В ответ он получил едва заметную усмешку. Он прошел вперед, и Клинки проследовали за ним.
– Многих. Я боярин Салтыков. Имею честь быть комендантом Царицына. – Салтыков поклонился. Был он неестественно бледный, измученный, словно чахоточный. – Ваш дядя приказал вам ждать здесь.
В стальном заборе была небольшая калитка, запертая на огромный замок. Как-то Бомон сказал, что может открывать двери. Хотя он иногда и забывается, все же он – очень способный. Он настаивал, что никогда не опустится до банального убийства, однако у него что-то на уме. Дмитрий был сражен, осознав свою наивность после такого приема. Конечно, знакомство с королем Ательгаром открыло ему глаза на кое-какие недостатки царя, но даже думать об этом было изменой.
– Пятна на полу. Похоже, кровь. – Бомон стоял на одном колене, осматривая плитки. – Уж не это ли знаменитая пыточная камера?
– Нет, пыточная в другом месте, – ответил Салтыков почтительно, как лакей, встречающий важных гостей. – Там много всяких специальных приспособлений. Государь использует это помещение для кормления и обучения собак а также для развлечения гостей.
– Или себя развлекает?
Комендант молча улыбнулся и тут же закашлялся.
Бомон встал с колен, развязал шарф на шее.
Вдруг открылись двери под балконом, и стрельцы стали быстро заполнять палату, Держа копья наперевес, они выстроились в линию, и Дмитрий понял, что таким образом они образовывали еще одну стальную ограду. Они могли все время держать в поле зрения гостей, но не могли достать трон, находящийся на балконе над ними. Игорь доверял только собакам.
– Его величество скоро будет, – сказал Салтыков. – Он очень взволнован предстоящей встречей.
– Скажите ему, чтобы не торопился, – ответил Бомон. – Нашим союзникам нужно время, чтобы занять позицию.
– Сколько чужестранцев?
Появился Игорь. Он шел вдоль балкона, касаясь одной рукой перил. За ним следовали две собаки. Меч, сразивший его сына, висел в ножнах у него на боку. Драгоценный камень на рукояти переливался в лучах света.
Помня все время о своей грязной и насквозь промокшей одежде, Дмитрий упал на колени и коснулся лбом пола почти рядом с мешком, который Бо оставил на полу. Если Бомон попытается применить зеркало против псов, его тут же разобьют копьями. А пятна на плитках действительно похожи на кровь.
– Отвечай!
Царь стоял перед троном, а собаки бродили по галерее, не выказывая большого интереса к посетителям. Дмитрий стоял теперь на коленях.
– Приблизительно пятьдесят бэлов, государь. Это союзники Бомона, не мои, уверяю вас! Меня похитили. Я понятия не имею, что они сейчас делают.
– И Бомон, – негромко сказал царь. – Какое удовольствие! Бомон-красавчик снова здесь. – Царь сел на трон. – Андрей, Василий, вниз!
Теперь Игорь пристально и долго смотрел на всех.
– Итак, что же делают сейчас твои бэлы, Бомон?
– Уводят ваших лошадей, государь. И это только начало всех прочих несчастий. Вы же знаете бэлов.
Глаза царя гневно сверкнули. Он отер рот.
– Лошади – это не важно. У меня достаточно людей, чтобы справиться с пятьюдесятью бэлами.
– А они хорошо умеют тушить пожар?
На лице Бомона была его привычная самоуверенная улыбка.
– У налетчиков нет с собой луков! – закричал Дмитрий.
– Но сделать пращу несложно. Да и для подготовки нападения и поджога было достаточно времени.
– Это ты убил моего сына?
– Нет, ваше величество, – ответил Бомон. – Он убил себя сам.
– Ложь! – прокричал Игорь.
Собаки вскочили и угрожающе зарычали.
– Он напал на человека, которого охраняли Клинки. Один из нас просто нанес ответный удар.
– Ты заплатишь за это! – Игорь снова отер рот. – Ты будешь расплачиваться годами. Лежать! – скомандовал он собакам. – Но меч не твой. Почему ты здесь с этим сбродом, бэлами?
– А! – произнес Бо изменившимся голосом. – Сожалею, ваше величество. Как бы я хотел не выполнять эту роль, но духи удачи и смерти решили так. О духи!
Аркелл появился из двери за троном.
– Мой! – сказал он. – Мой меч! «Причина»! Он подался вперед, к мечу.
Собаки сбили Аркелла с ног. Он перекувырнулся. Игорь вскочил, что-то прокричал им, ударил их. Бомон поднес свисток к губам и издал долгий, пронизывающий звук.
– К царю! – гортанно прокричал Салтыков. – Быстро! Помогите государю!
Стрельцы стали исчезать в той двери, через которую вошли. Салтыков тоже бросился к боковой двери.
Дико сверкая глазами, с перекошенным от ярости лицом, царь скомандовал:
– Назад, твари! Назад! Его смерть должна быть долгой! Он отогнал собак от Аркелла. Те ретировались, урча и повизгивая.
Бомон сделал глубокий вдох и снова исторг долгий, пронзительный звук. Аркелл попытался приподняться и сесть, но царь стоял над ним. Игорь в дикой ярости стал орать на подоспевших стрельцов:
– Мерзавцы! Паразиты! Уберите эти чертовы пики! Спущу шкуру со всех! Заколю! Заставлю жрать собственные потроха! Марш вниз! Прекратить проклятый свист!
Салтыков убежал, оставив дверь открытой. Суизин ругался на каком-то языке, которого Дмитрий не знал, Бомон продолжал дуть в свисток, а обе собаки теперь жутко выли. Из-за трона доносились приглушенные звуки, как будто там возилось много народу. Аркелл ударил Игоря кулаком под колено и повалил старика. Они катались по полу, борясь за меч. Стрельцы в нерешительности наблюдали за происходящим.
– Прекрати это! – прокричал Дмитрий Бомону прямо в ухо. – Открой эту дверь!
Он потряс запертую калитку… Бомон прекратил свистеть, но собаки продолжали страшно выть.
– Прекрасная идея. Великий Магистр будет рад услышать, как это хорошо сработало.
Собаки извивались, как будто от ужасной боли, их вой становился все меньше похож на собачий. Черный огромный пес, которого звали Василий, менялся на глазах. Он встал на задние лапы, шерсть на нем исчезала.
Аркелл в пылу борьбы сумел встать на ноги, но не ослабил хватки. Он продолжал крепко держаться за меч. Слышно было только, как Аркелл все время повторяет:
– Меч. Мой меч. Моя «Причина».
А царь кричал от страха. Теперь он начинал понимать, какая опасность ему угрожает.
То, что называлось Василием, пошатываясь, очень неуверенно шло к ним, и они втроем рухнули на пол, борясь.
Салтыков появился на балконе и в ужасе уставился на дерущихся.
На этот раз Аркелл освободился от обоих нападавших и поднялся, держа в руках меч. Он просто стоял, смотрел на меч и идиотски улыбался. Он любовался добытым мечом, не обращая никакого внимания на возню у его ног. А бывшая собака уже наполовину превратилась в Василия Овцына. Теперь он пытался вцепиться в царя. Лапами это сделать не удавалось, и он вцепился в него зубами. Громкие вопли царя разносились по всему залу. Другая собака – человек, в котором Дмитрий теперь узнавал внука Андрея Курцова – тоже пыталась добраться до государя.
