Граций, придя в себя и осознав суть сказанного, кивнул Феррку. Понятливый солдат коротко и резко врезал омру по спине. Тот, упав на колени, виновато покосился на мальчика:
— Ну, прости дурака — язык не туда завел! Что-то я сегодня не в себе — надо было сразу о бабах начинать… кто ж знал…
— Заткнись! — приказал советник и, повернувшись к солдатам, притащившим Энниля, поинтересовался: — Кто этот мальчик? Принц Аттор?
Энниль выглядел еще хуже, чем утром, — похоже, жрец начинал седеть. Глаза потухли, странно повернулись — будто в глубь себя пытался заглянуть. Тело, искривленное сразу во все стороны, болталось в руках пары плечистых солдат. Не человек уже — сопля. Но вопрос советника заставил его встрепенуться. Он, неожиданно вырвавшись, уверенной, твердой походкой приблизился к мальчику, обошел его вокруг, поднял руки, вытянул их горизонтально земле и произнес:
— Господин Граций, это маленькое чудовище, которое вы называете ребенком, не может быть принцем при всем желании. Это совершенно невозможно! Легче из вас кобылу сделать, чем из него принца! Вы, должно быть, с ума сошли, раз задаете мне такие странные вопросы!
— Вы уверены, что это не принц? — вежливо уточнил советник.
Вместо ответа светлый жрец неожиданно улегся на брусчатку двора, прижал руки к телу, ловко покатился в сторону гостиницы, истошно при этом крича:
— Не трогайте меня никто! Я бревно! Бревно!! Бревно!!!
— Увести его, — вздохнул Граций. — Да не мальчика! Жреца, идиоты!.. Простите, господин Энжер, но ни ваши слова, ни слова этого сбрендившего жреца меня не убеждают. Мальчик, ты кто?
Одарив советника наивно-прекрасным взглядом (боги — какие же у него глаза!), ребенок начал с того, что извинился за речь грубияна-спутника:
— Простите Ххота — он болтун и его часто несет не туда.
— Уже забыли. Так кто ты?
— Не перебивайте меня. Понимаете, Ххот должен был вас морально подготовить к будущим негативным эмоциям.
— Мальчик, ты о чем вообще? Кто ты?
— Я к тому, что когда вы меня дослушаете, то, думаю, настроение ваше может ухудшиться. И не только ваше. Давайте заранее все к этому приготовимся — я не хочу, чтобы кто-то начал стрелять из-за моего поведения. А такое желание может возникнуть у многих — я ведь сейчас совершу очень нехороший поступок.
Советник все еще не мог вести себя адекватно — находился под гипнозом великолепных глаз, захлебываясь слюной при одной мысли о ложке с заточенным краем. И плохо понимал, что за бред несет этот странный ребенок. А остальные не смели вмешиваться в диалог — даже Энжеру надо соблюдать субординацию, не вламываясь в огород советника у всех на глазах.
— В общем, так — мы сейчас вас покинем. Уйдем. Давайте договоримся сразу: не надо стрелять. Это может навредить не только нам. Смотрите: я очень медленно распахиваю куртку. Видите, что у меня здесь есть? Это граната — простая пехотная граната. У нее больше нет предохранителя — если я сейчас ее уроню, произойдет взрыв. Причем произойдет он мгновенно — я вытащил из запала замедлитель. Если произойдет взрыв, господин Энжер получит множественные осколочные ранения и контузию. В его возрасте это может серьезно повлиять на здоровье. Господин Энжер, не дергайтесь! Не возражаете, если я постою рядом с вами?
Вопрос был риторический — возражай прогрессор во все горло, негодный мальчишка слушать не станет. Граций, заворожено уставившись на гранату, зажатую в хрупкой руке и подрагивающую в считанных сантиметрах от горла творца «молниеносного прогресса», воочию представлял огромный кол, смазанный дешевым жиром. Именно на такой посадят советника, если произойдет взрыв. Ненадолго посадят — на полчаса или чуть больше. Потом снимут, и лучшие светлые жрецы поспешно восстановят ему здоровье. А потом — опять на кол. И так много-много раз, пока он не превратится в развалину похуже Энниля.
Грация такие перспективы не устраивали.
— Всем стоять! — крикнул он напрягшимся солдатам.
— Правильный приказ, — иронично похвалил мальчик.
— Тебя не спрашивают, крысиное отродье! Убери гранату! Отойди от Энжера!
— А то что? Накажете?! Ой, как страшно — сейчас уроню!
— Не вздумай!!!
— То-то!
— Ну почему все такие идиоты! Трудно было обыскать пленных?!
— Не кричите на солдат — они нас обыскали. Все отобрали. Кстати, пусть вернут мешочек, что был у меня на поясе. Вон он на седле лежит, вместе с остальными вещами! Быстрее! Ххот, ты как? Больно?
Омр, поднимаясь, потер спину, ответил:
— Южане все поголовно бабы — бить не умеют. Вот если я бью, то мне винтовки не надо.
Развернувшись, Ххот с резким выдохом вбил кулак в челюсть солдата, который до этого приложился по нем прикладом. Стрелка будто порывом урагана смело — оторвавшись от земли, жестко приземлился на спину в нескольких шагах.
— Передай привет своему зубодеру, — буркнул ему вслед омр, подходя к мальчику. — А ты обманщик! У тебя было золото — целый кошелек!
— В нем не золото — просто несколько камешков, которые ничего здесь не стоят. Ххот, забери у этого гвардейца пулемет. Он ведь тяжелый — зачем ему с такой тяжестью стоять.
— И то верно: отдавай мне его. Чего вытаращился? Слышал, что пацан сказал? Учти, он два раза не повторяет. Гранаты я у тебя тоже прихвачу — гранаты, оказывается, очень полезная вещь. А вы все положите свое оружие на землю! Вот сюда положите, куда я показываю! И в сторону сразу отходите! Иначе будете собирать своего Энжера по всему двору! Бегом все!
Граций, закипая от беспомощности, смотрел, как наглый дикарь деловито разоружает гвардейца, а остальные солдаты покорно бросают винтовки и ручные пулеметы в одну кучу.
Завершив грабеж, омр нервно поинтересовался:
— Дальше что? Так и будем до ночи стоять?
— Сдайтесь, пока не поздно, — обещаю сохранить вам жизнь, — с максимально честным видом соврал Граций.
— Неужели мы так похожи на дураков? — удивился мальчик. — Стойте на месте, пожалуйста, а мы с господином Энжером совершим небольшую прогулку. Если кто-нибудь пойдет за нами, я могу случайно уронить гранату.
— Оставьте Энжера — возьмите меня! — умоляюще выкрикнул Граций.
— Мы подумаем над вашим заманчивым предложением, — спокойно ответил мальчик. — Энжер, не стойте. Идите за мной и не пытайтесь от меня отделаться.
Лейтенант Литтс, склонившись к уху Грация, зашептал:
— Граната — полное дерьмо, такие, бывает, под ногами рвутся, и солдаты отделываются легкими ранениями. Можно попытаться…
— Попытаться? — прошипел советник. — Да вы хоть представляете, что с нами всеми будет, если хоть один осколок угодит ему в грудь или голову? Для нас новую казнь придумают — старые способы слишком гуманны для идиотов, рискнувших жизнью Энжера!
