Ознакомительная версия.
Гай вошел за ней, и валун за его спиной вернулся на прежнее место.
– Подозреваю, что наш приход оказался не таким неожиданным, как мы думали.
Он обошел комнату, разглядывая коллекцию оракула, и замер перед стеной с часами. Там их были дюжины, но все показывали одно и то же время. Без пятнадцати полночь.
«Та птица, чей слышен голос в полуночном хоре скорбей», – подумала Эхо. Что бы это значило?
– Что это такое? – спросила она, указав на череп на полке. Вроде бы кошачий, но кто его знает.
– Дары, – ответил Гай. – В обмен на предсказания. – Он обвел рукой окружавшие их предметы. – Как видишь, она давно этим занимается.
– А что ты ей дал в прошлый раз? – поинтересовалась Эхо.
Гай направился к груде оружия в противоположном от клавесина углу, порылся в ней, уронив несколько шлемов, щит и с полдюжины сюрикенов. Спустя минуту выудил меч с зазубренным лезвием.
– Вот это. Мой первый меч. Мне подарил его отец, когда я был еще ребенком. Тогда меч был для меня слишком велик, но потом я вырос и смог с ним управляться. – Гай провел рукой по лезвию. – Не думал, что увижу его снова.
У Эхо по спине побежали мурашки: странное чувство, будто они здесь не одни. В это мгновение послышался голос, доносившийся отовсюду и ниоткуда:
– Но я знала, что ты вернешься.
Эхо резко обернулась с кинжалом в руке. Посередине комнаты стояла фигура в черном плаще. Лицо незнакомки закрывал капюшон. Единственное, что Эхо разглядела, – кисти рук, покрытые перьями всевозможных расцветок, от индиго до фисташкового. Ближе к пальцам перья сменялись чешуйками наподобие тех, что испещряли скулы Гая. Прорицательница походила и на птератусов, и на дракхаров. Эхо никогда не видела ничего подобного.
Если прорицательница действительно была такой древней, как рассказывал Гай, едва ли кинжал способен причинить ей вред, но все-таки с ним Эхо чувствовала себя спокойнее. Девушку охватила тревога, хотя она и сама не понимала почему. От оракула не исходило угрозы, но Эхо терпеть не могла, когда ее застигали врасплох.
– Добро пожаловать в мое обиталище. – Прорицательница шагнула к Эхо, и та попятилась. – Сложите оружие, оно вам не понадобится. – Звук «с» в ее устах тянулся, как ириска.
Эхо не обернулась, чтобы посмотреть, послушался ли Гай, но по раздавшемуся лязгу поняла, что он бросил меч. Однако сама не выпустила кинжал.
– Я не слышала, как вы вошли, – заметила Эхо. – Как вы здесь оказались?
Прорицательница пошевелила пальцами:
– По волшебству.
Теплые руки легли на плечи Эхо, и от неожиданности она вздрогнула Обернулась и увидела, что позади стоит Гай.
– Не волнуйся, Эхо, – проговорил он. – Она нам расскажет то, что мы хотим знать. – Он посмотрел на прорицательницу. – Если я правильно помню, мы должны принести вам дар?
Прорицательница устремилась к ним. Полы ее плаща парили над полом, как будто она не касалась ногами земли. Казалось, оракул не идет, а плывет по воздуху. Эхо отшатнулась, но уперлась спиной Гаю в грудь. Она не думала, что Гай даст ее в обиду, но сейчас предпочла бы, чтобы он держался от нее подальше. Эхо сглотнула комок в горле. Ей было страшно. Чутье подсказывало ей, что надо уносить ноги: прыгнуть в лодку, переплыть озеро, бежать прочь от прорицательницы и ее тайн, забыть о жар-птице. Но она не привыкла пасовать перед опасностью, да и отступать было поздно.
– Не беспокойся о дарах, – ответила прорицательница. – Всему свое время. – Она кивнула в сторону Эхо. – Я смотрю, ты нашла дорогу по подсказкам, которые оставила прежняя девушка.
Прежняя девушка? Эхо вырвалась из рук Гая. Ей нужно было пространство, чтобы отдышаться, подумать.
– Какая девушка? О чем вы?
– Та, что в прошлый раз пришла спросить меня кое о чем, – пояснила прорицательница. – Правда, мои ответы ей пришлись не по вкусу, вот она и решила переложить все на твои плечи. И когда ты украла музыкальную шкатулку, то запустила цепочку событий, которые и привели тебя ко мне. Каждое действие в этом мире имеет свои последствия. Каждая костяшка домино опрокидывает следующую за ней. Она слишком долго ждала ту, кто выпустит ее на волю.
– Кто «она»? – удивилась Эхо.
– Жар-птица, – ответила прорицательница. – Кто же еще?
Сердце Эхо забилось так сильно, что Гай, наверное, слышал его стук.
– Так она здесь? Она жива?
Лицо прорицательницы оставалось в тени, но Эхо была практически уверена, что та ухмыльнулась.
– О да, конечно. И она ближе, чем ты думаешь. Но помни… прежде чем восстать, нужно пасть. – Покосившись на Гая, прорицательница добавила: – Прежняя девушка не взяла его с собой. И это была ее первая ошибка.
Эхо бросила взгляд на Гая, который смотрел на нее, нахмурившись, как будто видел впервые. Ей это не понравилось. Вообще все происходящее было Эхо не по душе.
– Не понимаю, – призналась она.
Похоже, прорицательницу это ничуть не смутило.
– Поймешь еще, – невозмутимо ответила она, и от слов ее повеяло холодком, точно от осеннего ветра. – Но я забегаю вперед. Время идет, а у вас еще много дел. Скоро полночь. Скажи мне, дитя мое, что рассказывала тебе Птера?
– Что скоро жар-птица восстанет из пепла, – ответила Эхо. Ей не понравилось, как они смотрят на нее, – Гай с любопытством, а прорицательница со странной улыбкой.
– Действие уже началось, – сказала прорицательница. – Ты же и сама это чувствуешь, верно?
Кинжал в руке Эхо, ключ и медальон, висевшие у нее на шее, загудели в ответ.
Прорицательница кивнула головой на дверь с железной решеткой.
– В конце коридора ты найдешь дверь, которую откроешь своим ключом. За ней еще одна дверь, но как ее открыть, знаешь лишь ты одна. В комнате за дверью ты найдешь то, что покажет тебе жар-птицу. Но помни, что некоторые двери отворить труднее прочих.
– Неужели нельзя сказать прямо? – огрызнулась Эхо, и ей стало чуть-чуть легче. Совсем немного, ведь еще предстояло разгадать страшную тайну, и Эхо чувствовала себя беспомощной перед ее величием.
– Нет, – улыбнулась прорицательница, показав раздвоенный язык. – Я достаточно прямо сказала?
«Ну конечно, – подумала Эхо. – Без ехидства не обошлось».
Прорицательница же, довольная, что поставила Эхо на место, повернулась к Гаю:
– Кстати, – проговорила она, – рада видеть вас снова… Повелитель.
Повелитель?
Эхо повернулась к Гаю и так сильно сжала кинжал, что у нее заболела рука, но все же его твердость помогла ей оправиться от изумления. Прорицательница назвала его повелителем, но он же обычный наемник на службе у Повелителя драконов, а вовсе никакой не повелитель. Он просто Гай. Однако имя повелителя, правившего до Танит, за столетие забылось, стерлось из памяти.
– Забавно, правда? – продолжала прорицательница. – Люди никак не хотят замечать того, что у них под носом. – Она потянулась к Эхо и понюхала ее волосы. Девушка отпрянула. – То, что все это время было как на ладони.
– Повелитель? – переспросила Эхо. Гай протянул к ней руку. Во взгляде его читалось раскаяние. Наверное, он хотел извиниться перед Эхо, но она отступила на шаг. Если он и может объяснить, что происходит, сделать это ему будет не так-то просто. – Почему она назвала тебя повелителем?
Прорицательница издала странное шипение, которое, очевидно, у нее обозначало смех. Подошла к клавесину и уселась на стоявшую перед ним табуреточку.
– Скажи ей правду, Гай. Ты ведь и не собирался отдавать ей жар-птицу. Ты хотел забрать ее себе. Признайся, что никакой Повелитель драконов не поручал тебе ее украсть. Что ты и есть Повелитель драконов.
Слова, точно камни, падали в душу Эхо. Они с Гаем столько пережили вместе. Она убила ради него, а он даже не сказал ей, кто он. Ложь ранила, точно вонзенный в грудь острый нож.
– Это правда? – спросила Эхо. – Гай, скажи, что это неправда. Скажи мне, что она врет, потому что иначе я не переживу.
Гай открыл было рот, чтобы ей ответить, но лишь судорожно вздохнул. Сжал виски, словно хотел успокоить головную боль, и произнес:
– Прости.
Одно слово. Одно-единственное слово, под тяжестью которого рухнул мир Эхо.
– Я тебе верила, – сказала она, но слова ее прозвучали так же неуверенно, как она себя чувствовала.
Гай протянул к ней руку, словно умоляя о прощении. Но она не собиралась его прощать.
– Эхо, я…
– Я ради тебя убила человека!
Гай пошатнулся, словно Эхо его ударила. И ей действительно хотелось его ударить. Вонзить кинжал ему в грудь, как некогда в спину Руби. Из-за него у нее руки в крови, а он просто обманщик. Гай закрыл лицо руками и вздохнул. Потом запустил руку в волосы и произнес:
– Я тебе все объясню.
– Не желаю тебя слушать, – отрезала Эхо и попятилась от него. Она больше не могла находиться рядом с ним. Даже смотреть на него было противно. Эхо вспомнила, как целовалась с ним в лесу, как он обнимал ее, когда она плакала, как убаюкивал. – Все равно ты опять меня обманешь.
Ознакомительная версия.
