…Мне всегда казалось, что это слишком глупо, чтобы быть правдой. И уж, конечно, я никогда не думала, что и сама увижу подобное. Я стояла, если это слово можно применить к тому, чем я сейчас являлась, в коротком, овальном на срезе тоннеле, за его противоположным концом был… свет? По всему выходит, у меня клиническая смерть — сколько там она максимально длится? Минуту? Пять? В лесу, разумеется, никто мне дефибрилляцию не сделает, да и едва ли она помогла бы… Что же предпринять?.. Ладно я, я давно была к этому готова, но умереть сейчас будет так жестоко по отношению к Игнису, а, возможно, и ко всем живым существам вокруг него… Он же, если сильно расстроится, всё вокруг может разнести ненароком… Тьфу, даже после смерти не могу о себе подумать! Нет уж, не пойду я к вашему свету, я лучше в другую сторону пойду… А что там, кстати? Я обернулась — сзади была глухая стена, небрежно сложенная из крупных камней и, кажется, даже безо всякого цемента. Я попыталась вытолкнуть один из булыжников в верхнем ряду — благо, потолок тут был невысокий — но не смогла даже пошатнуть его. Не собираясь так быстро сдаваться, я врезалась в стену с разбега: несмотря на тот явный факт, что тело моё сейчас лежало где-то совершенно в другом месте, это оказалось ощутимо больно, однако следов на коже не осталось, хотя по ощущениям должны были бы… Впрочем, теперь я обратила внимание, что на руках нет недавних ожогов, как нет и царапин, и синяков, а одежда чистая и не порвана. Но что с того проку на этом свете?! Стена выдержала мой удар с честью, лишь пыль поднялась в воздух, но я всё равно решила продолжать. С криком и шипением я раз за разом врезалась в преграду. Я почти перестала чувствовать плечо, отбила бок и даже головой несколько раз стукнулась; из стены сыпался песок, камни слегка пошатывались, но дальше этого приободряющего факта дело не пошло. Наверное, время текло здесь иначе, но я штурмовала тупик бесконечно долго: когда боль становилась совсем невыносимой, я пережидала минутку, и она бесследно проходила, возвращаясь, впрочем, после первых же ударов с новой силой. В очередной раз сев на пол после череды попыток, я окончательно осознала бессмысленность моей деятельности. В конце концов, если бы отсюда действительно был выход, мало кто вообще умирал бы. Что ж, я сделала всё, что могла… С почти спокойной решимостью я повернулась к свету, тёплому и совсем не слепящему глаза, поднялась, сделала пару шагов… Внезапно пол под моими ногами исчез и я с визгом полетела в неизвестность…
Это и правда было похоже на удар о землю. В лёгких совсем не оказалось воздуха, будто его выбило оттуда при падении, но он охотно наполнил их при первой же попытке вдохнуть, да и боли я никакой не чувствовала. Я резко открыла глаза, и первым в поле зрения мне попалось… лицо Кейрена, любопытно склонившегося надо мной. Эх, зря я сразу не пошла на свет, а теперь, похоже…
— Я попала в ад, — обречённо закончила я мысль вслух.
— Очень остроумно, — отстраняясь скривился Кейрен, однако, несмотря на внешнее недовольство, в глазах его читалось облегчение. — Я же говорил, жизнь не сразу покидает тело — это же хлеб некромантов! Да если бы не я…
— Если бы не ты, этого вообще не случилось бы, — обрезал невидимый мне собеседник.
Узнавая голос Игниса, я чуть повернула голову и получила возможность его узреть: он сидел рядом прямо на земле и с неуверенной улыбкой смотрел на меня — в его глазах затухало тревожное пламя, вместе с огнём уходил и страх, сменяясь искренней радостью. Выходит, отсутствовала я недолго, но что произошло за это время и почему я вернулась с того света?.. Подтянув к себе колени, я села и тут же заметила пустой стеклянный флакон, который Кейрен сжимал в руке, — точно такой же я оставила на полу в печально памятном зале.
— Откуда здесь Кейрен, где он взял ремадис, и что вообще случилось, кроме того, что я решила наконец покинуть это бренный мир? — объединила я все мучившие меня вопросы в один.
Отвечать мне не торопились: конечно, можно было польстить себе мыслью, что мои друзья потеряли дар речи от счастья лицезреть меня в добром здравии, однако в данный момент я всё же больше хотела услышать подробности моего оживления. Вежливо выждав положенную паузу, я требовательно повернулась к Игнису, кивнула ему — рассказывай, мол. Тот с сомнением покосился на Кейрена, но всё-таки ответил:
— Когда я проснулся, ты уже встала. Странно, что я ничего не слышал…
— Издержки бурных ночей, — тихо фыркнул Кейрен, но, встретившись с прожигающим взглядом Игниса, с глупейшей улыбкой обезоруживающе поднял руки.
— Я услышал плеск воды и шорох шагов, пошёл в ту сторону, увидел, как ты падаешь. А когда подбежал, ты… уже не дышала, — Игнис запнулся, но всё же закончил фразу, тихо и ровно, будто опасаясь, что слова могут материализоваться. — Я сам убивал, я не раз видел смерть, её печать была на твоём лице…
— О, видела бы ты его лицо! — снова встрял Кейрен. — У него были такие страшные глаза, и трава вокруг обугливалась, сама посмотри! — рядом действительно был кусочек почерневшей земли, покрытой тонким слоем мягкого пепла, да и у ствола соседнего дерева не хватало изрядной части — оно оскорблённо скрипело и норовило упасть в любой момент. — А когда он меня заметил, посмотрел с таким бешенством, я думал, так на месте и испепелит!
Очевидно, у Игниса лопнуло терпение: по рукаву Кейрена скользнул язычок синего пламени — он спиралькой обвивался вокруг руки, не причиняя вреда, только оставляя за собой белёсый след из инея. Слегка запаниковав, вор попытался его стряхнуть, но огонь не собирался подчиняться никому, кроме законного владельца.
— Я бы так и сделал, не размахивай ты этой бутылкой, как белым флагом. К тому же, ещё не поздно исправить эту досадную оплошность, — мрачно буркнул Игнис, поднимая взгляд, — огненная змейка тут же исчезла — и продолжил уже для меня. — Я боялся, что тебе уже никакой ремадис не поможет, но твой приятель уверял в обратном, да и нужно было попробовать, чтобы узнать наверняка. Дальше ты знаешь.
Игнис посмотрел на меня, виновато улыбнулся половинкой губ. Я понимала его: я тоже не любила проявлять чувства при лишних свидетелях. Однако, у меня оставался ещё вопрос…
— А ты, Кейрен? Судя по всему, ты спас мне жизнь, спасибо, я в долгу перед тобой.
— Да нет, теперь как раз мы в расчёте, — кисло возразил Кейрен. — Эх, какая сделка сорвалась! Получается, зря только время потратил… Но не люблю чувствовать себя обязанным, а, тем более, виноватым…
Вор тяжело вздохнул, не в силах спокойно пережить отсутствие всяческой выгоды от нашего путешествия. И всё же, мне до сих пор казалось невероятным, чтобы он, каким-то чудом добыв ремадис, добровольно принёс его мне. Ведь тогда, в подземном зале, Кейрен ясно дал понять, что сохранность моей жизни не беспокоит его ни в коей мере… Неужели мой глупый героизм пробудил в нём совесть, давно и крепко спавшую в дальнем уголке сознания?..
