– Шари, – неожиданно хмыкнул он, вспомнив нашу ветреную охотницу.
Я задумался лишь на мгновение. Если уж Вахир не постеснялся перед нами появиться со своей гостьей, то их совместная прогулка в сокровищницу вряд ли кого-то удивит. А самое главное – отвадит любого встречного от желания с ним пообщаться. Важнее женщины была только война.
– Сумеешь сделать личину?
Взгляд оборотня был снисходительным.
– Если нам не будут мешать, то к вечеру сплету.
Я понимающе кивнул. На повелителя он накинул метки, пока тот усмирял меня, а разгул стихий прекрасно скрыл его действия. С охотницей было сложнее, ему придется создавать иллюзию по памяти. Но за то, что ему удастся и это, я не опасался. В этом искусстве Раулю не было равных.
– Не будут, – усмехнулся я, намекая, что эту проблему я беру на себя. Пора познакомить Вахира с неукротимым норовом моей возлюбленной.
Дожидаться возможности проявить свободолюбивый характер змеи долго не пришлось. Посчитав, что наученный вчерашним представлением Вахир даст своим пленницам время смириться со своей участью, мы отправились спать. Однако не успело еще взойти солнце, как дюжина служанок решили напомнить нам, ради кого мы здесь находимся. Ввалившись пестрой толпой – во главе ее шла все та же мужеподобная громила, которую безуспешно пытался порвать на ленточки мой двуипостасный друг, – они начали с того, что попытались стянуть с нас легкие покрывала.
Управительнице не повезло во второй раз, потому как амулета в ее руках не было, а мое настроение требовало немедленно сорвать злость на ком-нибудь.
Моего движения не заметил никто, кроме неожиданно появившегося в комнате повелителя. Но и он не успел оказаться между мной и моей добычей (я видел, как испуганно посматривали на нее остальные девушки, так что жалеть не собирался), и когда я, вскочив с постели и откинув служанку от себя, ударил стихией, обрушивая на нее вымораживающий душу вечный холод ледяных вершин, лишь уважительно фыркнул.
Похоже, эта дамочка не была его любимицей.
Нас разделяло несколько шагов и лежащее на узорчатом ковре тело. Я не собирался никого убивать, так что это подобие женщины дышало и даже пыталось двигаться.
Цепочка с похожим на каплю дымчатым камнем харшара свисала с ладони демона, но он не торопился использовать амулет, дожидаясь, что я буду делать дальше. Я тоже не торопился ничего предпринимать. Взгляд Рауля, который я перехватил, был слишком красноречив, чтобы не понять, чего именно он хотел. Ему нужно было время, чтобы осуществить задуманное, а дать это время ему мог только я.
Так что… пора было прекращать балаган с камушком и начинать мериться силами. Тем более что эта схватка должна была помочь Вионике окончательно пробить его ментальную защиту.
– Вассс предупредили, – не допуская ни малейшей усмешки, начал я, – что эта игрушшшка, – быстрый взгляд на амулет, чтобы не возникло сомнений, о чем я говорю, – имеет на меня ограниченное дейссствие?
Выражение его лица не меняется, но в глазах тень озабоченности. Надо же, Шари выполнила и эту часть уговора!
– Сссначала харшшшар усссмиряет мою внутреннюю сссуть, делая покорной, затем его дейссствие ссстановитссся нейтральным, а потом… – Я позволил себе короткую паузу, чтобы продемонстрировать раздвоенный язычок и чешуйчатый узор, проявившийся на моих ладонях. – Мало кто знает, что он разрушшшает блоки, которые контролируют змеиную сссущщщносссть.
Мое тело едва ощутимо двигалось, подчиняясь внутреннему ритму. Этому меня тоже научила Вионика. Танец, не видимый глазу, но воздействующий на того, кто попадает под его чары. Не будь Вахир из рода повелителей, мне бы уже удалось вплотную подступить к его ментальным щитам, но… его взгляд продолжал оставаться твердым, и лишь некоторая расслабленность свидетельствовала о том, что он поддается влиянию.
– И нассступает момент, когда мое неиссстовссство сссможет сссокрушшшить только тот, кого мы называем Великим змеем.
– Тем интереснее будет тебя приручить.
Что ж… я едва не обманулся, забыв, что явилось началом вражды между моим отцом и Вахиром. Но мне хватило его тона, в котором жажда добиваться своего затмевала все. А смысл, вложенный им в слова, напомнил мне о судьбе моей тетушки. А раз так… мне стоило избавиться от малейшего намека на жалость.
– Ты сссамоуверен, повелитель, – прошипел я, взглядом бросая ему вызов и начиная игру. К концу этого разговора он должен будет поверить, что я не столь уж и опасный для него противник.
В ответ степняк иронично улыбнулся и шагнул ко мне.
Сначала возникшее напряжение было едва ощутимым, как и его усмешка, которая стала последним штрихом, придавшим выражению его лица законченность.
Затем тяжесть усилилась, накатывая волнами. За его спиной сползла на пол одна из служанок, пытаясь остановить потекшую из носа кровь, следом за ней еще двое, хрипло выдохнул стоящий чуть в стороне Рауль, правильно догадавшийся о том, что сейчас происходит.
Я же лишь смотрел на Вахира, ни на миг не позволив насмешливо дрогнуть своим губам, не прищурив глаза, зрачок которых уже стал вертикальным. Он должен был поверить, что, ради того чтобы сломить мое сопротивление, он выложился до конца, применяя все свое мастерство ментального мага, всю силу, которую ему дало пристрастие к темным искусствам.
Тяжесть была уже невыносимой, а его улыбка не столь язвительна, когда я чуть дернулся, словно намекая, что он нащупал предел моей защиты. Оборотень лежал, распластавшись по полу, и вздрагивал время от времени, являя собой образ покорившейся рабыни, принявшей власть господина. Стоило признать, что эта роль ему особенно удалась. Впивающиеся в высокий ворс ковра скрюченные пальцы, прерывистые стоны, рассыпавшиеся по спине и плечам рыжие локоны…
Я уже не раз высказывал мысль, что у моего друга яркий талант к перевоплощению.
Когда повелитель сделал следующий шаг, давая мне возможность закончить представление, у него на лбу выступили бисеринки пота. Не скажу, что я с легкостью выдержал напор его мощи, но это были скорее проблемы с телом, которое жаждало добраться до того, кто посмел издеваться над ним подобным образом, чем слабость ментальных блоков, которые в нашем роду были врожденными.
– Ты ответишшшь за это… – прошипел я, обессиленно опускаясь на колени. На прокушенной губе ощущался привкус крови. Для правдоподобия.
– Ты покоришься мне, – хрипло выдохнул он, предоставляя мне повод внутренне усмехнуться: вряд ли в таком состоянии он способен оценить новую игрушку. – Оставить одних, давать только воду. К вечеру подготовить обеих.
Его приказ был выполнен молниеносно. Он покидал покои последним.
