– Надеюсь, он не перестарается, – проворчал Ларбек Хамзи.
Кадровому сотруднику Службы утилизации не очень-то нравилась кипучая деятельность конца. Комиссар улыбнулся:
– Мы уже достигли главной цели: Ортега так заморочил головы американцам, что они убеждены в существовании инопланетян. Теперь осталось показать товар лицом, а лучше Птиция с этим никто не справится.
– Они уже едут! – Птиций, получивший информацию от наблюдающих за американцами магов, всплеснул коротенькими ручками. – Они уже едут, а у нас ничего не готово! Где артисты? Где эти проклятые артисты?
Старлетки заверещали.
– Это что? – полюбопытствовал Кортес, глядя на странный предмет, который Ортега, тихо ругаясь под нос, подтащил к месту сбора «артистов».
– Подарок, – буркнул тот, утирая пот. Судя по недовольству крепкого нава, весил презент никак не меньше трехсот фунтов. – Не можем же мы отпустить туземцев без бус.
«Бусы» представляли собой внушительного вида пирамиду, высотой четыре фута и два дюйма, блестящие грани которой были украшены замысловатыми письменами. Выглядела она массивно, но как-то…
– Простенькая, – с сомнением покачал головой наемник. – Хотя американцам нравится все большое и блестящее.
– Она с секретом, – сообщил Ортега. – Если сделать вот так, она открывается.
Нав повернул вершину пирамиды по часовой стрелке и быстро шагнул в сторону. Подарок тихонько зажужжал, выбитые на его поверхности иероглифы вспыхнули ласковым зеленым светом, а основание бесшумно разделилось на четыре части, которые разъехались в разные стороны. Внутренности разлома засияли насыщенным красным, а материализовавшийся откуда-то лимонно-желтый шарик принялся неспешно нарезать круги вокруг вершины, окутавшейся приятной голубоватой дымкой.
– Красиво, – одобрил Кортес. – Сам додумался?
– Концы построили, – пробормотал Ортега, задумчиво разглядывая пирамиду. – Я ее даже не открывал – времени не было.
Кортес попытался поймать шарик, но тот непостижимым образом уклонился от руки наемника и вновь вышел на заданную орбиту.
– И что дальше?
– Ничего, – пожал плечами нав. – Она просто открывается. – Он повернул вершину на место. – И закрывается.
Пирамидка тихо вздохнула и съежилась в исходное состояние, иероглифы погасли, шарик растворился в воздухе.
– Как долго будет продолжаться аттракцион?
– Года два.
– А потом?
– Потом сломается.
Кортеж, которым прибыли представители звездно-полосатой державы, вызывал уважение. Лимузин его высокопревосходительства, господина чрезвычайного и полномочного посла, окружали три джипа охраны и пятерка мотоциклистов. Обслуживающий персонал разместился в двух микроавтобусах: военный атташе с заместителями, советник по культуре с кипой познавательных видеокассет, советник по науке, фэбээровцы, секретари, стенографисты… Учитывая важность и секретность мероприятия, американцы притащились в карьер минимально возможным количеством, полусотней человек. Происходящее фиксировали одна видеокамера (о ней посол договорился с Ортегой) и тридцать девять скрытых, спрятанных везде, где только можно.
Надо отдать должное смелости посла: его высокопревосходительство вышло из машины одним из первых, внимательно оглядело унылую натуру, кисло поморщилось и подозвало к себе фэбээровцев.
– Вы уверены, что место встречи здесь?
– Абсолютно, – подтвердил Балдер.
Его высокопревосходительство одернуло фрак.
– И где они?
– Я думаю…
– Вот, – прошептала Сана. – Вот они.
Первым сцену оживил экскаватор. Розовые лучи неярко, но очень элегантно подсветили его потрепанные борта, придав полуразрушенному механизму чарующе загадочный вид. В течение десяти секунд сорок видеокамер судорожно снимали ржавую железяку, а затем поспешно переключились на главное действие. В самом центре песчаного карьера появилось круглое белое пятно, над которым замерла зеленоватая световая стена, так хорошо знакомая любителям голливудских блокбастеров…
– Силовое поле, – сглотнул Балдер.
Сфера слегка подрагивала, игриво переливалась дивными серебряными искорками, притягивала внимание, а потому появление двух фигур, важно вышагивающих с противоположной от американцев стороны карьера, поначалу прошло незамеченным.
– Нехорошо, – озабоченно пробормотал Птиций, – нехорошо. Декорации должны оттенять артистов, а не мешать им. Убавьте свет.
«Силовое поле» слегка потускнело, искорки засверкали скромнее, и звездно-полосатые наконец-то увидели Ортегу и Кортеса. И массивную блестящую пирамиду, величаво плывущую по воздуху между ними. Его высокопревосходительство, господин чрезвычайный и полномочный посол, сделал шаг вперед.
– От лица президента Соединенных Штатов Америки, от всего американского народа я… – голос ответственного лица срывался. – Я уполномочен официально поприветствовать вас. На Земле. Добро пожаловать!
– От имени Конгресса 150 миров, – с достоинством ответствовал Ортега, – я уполномочен принять ваши приветствия, выразить уважение вашей великой планете и принести искренние извинения за то, что мы не смогли предотвратить известное вам преступление.
– Жалко, что Сантьяга отказался участвовать в шоу, – пробурчал Птиций. – Он бы высказался более цветисто.
– Президент огорчен тем, что вы совершили посадку в этой дикой стране, а не в самом передовом государстве Земли. Он просил передать, что Соединенные Штаты Америки с радостью предоставят гостям Солнечной системы все, что им необходимо. Когда вы желаете посетить Вашингтон?
– Увы, – вздохнул Ортега. – Законы Конгресса 150 миров запрещают любые контакты с властями до тех пор, пока планета не принята в Федерацию Ышнаглак. Наша встреча – исключение, вызванное сложившейся ситуацией. И мы еще раз хотим принести извинения за то, что на Землю ухитрился высадиться враг, за которым мы охотились по всей Галактике.
– Вы ведете войну?
– Федерация Ышнаглак неоднократно подчеркивала свое стремление к миру и сосуществованию, но в Галактике еще встречаются силы, которые не согласны с тем, что демократия является единственным правильным строем общества. Эти дикие варвары позволяют себе жить так, как им нравится, совершенно не задумываясь о наших чистых жизненных интересах.
– Как это знакомо, – вздохнуло его высокопревосходительство.
– Мы несем счастье и процветание, а варвары упорствуют.
– Не все способны понять, что раз мы самые сильные, значит, мы самые умные, – подтвердил посол.
– Я вижу, наши точки зрения совпадают, – улыбнулся Ортега. – Мне нравится ваша планета, и, как руководитель экспедиции, я вынесу вопрос о вступлении вашей планеты в Федерацию на ближайшем Конгрессе 150 миров. Не обещаю, что решение будет принято быстро, но уверен, что большинство депутатов благосклонно отнесется к моему предложению. Особенно в свете нашей войны с дырбырдарами.
