А Женька от нечего делать вызвала Эвелину, и попросила показать Елисея.
– Ты прекрасно выглядишь, – оценила Эвелина, строго обозрев Женьку.
– Спасибо, – вздохнула девушка.
– Видел бы тебя Елисей. Он, кстати, не так давно прошел в замок, убил пару чудищ и теперь дожидается Максета. Хочу отдать должное, по сравнению с прошлыми царевичами он ведет себя вполне приемлемо. Ничего не крушит, не ломает, а когда я велела духам его накормить, даже соизволил их поблагодарить. Вот только в саду напортачил.
– Сорвал цветочек аленький? – грустно пошутила Женька.
– Нет, конечно. Максет терпеть не может аленькие цветочки, и их у нас не выращивают. Твой Елисей вырезал на яблоне имя «Евгения». В его возрасте, смею заметить, такое поведение не совсем прилично.
– Ого! – настроение чуть приподнялось. – Так можно мне его увидеть?
– Конечно. Подожди минутку, я переберусь в более подходящее зеркало.
В маленькой стекляшке изображение было мелким, но все равно Елисея, упражнявшегося с мечом в тронном зале, было видно прекрасно. Его отточенные движения были красивы, а сам он двигался стремительно и точно.
– У тебя хороший вкус, деточка, – заметила Эвелина. – Впрочем теперь, когда ты прилично одета, соглашусь, что и у царевича не так плох.
В ее устах это звучало как комплимент.
– Что делает Максет? – вскользь спросила Эвелина. – И почему ты не с ним?
– На пикник уехал, – отмахнулась Женька. – А я приболела.
– Ему полезно развеяться, – кивнула Эвелина. – А ты должна беречь здоровье. Больная жена – обуза семье. Пожалуй, я явлюсь Елисею и передам, что с тобой все в порядке. Мальчик слишком переживает.
Засим она прервала беседу и исчезла.
Минуло полтора часа. Ничего не происходило.
Кощей уже доставил гостей к реке и устроил все в лучшем виде. Музыканты играли, гости веселились, и никто внепланово не исчезал. Это внушало определенные опасения. Впрочем, сообщница уже доказала, что сообразительна и не станет падать в обморок при непредвиденных обстоятельствах.
Женька тем временем, уподобившись героиням сказок, от скуки таращилась в окно, хотя на улице не происходило ровным счетом ничего интересного. Налюбовавшись пустым лугом, девушка уже было собралась отыскать коробку с бисером и продолжить упражнения, как из-за поворота показался всадник. Конь точно был Кощеев. Только у него был вороной конь с белой отметиной на лбу. Всадник, весь в черном, издалека махнул рукой.
– Закрой окно! – крикнул он, проносясь мимо, к воротам.
Послушно опустив створку, Женька отпрянула от окна. Мысли ее мелькали, как рыбки-неонки в аквариуме. Всадник мог быть Кощеем или чирчаком в его облике. По лестнице уже грохотали знакомые быстрые шаги, и в дверь бухнули кулаком.
– Открывай, быстро! – гаркнул Кощей.
Женька машинально дернулась к засову, но резко встала.
– А слоны? – вспомнила она.
– Какие слоны? Не зли меня!
– Я вас призову! – нашлась Женька.
– Не смей! Нас услышат! Все хуже, чем мы думали!
– Откройте сами!
– Д-дура.
Интонации были так знакомы, что девушка против воли шагнула к двери.
– Именем лорда Блэкгода! – раздался насмешливый голос, и дверь распахнулась, с треском врезавшись в стену.
За дверью была чернота. Словно за порогом не существовало ничего, кроме пустоты. Не успела Женька вякнуть, как на нее навалилась та самая чернота. Не то что призвать Кощея, она даже рта открыть не успела.
У лорда Блэкгода веселье было в самом разгаре. Импровизированные танцы, когда молодежь веселится, а более степенные люди делают вид, что не замечают, легкие закуски на столе, конные прогулки на не успевших утомиться лошадях, игра в фанты, шарады и вист.
Сердце у Кощея было не на месте. Полтора часа прошло, а Женька все не звала. Томпсон был в зоне видимости, но зацикливаться на нем Кощей не собирался.
– Вот если бы метельщики по двое работали. Но это невозможно, – досадливо пробормотал он, провожая Генриетту к отцу после лихого танца, и виновато поклонился.
– Ну что вы, Максет, я все понимаю, – снисходительно заметил баронет, отводя Кощея в сторону. – В присутствии молодых красавиц да не почувствовать себя юношей? Полно. Знаете, а Генриетта от вас просто без ума. Только о вас и говорит.
– В самом деле? – рассеянно отозвался Кощей. – Какая честь. Роджер, может, партию в шахматы? По старой памяти?
– О нет, Максет, – засмеялся баронет. – В шахматы, с вами? Увольте. Предлагаю шашки. Добрые английские шашки.
– Ах да! – погруженный в свои мысли рассеянно отозвался Кощей. – Прекрасная игра, помогает сосредоточиться…
Озарение было настолько чудовищным, что он застонал. Конечно, метельщики физически не могут работать вместе, их попросту сметет их сущность, но двое, с разными приказами от разных хозяев!..
– Простите, Роджер, – пробормотал Кощей. – Голова раскалывается.
Его буквально на минуту оставили в покое. Итак, если чирчаков двое, то один принял вид его, Кощея, пытаясь заманить Женьку в укромный уголок и убить, а второй вполне мог принять вид Томпсона. Вопрос – зачем. Ответ, чтобы Кощей сосредоточил внимание на молодом человеке и предоставил свободу действий. Следующий вопрос – все гости на месте, кто же тогда?
– Мистер Томпсон, – окликнул Кощей молодого человека. Для поисков он потратил лишнюю минуту, но теперь участливо заглядывал в лицо, излучая озабоченность. – Что с вами? У вас крайне нездоровый вид.
– Ничего страшного, ваша светлость, – улыбнулся Томпсон. – Просто вино вчера оказалось крепче, чем я думал. Не поверите, но я ничего не помню из вчерашнего вечера.
– И как выиграли в шахматы? – танком попер Кощей. – Полно. Фред сказал, что такого сильного игрока впервые видит.
– Фред, это тот мальчик, который предложил играть на нескольких досках? – уточнил Томпсон. – Он что-то напутал. Шахматы не самая сильная моя сторона. Признаться, сегодня я более расположен к покеру. Вы составите компанию?
– О… Если получится – всенепременно. Сейчас извините, я должен отойти ненадолго.
Итак, один чирчак носит личину Томпсона, второй – Кощея. Вывод напрашивался сам собой. Был третий. И он принял личину того, кому Кощей, в силу привычки, доверял безоговорочно – Карла. Именно по его свидетельству Кощей заподозрил Томпсона, а не Гудберга. Именно он мог спровоцировать слежку за отдельно взятым молодым человеком, отвлекая внимание от прочих.
Убить катоблепаса тяжело, практически невозможно, зато вогнать в ступор, подсунув в карман кусок камня с родных гор – запросто. Вдобавок Карл имел определенную власть над замком. Он холил его и лелеял, поддерживал чистоту, заботился о землях, принадлежавших владениям лорда. Это открывало проход в любое помещение.
