Когда я вошла в дом, хозяйка, уже без накидки, стояла возле печки. На плите булькала закопченная до черноты кастрюля – то самое овощное рагу с волшебным ароматом; женщина помешивала его большой деревянной ложкой.
В доме все было просто и по старинке, даже пол был земляной. Именно так я и представляла себе жилище троллей – настоящая пещера из сказки про Белоснежку.
Центр кухни занимал грубый, весь в порезах, шрамах и царапинах, стол, в одном углу стояла метла, а под каждым из маленьких круглых окошек – небольшие ящички с цветами. Розовые и ярко-лиловые петунии радовали глаз.
– Ужинать будете? – спросила женщина, посыпая чем-то рагу в кастрюле.
– Что? – удивилась я.
– Ну чтобы мне рассчитывать. – Она повернулась ко мне: – Если будете ужинать, нажарю лепешек.
– Ах, нет, что вы, не нужно.
Это было не приглашение, хозяйка просто опасалась, что я их объем.
– Но все равно, спасибо.
– Что же вам нужно? – Взгляд темных глаз был такой же колючий, как у Финна, когда он злился.
– Но вы… – я запнулась, сбитая с толку ее вопросом, – вы же сами пригласили меня войти.
– Вы там прятались, и дураку ясно, что вам что-то нужно. – Она достала тряпку из жестяного тазика, служившего раковиной, и принялась тереть стол, хотя он был совершенно чистый. – По мне, так можете уходить, и дело с концом.
– А вы знаете, кто я? – вкрадчиво спросила я.
Я вовсе не собиралась хвастаться титулом или демонстрировать свое превосходство, но грубость этой женщины меня задела.
– Разумеется, я знаю, кто вы, – ответила женщина. – Да и кто я есть, вам известно наверняка.
– А кто вы есть?
– Аннали Холмс, нижайшая подданная королевы. – Она перестала тереть стол и одарила меня суровым взглядом. – А еще я мать Финна, и если вы явились, чтоб его повидать, то дома его нету.
Я бы, может, и расстроилась от того, что не застала Финна, но сейчас была слишком ошеломлена столь негостеприимным приемом. Меня будто в чем-то обвиняли.
– Я нее-е… – проблеяла я. – Вышла прогуляться. Подышать свежим воздухом. Больше ничего.
– Да уж конечно, ничего больше.
– Мы с вами ведь случайно встретились.
– Может, оно и так. Но я хорошо знаю вашу матушку. И своего сына я тоже знаю неплохо.
Вот теперь до меня дошло, откуда ноги растут у этой злобы. Несколько лет назад у моей матери случился роман с ее мужем. Аннали, конечно же, знала об этом. Господи, какая же я тупица, не могла догадаться раньше.
Сначала моя мать чуть не разрушила жизнь этой женщины, теперь я переворачиваю с ног на голову жизнь ее сына. От волнения у меня пересохло в горле. Не стоило сюда приходить, мои родственники уже причинили достаточно беспокойства этой семье.
– Мама! – донесся детский голос.
Открылась дверь, которую я не заметила, и в кухню вошла девочка лет двенадцати, в руках она держала потрепанную книгу, с виду учебник. Платье на ней было линялое, сверху надет старенький растянутый свитерок. Щека чем-то измазана, а буйные черные кудри выглядели точь-в-точь как мои собственные.
Увидев меня, девочка замерла, глаза ее стали раза в два больше, а рот удивленно приоткрылся.
– Это же принцесса! – прошептала она.
– Да, Эмбер, я знаю, кто это, – ответила Аннали мягко.
– Ох, простите мне мои манеры. – Эмбер положила книгу на стол и быстро присела в реверансе.
– Эмбер, без этого можно и обойтись. По крайней мере, в нашем собственном доме, – устало вздохнула Аннали.
– Это правда. И вообще я чувствую себя глупо в таких ситуациях, – сказала я.
Аннали скользнула по мне взглядом. Похоже, моя попытка выступить на ее стороне особых дивидендов мне не принесла. Подумает еще, чего доброго, что я подрываю ее родительский авторитет.
– Боже мой, ваше высочество! – взвизгнула Эмбер и обежала вокруг стола. – Поверить не могу, что вы в нашем доме! Но что вы здесь делаете? Вы по поводу брата? А его нет, он сейчас с отцом, но скоро вернется. Оставайтесь поужинать с нами. Пожалуйста! В школе все умрут от зависти. Ух! Вы даже красивее, чем в рассказах Финна.
– Эмбер! – резко сказала Аннали.
Я покраснела и отвела взгляд. Теоретически я понимала, как это круто – встретить живое ваше высочество, но во встрече с моей персоной лично я не видела ничего особенного.
– Простите, – извинилась Эмбер, что нисколько не уменьшило ее восторга. – Я столько раз просила Финна, чтобы он позволил мне посмотреть на вас хоть одним глазком, а он…
– Эмбер, тебе нужно делать уроки.
– Ой, я ведь из-за этого и пришла. – Эмбер оглянулась на учебник, лежащий на столе.
– Займись пока чем-нибудь другим, – велела мать.
– Ну, ма-ам! – взмолилась Эмбер.
– Эмбер, немедленно! – отчеканила Аннали, и я узнала этот тон – Мэгги и Мэтт хорошо им владели.
Испустив тяжкий вздох, Эмбер сгребла книгу и медленно поплелась к двери, всем своим видом демонстрируя, сколь несправедливо устроен мир.
– У вас очень милая девочка, – сказала я, когда она вышла.
– Оставьте моих детей в покое, – проворчала Аннали.
– Извините. – Я до боли сцепила пальцы. Что я вообще здесь делаю? – Зачем вы пригласили меня зайти, если я вас так раздражаю?
– Можно подумать, у меня был выбор. Вы пришли сюда за моим сыном, и я знаю, что вас ничто не остановит.
– Я не… Я не собираюсь забирать вашего сына, я пришла поговорить с ним, а точнее – попрощаться.
– А что, вы куда-то уезжаете? – Аннали стояла ко мне спиной, ожесточенно помешивая рагу.
– Нет. Нет, я не могу никуда уехать, даже если мне действительно очень захочется. Поверьте, я совсем не хотела вас расстраивать. Я толком не понимаю, зачем пришла сюда, не следовало мне этого делать.
– Так вы не за ним пришли? – Аннали повернулась и посмотрела на меня, прищурившись.
– Он ушел. Я не могу вернуть его силой… Ну, то есть, не хочу, даже если это возможно… Простите за беспокойство.
– А ты совсем не похожа на мать, – с удивлением сказала Аннали, и я подняла голову. – Финн говорил мне, но я не поверила.
– Спасибо. Э-э… Я имела в виду, что не хочу быть такой, как она.
С улицы донеслись мужские голоса. Я выглянула в оконце возле двери. Стекло было кривое и мутное, но я увидела две темные фигуры, шагающие к дому.
– Это они, – тихо сказала Аннали.
Сердце враз отяжелело, я еще крепче сжала руки, чтобы унять дрожь. Так много хотелось сказать Финну, но не сейчас и не здесь.
Дверь распахнулась, впуская прохладу, я хотела было выскочить, но у меня на пути встал мужчина. Мы смотрели друг на друга одинаково угрюмо. Он загородил проход, так что Финн не мог его обойти. Глаза у мужчины были светлее, чем у Финна, а кожа смуглее, но ошибиться невозможно – передо мной стоял отец Финна. Лицо красивое, даже чуточку слащавое, черты мягче, скулы выше, чем у сына. Наружность у Финна гораздо более мужественная и суровая.
– Ваше высочество, – произнес он наконец.
– Именно так, Томас. – Аннали даже не пыталась скрыть раздражение. – И входи уже в дом, пока все тепло не выпустил.
– Прошу прощения. – Томас поклонился и отступил, пропуская Финна.
Финн кланяться не стал, он даже не сказал ничего. На лице не дрогнул ни единый мускул, черные глаза были абсолютно непроницаемы. Скрестив руки на груди, он в упор уставился на меня, так что мне пришлось отвести взгляд.
– Чему обязаны удовольствием лицезреть вас? – нарушил молчание Томас.
Он обнял жену, притянул к себе. Она выразительно вздохнула, но не вырвалась.
– Вот, гуляла по окрестностям, – промямлила я, с трудом ворочая языком.
– Наверное, вам пора возвращаться? – подсказала Аннали.
– Да, – энергично закивала я, исполненная благодарности за избавление от этого бесконечного позора.
– Я провожу вас, – все-таки подал голос Финн.
– Финн, мне кажется, в этом нет необходимости, – снова вмешалась Аннали.
– Я должен убедиться, что она добралась до дома, – пояснил Финн. Он открыл дверь, впустив морозный воздух. – Вы идете, принцесса?
– Да. – Я шагнула к двери и помахала Аннали и Томасу, не глядя на них. – Было приятно познакомиться, передайте Эмбер, что я желаю ей удачи.
– Мы всегда вам рады, ваше высочество, – крикнул Томас, и я почти услышала, как Аннали ткнула его в бок.
Я глотнула холодного воздуха и зашагала по дорожке из гравия. Сквозь тонкую подошву я чувствовала каждый камешек, но так даже было лучше – боль отвлекала от неловкого напряжения, которое окружало нас с Финном.
– Ты не обязан провожать меня, – сказала я спокойно, когда закончилась дорожка. Дальше начинался асфальт, по которому я спокойно могла дойти до дворца.
– Нет, обязан. Это мой долг.
– Больше нет.
– В мои обязанности все еще входит исполнять королевские желания, а сохранность принцессы – это и есть пожелание ее величества.
– Со мной ничего не случится.
– Кто-нибудь знает, что ты ушла из дворца? – спросил Финн. – И как вообще узнала, где я живу?
