к голодному пламени.
Я двинулся вперед, вынимая из ножен стилеты.
Никто даже не пытался им помочь. Их уцелевшие собратья отступили назад и просто смотрели, как товарищей пожирает огонь. Я вспомнил пожар в поместье. Вздрогнул, отгоняя воспоминания.
